В каком городе находится ферапонтов монастырь. Фрески Дионисия в Ферапонтовском монастыре (Вологодская область)

Ферапонтов монастырь

Ансамбль Ферапонтова монастыря - памятник истории и культуры федерального значения на территории Кирилловского района Вологодской области (Россия). Располагающийся в монастыре Музей фресок Дионисия является филиалом Кирилло-Белозерского историко-архитектурного и художественного музея-заповедника (КБИАХМЗ), на основании Указа Президента 1997 г. включенного в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов Российской Федерации. Сессия ЮНЕСКО внесла в 2000 г. монастырь в список Всемирного наследия.

Ферапонтов монастырь расположен в 20 км на северо-восток от Кириллова и в 120 км на северо-запад от Вологды. Монастырь выстроен на холме меж двух озер - Бородаевского и Паского, которые соединяет маленькая речка Паска.
Само село Ферапонтово расположено, преимущественно, на противоположном от монастыря берегу реки. Монастырь доминирует над окружающей местностью, однако благодаря своим камерным размерам и изящному стилю он не подавляет величием, как его ближайший сосед - Кирилло-Белозерский монастырь.

Историческая значимость Ферапонтова монастыря, основанного в период расширения политического влияния Московского великого княжества, определяются его участием в узловых моментах эпохи становления Русского централизованного государства и тесно связана с основными историческими событиями, происходившими в Москве в XV-XVII веках.

Основанный в 1398 г. святым Ферапонтом, другом и сподвижником святого Кирилла Белозерского, Ферапонтов монастырь был около 400 лет одним из видных культурных и религиозных просветительных центров в Белозерском крае. Благодаря деятельности ученика Кирилла Белозерского преп. Мартиниана Белозерского, бывшего в 1447 - 1455 гг. игуменом Троице-Сергиева монастыря, Ферапонтов монастырь приобретает широкую известность. Наряду с Кирилло-Белозерским монастырём он становится традиционным местом поклонения и вкладов многих представителей русской феодальной знати (Андрей и Михаил Можайские, Василий III, Иван IV и другие), из его стен на рубеже XV-XVI вв. вышли видные иерархи русской церкви, активно участвовавшие во внутренней жизни страны - архиепископ Ростовский и Ярославский Иоасаф (Оболенский), епископ Пермский и Вологодский Филофей, епископ Суздальский Ферапонт. В то же время сюда ссылали крупных церковных деятелей, боровшихся за приоритет церковной власти в государстве (митрополит Спиридон-Савва, патриарх Никон). Здесь работали книгописцы Мартиниан, Спиридон, Филофей, Паисий, Матфей, Ефросин, иконописец Дионисий. Послушником монастыря был преподобный Кассиан Грек, прибывший в Россию в составе свиты Софии Палеолог.

Всё XVI столетие является периодом расцвета монастыря. Об этом свидетельствуют сохранившиеся вкладные н жалованные грамоты светских н духовных властей, прежде всего Ивана IV. В монастырь на богомолье приезжают Василий III и Елена Глинская, Иван IV. Вкладная книга монастыря, начатая в 1534 г., называет среди вкладчиков «князей Старицких, Кубенских, Лыковых, Бельских, Шуйских, Воротынских... Годуновых, Шереметевых» и других. Здесь же упоминаются владыки Сибирские, Ростовские, Вологодские, Белозерские, Новгородские.

Ферапонтов монастырь был богатейшим вотчинником Белозерья. Ему в начале XVII в. принадлежали несколько сёл, около 60 деревень, 100 пустошей, более 300 крестьян.

В 1490 году с постройки ростовскими мастерами первого каменного храма Белозерья, собора Рождества Богородицы, началось формирование каменного ансамбля Ферапонтова монастыря XV-XVII вв.

В XVI в. в монастыре строятся монументальные церковь Благовещения с трапезной, казённая палата, служебные постройки - каменное сушило, гоственная палата, поваренная палата. Оправившись после литовского разорения, в середине XVII в. монастырь возводит надвратные церкви на Святых вратах, церковь Мартиниана, колокольню. В 1798 году Ферапонтов монастырь был упразднен указом Синода. В XIX в., в приходской период, сузившуюся монастырскую территорию обнесли каменной оградой.

С 1975 года началось формирование современного музея, превратившегося в научно-исследовательский и просветительский центр, распространяющий знания об уникальных памятниках ансамбля Ферапонтова монастыря через разнообразные формы музейной работы.

Где находится, как доехать:
Монастырь, находящийся в 20 км на северо-восток от Кириллова и в 120 км на северо-запад от Вологды, выстроен на холме меж двух озёр — Бородаевского и Паского, которые соединяет маленькая речка Паска. Само село Ферапонтово расположено, преимущественно, на противоположном от монастыря берегу реки. Монастырь доминирует над окружающей местностью, однако благодаря своим камерным размерам и изящному стилю он не подавляет величием, как его ближайший сосед — Кирилло-Белозерский монастырь.

Ансамбль Ферапонтова монастыря
Ансамбль Ферапонтова монастыря уникален по красоте, подлинности, согласованности архитектурных деталей разных столетий, объединяющих его в единое целое. Идея ансамбля — раскрытие в архитектурных и живописных образах темы Боговоплощения.

Особую значимость для русской и мировой культуры имеет собор Рождества Богородицы. Согласно тексту летописи на откосе северной двери он расписан Дионисием и его сыновьями с 6 августа по 8 сентября 1502 г. Это единственная сохранившаяся роспись выдающегося представителя московской иконописной школы, главного художника рубежа XV—XVI веков.

СВЯТИТЕЛЬ НИКОЛАЙ - фрески Дионисия

Площадь стенописи собора 600 м². Она является единственной документально подтвержденной росписью мастера. Индивидуальность настенной живописи Дионисия — в неповторимом тональном богатстве мягких цветов, ритмической гармонии многочисленных сюжетов в сочетании с архитектурными членениями собора. Особенности взаимосвязи между сюжетными циклами (Акафист Богородице, Вселенские соборы, Страшный суд и другие) и отдельными композициями как внутри собора, так и снаружи, колористическое многообразие и философская глубина определяют значение стенописи собора Рождества Богородицы. Среди памятников православного круга стенопись собора выделяет полная сохранность никогда не поновлявшейся авторской живописи.

Ферапонтов монастырь с росписью Дионисия является редким образцом сохранности и стилевого единства русского северного монастырского ансамбля XV—XVII веков, раскрывающего типичные особенности архитектуры времени формирования Русского централизованного государства. Ансамбль Ферапонтова монастыря — яркий пример гармоничного единения с практически не изменившимся с XVII века естественным окружающим ландшафтом, подчеркивающим особый духовный строй северного монашества, в то же время раскрывающим особенности хозяйственного уклада северного крестьянства.

Здания монастыря, единственные на Русском Севере, сохранили все характерные особенности декора и интерьеров. Ансамбль монастыря — единственный полностью сохранившийся в России от начала XVI века пример взаимодействия архитектуры и стенописи, созданной самым выдающимся мастером эпохи.

ЛЕТОПИСЬ МОНАСТЫРЯ
Историческая значимость Ферапонтова монастыря, основанного в период расширения политического влияния Московского великого княжества, определяются его участием в узловых моментах эпохи становления Русского централизованного государства и тесно связана с основными историческими событиями, происходившими в Москве в XV—XVII веках.

Монастырь был основан в 1398 году святым Ферапонтом. Будучи выходцем из боярского рода Поскочиных, Ферапонт постригся в монахи в московском Симонове монастыре, пришёл на Север вместе со своим другом и сподвижником святым Кириллом Белозерским, но не остался с ним на Сиверском озере, основав в 15 км от Кирилло-Белозерского монастыря свою обитель. Так же как и Кирилл, Ферапонт недолго оставался в одиночестве.
Число иноков росло, они строили себе кельи, в 1409 году возвели деревянную церковь Рождества Богоматери, а немного позже — трапезную:156. Благодаря деятельности ученика Кирилла Белозерского преп. Мартиниана Белозерского, по просьбе братии ставшего игуменом монастыря, Ферапонтов монастырь приобретает широкую известность. Наряду с Кирилло-Белозерским монастырём он становится традиционным местом поклонения и вкладов многих представителей русской феодальной знати (Андрей и Михаил Можайские, Василий III, Иван IV и другие), из его стен на рубеже XV—XVI вв. вышли видные иерархи русской церкви, активно участвовавшие во внутренней жизни страны — архиепископ Ростовский и Ярославский Иоасаф (Оболенский), епископ Пермский и Вологодский Филофей, епископ Суздальский Ферапонт.

В то же время сюда ссылали крупных церковных деятелей, боровшихся за приоритет церковной власти в государстве (митрополит Спиридон-Савва, патриарх Никон). Здесь работали книгописцы Мартиниан, Спиридон, Филофей, Паисий, Матфей, Ефросин, иконописец Дионисий. Пострижеником монастыря был преподобный Кассиан Грек, прибывший в Россию в составе свиты Софии Палеолог.

Всё XVI столетие является периодом расцвета монастыря. Об этом свидетельствуют сохранившиеся вкладные и жалованные грамоты светских и духовных властей, прежде всего Ивана IV. В монастырь на богомолье приезжают Василий III и Елена Глинская, Иван IV. Вкладная книга монастыря, начатая в 1534 г., называет среди вкладчиков «князей Старицких, Кубенских, Лыковых, Бельских, Шуйских, Воротынских … Годуновых, Шереметевых» и других. Здесь же упоминаются епископы Сибирские, Ростовские, Вологодские, Белозерские, Новгородские.

С обретением мощей преп. Мартиниана и последующей его канонизацией возрастает внимание к монастырю, способствующее росту вкладов и доходов.

Ферапонтов монастырь был богатейшим вотчинником Белозерья. Ему в начале XVII в. принадлежали несколько сёл, около 60 деревень, 100 пустошей, более 300 крестьян.

В 1490 году с постройки ростовскими мастерами первого каменного храма Белозерья, собора Рождества Богородицы, началось формирование каменного ансамбля Ферапонтова монастыря XV—XVII вв.

В XVI в. в монастыре строятся монументальные церковь Благовещения с трапезной, казённая палата, служебные постройки — каменное сушило, гоственная палата, поваренная палата. Однако такой мощной крепостью, как Кирилловский, Ферапонтов монастырь так и не стал. Даже ограда его до XIX века оставалась деревянной. Именно из-за полного отсутствия каких бы то ни было укреплений монастырь в 1614 году был разорён польско-литовскими грабительскими отрядами. Заранее зная о нашествии, монахи успели спрятать наиболее ценные вещи. В результате польско-литовского разорения были сожжены кельи и ворота, разорены окрестные деревни и убиты местные жители.
Крайне тяжёлое экономическое положение Белозерья в первой половине XVII в. отразилось и на Ферапонтовом монастыре. Только 25 лет спустя после нашествия было возобновлено каменное строительство:156. Оправившись после литовского разорения, в середине XVII в. монастырь возводит надвратные церкви на Святых вратах, церковь Мартиниана, колокольню.

Но и этот новый подъём в жизни обители не был долгим, во второй половине XVII века положение опять ухудшилось. Отчасти это было связано с пребыванием здесь в ссылке бывшего патриарха Никона с 1666 по 1676 год. Десятилетнее пребывание Никона в Ферапонтове было последним ярким событием в истории монастыря. Постепенно он беднел и приходил в запустение:156. В 1798 году Ферапонтов монастырь был упразднен указом Синода, а церкви стали приходскими. В XIX в., в приходской период, сузившуюся монастырскую территорию обнесли каменной оградой.

В 1904 году монастырь был возобновлен как женский, закрыт вновь в 1924.

С 1975 года началось формирование современного музея, превратившегося в научно-исследовательский и просветительский центр, распространяющий знания об уникальных памятниках ансамбля Ферапонтова монастыря через разнообразные формы музейной работы.

Ферапонтов монастырь и Русская православная церковь
Проекты возобновления «монашеского жительства» на исторической территории монастыря существуют уже много лет. Однако искусствоведы не поддерживают такие начинания, считая, что это отрицательно скажется на сохранности фресок.

Ныне службы совершаются в надвратных церквях Ферапонтова монастыря, в летнее время — в церкви преподобного Мартиниана. Первое полноценное богослужение в соборе Рождества Богородицы за последние десятилетия было совершено 21 сентября 2016 года в престольный праздник Рождества Богородицы настоятелем архиерейского подворья. Русская православная церковь не рассматривает вопрос о службе в центральном соборе монастыря, расписанном Дионисием, как основной.

Епископ Вологодский и Великоустюжский Игнатий издал определение с 8 июля 2014 года образовать православную религиозную организацию архиерейское подворье «Ферапонтов монастырь» села Ферапонтово Кирилловского района Вологодской области Вологодской епархии Русской православной церкви (Московский патриархат).

Охранный статус
Монастырь является памятником истории и культуры федерального значения, а также единственным на территории Вологодской области памятником Всемирного наследия ЮНЕСКО. Музей фресок Дионисия является филиалом ФГБУК «Кирилло-Белозерский историко-архитектурный и художественный музей-заповедник» (КБИАХМЗ), на основании Указа Президента в 1997 году включенного в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов Российской Федерации.

Известные деятели
Ферапонт Белозерский — основатель и 1-й игумен монастыря.
Мартиниан Белозерский — строитель, 2-й игумен монастыря.
Галактион Белозерский — блаженный, юродивый — местночтимый святой.
Дионисий — иконописец, расписавший стены и создавший иконостас собора Рождества Богородицы.

Сиверский идол
В музее Ферапонтова монастыря находится Сиверский идол. Датируется IV—IX веками, высота — около 1 м. Найден в деревне Сиверово Суховерховского сельсовета Кирилловского района.

МОНАСТЫРСКИЕ ПОСТРОЙКИ

Историко-художественные достоинства каменной архитектуры монастыря высоко оценивались еще в конце ХIХ века. В состав построен входят:

1. Собор Рождества Богородицы. 1490 г. Самый древний из сохранившихся каменных храмов Русского Севера. Холодная церковь. Придел во имя Святителя Николая Мирликийского. Иконы вывезены, находятся в разных музеях, третья их часть - в Кирилло-Белозерском музее, в экспозиции. Иконостасная рама уничтожена в 1930-е годы. Вся внутренняя поверхность расписана в 1502 году в технике фрески по сырой штукатурке ростовским мастером - иконописцем Дионисием. Две наружные фрески украшают главный вход в собор и усыпальницу преподобного Мартиниана. На фресках ведутся ежегодно сезонные реставрационные работы.

2. Церковь Благовещения с Трапезной палатой. 1530-1531 гг. Построены на царский вклад Василия III в честь рождения долгожданного наследника Иоанна IV, после богомольной поездки царской четы по Белозерским монастырям. В подклете трапезной была поварня, оттуда по продухам, устроенным в толще стен поступал во второй ярус теплый воздух для обогрева. В подклете церкви Благовещения была хлебня. Церковь имеет ярус звонов, который был заделан после постройки колокольни. Там же имеются два небольших помещения, где хранился архив монастыря (ход на верхний ярус из церкви по внутренней лестнице).
В ХIХ веке разделение на церковь и трапезную устранили, объединив строение общим замыслом: церковь стала алтарем, а трапезная - предалтарной частью церкви. До 1990-х годов в алтаре сохранялся престол, жертвенник, запрестольный образ, семисвещник, полный иконостас со всеми иконами. Несколько лет назад музеем были внесены изменения: изъяты престол, жертвенник, иконостас, солея, киоты и даже пол в алтаре. Алтарь используется как складское помещение.
В трапезной находится экспозиция: подлинные вещи преподобного Мартиниана, его рака из усыпальницы, игуменское место, стол и кресло из надвратной церкви патриарха Никона, антиминс из собора Рождества Богородицы, крест на освящение престола надвратной церкви, переметные скамьи, глиняная посуда, несколько икон разного времени. В подклете трапезной выставка народного отдела "От снопа до сарафана" - экспонируется до 20 самодельных ткацких станков /кросна/, прялки и другие предметы крестьянского быта.

3. Церковь - усыпальница преподобного Мартиниана. 1640-1641 гг. с пристройкой трапезы ХIX в. Сохранился иконостас (поздний) с иконами, киоты. На иконостасной раме и киотах большие утраты резных деталей. В нише северной стены, примыкающей к подклету собора Рождества Богородицы, покоятся нетленные мощи одного основателей монастыря - преподобного Мартиниана.
Музеем добавлены киоты с иконами в интерьере, но изъято возвышение над погребением преподобного Мартиниана, сбита часть кирпичной кладки склепа, изъята рака преподобного для экспозиции, ее заменил ящик по форме раки. Фреска над захоронением преподобного плохо сохранилась, значительные утраты относятся к ХIХ веку, когда выступавшую часть пилястры собора сбили, а поверх фрески нанесли новый штукатурный слой и расписали заново.

Святые врата

4. Святые врата. 1649 г. Над воротами (большими и малыми). Надвратные церкви: Богоявления с приделом во имя преподобного Ферапонта. Церкви полностью сохранили свою первоначальную архитектуру, включая каменные престолы плиточный пол, деревянные пристенные жертвенники, Горние места, дубовые связи, оконные проемы, две части прежнего тяблового иконостаса (один расписной). Сохранившаяся иконостасная рама поздняя, с имитацией позолоты и резьбы с плохо сохранившейся лепниной. Деисусный ряд под записью, реставрирована одна икона - "Спас в силах" ХVII в. Царские врата резные. В местном ряду - чтимый образ Богоматери "Скоропослушницы", перемещен из церкви Благовещения (запрестольный образ). Икона написана на Святой горе Афонской в русском Пантелеимоновом монастыре в 1911 г. в благословение возобновленной женской обители. Основная часть местного ряда написана современными иконописцами по образцам древних икон. Икон в приделе в деисусном ряду нет, в местном - две.
К Святым вратам примыкает сторожка. Верхний ее этаж имеет общую дверь с церковью Богоявления и является ее ризницей. По устному преданию это помещение было одно время кельей опального патриарха Никона. Нижний этаж используется как помещение для вневедомственной охраны и музейных смотрителей. В надвратные церкви ведет лестница с южной стороны, примыкающей к Казенной палате. Лестница переделана в начале ХХ века.

5. Казенная палата. 1530-е гг. Редкое здание некультовой архитектуры. Внутристенная каменная лестница в толще западной стены. 1-й этаж был сушилом, на 2-м была книгописная мастерская. Музеем используется как фондовое помещение и библиотека, на 1-м этаже выставочное помещение.

6. Колокольня. кон. ХVI в. Нижний ярус был проездным, средний ярус связан каменными переходами - папертью с главными храмами - собором Рождества Богородицы и церковью Благовещения. Галерея относится к ХII в., крыта кровлей позже. Ярус звонов открытый с четырех сторон. Набор колоколов 17. 11 из которых современного литья, изготовлены в Воронеже на средства Фонда культуры.
В шатре колокольни имеются старинные башенные часы. Реставрация их не завершена.

7. Каменная ограда с небольшими угловыми башенками. ХIХ и ХХ вв. До ХIХ в. ограда была деревянной, крепостных стен никогда не имела. От каменной ограды ХIХ в. сохранилась только южная сторона, остальная часть была достроена реставрационными силами музея в 1980-е годы. В северо-западной части ограды сооружены Водяные врата (новодел, довольно не удачный, поскольку не несет никакой логической нагрузки, декоративный).

Келейные и хозяйственные постройки монастыря не сохранились, они были деревянными. Для женской обители в нач. ХХ в. были выстроены три больших двухэтажных корпуса, один из них - игуменский - прилегал к северной пристройке Святых врат. Два других находились на северной стороне, за храмами, там же была столовая и хозяйственные приспособления. Кроме корпусов на территории монастыря было, несколько строений на склоне перед монастырем: гостиница для паломников с чайной, скотные дворы (от них сохранилась каменная постройка, где жили скотницы) вблизи Бородаевского озера, а также деревянная школа для девочек построенная в 1909 г. на средства монастыря и содержавшаяся за счет обители (находится на южном склоне под монастырем; сейчас там живут две семьи работников музея).
За западной оградой монастыря бил источник преподобного Ферапонта, откуда верующие брали целебную воду, но с проведением дренажных на территории монастыря источник ушел в землю. На территории находятся два колодца, один за алтарем собора Рождества Богородицы, второй возле поварни. Во времена действующего монастыря использование колодезной воды давало возможность естественным образом отводить от собора Рождества Богородицы лишнюю грунтовую воду, что препятствовало подсосу влаги. Дренажные работы, проводимые в 1990-е годы, окольцевали общей системой стока вод сквозь оба колодца через монастырское кладбище.
Южный склон монастырского холма использовался под огороды, западный, вдоль берега был ягодником, для защиты которого от ветра были высажены ели и сосны. Монастырский двор также был в зелени, от Святых врат вели липовые аллеи к церкви преподобного Мартиниана и к колокольне. Часть посадок музеем была вырублена, как заслоняющая архитектуру.
За северной оградой вдоль дороги стояли дома священнослужителей монастыря монастыря. Эта часть Ферапонтовской Слободы называлась Поповка. Дома отошли к школе после закрытия монастыря и изгнания семей священников.

СОБОР РОЖДЕСТВА БОГОРОДИЦЫ

Собор Рождества Богородицы возвели в 1490 году на том месте, которое освятил еще преподобный Ферапонт для деревянной церкви 1408 года. Строительство на Севере каменных храмов было по тем временам делом необычным. Даже в Кирилловом монастыре, более известном и богатом, только через семь лет смогли построить каменный Успенский собор. Впервые строительство из кирпича началось на Севере в Спасо-Каменном монастыре на острове Кубенского озера. Следующим стал собор Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря. Декор его и строительные приемы указывают на то, что зодчими были, скорее всего, ростовские мастера.
По своему типу храм является традиционным для московской архитектуры: крестово-купольный, четырехстолпный, кубического типа, трехапсидный. Под скатной кровлей укрыты закомары и барабан несохранившейся главки над приделом святителя Николая Мирликийского. Собор имел звонницу, остатки которой стали частью северной паперти. Фасады и барабан украшены кирпичным узорочьем.
“Подписал” храм прославленный древнерусский мастер Дионисий с сыновьями. Его авторство подтверждается автографом иконописца на северной стене церкви. Там указывается, что началась роспись 6 августа 7010 лета (1502 год) и завершена была 8 сентября, к храмовому празднику. “А писцы Дионисий иконник со своими чады”. Фрески покрывают всю внутреннюю поверхность храма общей площадью около 800 квадратных метров, они сохранились вполне. Утрачены лишь некоторые фрагменты из-за растески окон и перестройки иконостаса. Стенопись собора сделала Ферапонтов монастырь всемирно известным. Это единственный в стране памятник, в котором фрески начала XVI века уцелели в авторском исполнении почти в полном объеме. Поновления, сделанные в середине ХVIII века, коснулись в основном росписей худшей сохранности.
Дионисий писал в смешанной технике — фрески (по влажному грунту) и темперы. для изготовления красок он, как гласит предание, частично использовал разноцветные минералы, находящиеся в окрестностях Ферапонтова монастыря в виде россыпей. Основная схема росписей традиционна: в куполе изображен Господь Вседержитель с архангелами и праотцами, в парусах — евангелисты, в сводах — евангельские сюжеты, на западной стене — Страшный суд, на столбах — воины-мученики и святители, внизу над орнаментальными пеленами — семь Вселенских Соборов, в алтаре — Богоматерь с Богомладенцем на престоле, в жертвеннике — Предтеча и Креститель Господень Иоанн, в диаконнике (он же южный придел) — Николай Чудотворец.
Особое место среди росписей Ферапонтова монастыря занимает “Акафист Богородице” — живописная интерпретация хвалебного песнопения, состоящего из 25 песен. У Дионисия нашли свое отражение все песнопения. Мастер располагает сцены акафиста третьим ярусом росписей по всему периметру собора. Таким образом Дионисий создал одно из самых совершенных воплощений акафиста в живописи.

ЦЕРКОВЬ БЛАГОВЕЩЕНИЯ с ТРАПЕЗНОЙ ПАЛАТОЙ

Церковь Благовещения с трапезной палатой была построена в 1530—1531 годах на царский вклад Василия I в связи с рождением долгожданного наследника престола Иоанна I через 40 лет после возведения соборного храма. Трехъярусная, столпообразная, с сомкнутым сводом безапсидная трапезная церковь строилась “под колоколы”. Первый ярус служил хлебней и каменными погребами, на втором — устроена церковь (с ХIХ века алтарь), третий ярус был звонницей. С постройкой колокольни колокола переместили на новое место.
Ярус звонов имеет сложно расположенные ходы и камеры, служившие резонаторами звука, — это уникальное явление технической мысли. Там же находятся два помещения — тайник и книгохранилище. Во время звона звонарь находился на земле, а веревки тянулись на третий ярус. Колокол прочно крепился к балке, язык был неподвижен, колокол раскачивался вместе с балкой, ударяя о язык. Такой способ звона назывался очепным (от “очеп” — балка), он сохранился доныне, например в Псково—Печерском монастыре.
В подклете Трапезной палаты находилась поварня, сообщавшаяся с подклетом церкви, где была хлебня. От печей поварни через печуры теплым воздухом отапливались трапезная и церковь — традиционная отопительная система средневековья.

КАЗЕННАЯ ПАЛАТА

К тому же времени (первая треть ХVI века) относится возведение Казенной палаты, представляющей собой редкий пример гражданской архитектуры. Верхний ярус ее служил хранилищем казны, архива и книг, имел тайник, нижняя часть была сушилом, и это название перешло позже на всю постройку. На второй этаж ведет внутристенная каменная лестница с небольшими сводиками поверху и сквозными щелями-продухами в стене.

ЦЕРКОВЬ преподобного МАРТИНИАНА
Второй строительный период в монастыре пришелся на середину ХVII века, когда были построены церковь-усыпальница преподобного Мартиниана (1640—1641 годы) и Святые врата (1649 год). Колокольня с галереей, которую позже сделали крытой, тоже относятся к ХVII веку.
Храмовая часть церкви Мартиниана — восьмерик на четверике — перекрыта большим шатром с восьмигранным световым барабаном, увенчанным главой луковичной формы. В ХIХ веке церковь была увеличена за счет пристройки трапезы вдоль ризницы собора. Снаружи шатер обшит осиновыми досками с зубчатыми краями, имитирующими чешую. Самой древней частью — 1483 год — в церкви является место погребения преподобного Мартиниана. От благолепного убранства уцелела только деревянная, резная с позолотой рака, установленная в 1646 году при царе Алексее Михайловиче, что следует из надписи на ней. В четырех кругах южной ее стороны, окруженных резным орнаментом, помещены выдержки из жития преподобного. В них кратко рассказывается о его погребении, обретении мощей и первых чудесах исцелений, происшедших у гроба.
Крышкой раки является икона преподобного, где он изображен в облике седовласого старца в монашеских одеждах с развернутым свитком, на котором написаны начальные слова его духовного завещания братии. Над погребением плохо сохранившаяся фреска 1502 года. Перед алтарем с северной стороны — еще одно возвышение в форме гробницы. Это погребение архиепископа Ростовского Иоасафа (Оболенского), ученика преподобного Мартиниана, датируемое 1513 годом.
Церковь имеет позднюю, ХIХ века, роспись на тему житий преподобных Ферапонта и Мартиниана.

КОЛОКОЛЬНЯ

Колокольня, построенная в конце ХVII века, представляет собой редкий тип русской колокольни. В основании ее - четыре квадратных столба, перекрытые арками. Отсюда идут две обширные лестницы на паперти собора и церкви благовещения, соединяющиеся между собой на уровне второго этажа колокольни. Здесь же, в толще северной стены, начинается короткая каменная лестница вдоль небольшой шахты, сделанной для гирь часового механизма башенных часов. Часы были с “перечасьем”, то есть с курантами. Сохранность их механизма уникальна он является самым древним на Русском Севере. Датируются часы 1635 годом, на раме стоит клеймо мастера.
Ярус звонов образован из восьми столбов с арками, несущими на себе четырехгранный шатер, из которого на каждую из сторон выходит по лукарне — небольшому окну. Колокольня в Ферапонтовом монастыре хотя и многоярусная, но не возвышается над церквами, а стоит с ними вровень. Несмотря на это, звоны разносятся далеко по окрестностям. Старые колокола не сохранились. Восстановил звонницу и часы в 1990 году мастер Ю. П. Платонов.

СВЯТЫЕ ВРАТА

Святые врата — это западный фасад монастыря. Они имеют разновеликие арки, над которыми расположены две церкви — преподобного Ферапонта и Богоявления — под общим сводом с двумя шатровыми завершениями. Шатры венчаются небольшими главками. Самыми сохранными постройками монастыря оказались Святые врата, в которых не переделывались даже окна. Как и в давние времена, крестовые своды поддерживаются дубовыми балками, пол составлен из тонких керамических плиток — лещаток. Деревянные навесные жертвенники в алтаре и престолы из маломерного кирпича усиливают впечатление древности интерьера (убранство алтаря можно было видеть, поскольку иконы в иконостасе отсутствовали). Ныне надвратные церкви обрели вторую жизнь, в них начались богослужения ферапонтовского прихода. Хочется верить, что возродится здесь и монашеская жизнь.
Святые врата неотделимы от древней дороги, по которой приходят в Ферапонтов монастырь люди уже шесть столетий. Врата возвышаются над порогом, разделяющим прошлое и настоящее, временное и вечное.

Остров Патриарха Никона в Ферапонтове

Вступление

На Бородавском озере напротив Ферапонтова монастыря лежит небольшой остров. Издали хорошо виден стоящий на нем крест. Этот рукотворный остров был создан Патриархом Никоном во время пребывания его в ссылке в Ферапонтовом монастыре. В декабре 1666 года, после соборного осуждения и лишения архиерейского сана, Патриарх Никон привезен был в заточение в Ферапонтов монастырь. Первые годы заключения были для него очень тяжелы, тем более что патриарх крайне болезненно переносил все лишения и утеснения, причиняемые ему приставом Степаном Наумовым. В эти первые годы он и создал свой остров.

Описание острова

Бородавское озеро, широкое и глубокое у монастыря, далее сужается и протокой, подобной реке, соединяется со второй своей широкой частью. На второй его половине лежат большие, заросшие лесом острова, а в первой половине, относящейся к Ферапонтову монастырю, есть только один небольшой остров. Расположен он в западной части озера на расстоянии около 150 м от противоположного монастырю берега.
Остров имеет правильную обтекаемую форму, напоминающую сильно вытянутый овал, заостренный на концах (длина — около 77 м, ширина — около 20 м), точно ориентирован по сторонам света и направлен с запада на восток. Ориентирами служат два валуна, лежащие на восточном и западном его концах. Форма валунов близка к треугольнику, и острыми углами они направлены к центру острова. Камень, что на восточном конце, поменьше и утоплен в грунт, а тот, что на западном, — очень крупный, высокий и заметный.
Эти валуны задают направление основной оси всей композиции острова. Между валунами расположена площадка, которую и было принято называть собственно островом Патриарха Никона.
Площадка имеет форму прямоугольника со скругленными углами. Восточная ее сторона не прямая, а дугообразно выгнулась вперед. Края этой площадки выложены крупными валунами и были хорошо укреплены. Северная сторона ее была наиболее прочно сложена, здесь лежат большие, массивные камни. Это связано с тем, что вдоль северной стороны острова проходит подводное течение в озере и эта сторона более подвержена вымыванию.

О каменной кладке

Без сомнения можно сказать, что ни один камень в кладку острова не был положен случайно. Кладка сделана с большим чувством материала и очень прочно. Автор не навязывает материалу не свойственные ему функции и формы, не «калечит» его, он следует внутренним, заложенным в самом материале возможностям, тонко подмечая и выявляя их. Он раскрывает и усиливает то, что было уже в материале.
К сожалению, сейчас памятник сильно разрушен. Хорошо сохранились только два фрагмента: группа камней в середине восточной стороны верхней площадки, точно ориентированная на валун, лежащий на восточном конце острова, и северо-западный угол.
Восточная группа камней состоит из большого ромбовидного камня, указующего своим острым углом на восток, и двух вытянутых, удлиненных камней, сходящихся к указующему острому углу и дающих направление сторон к юго- и северо-восточным углам. Позади ромбовидного камня лежал еще один вытянутый камень, подобный стрелке, он указывал на правление центральной оси на запад.
Западные углы острова укреплены массивными замковыми камнями. Наиболее сохранившимся является северно-западный угол. В основании его лежит большой камень, к примыкают два вытянутых камня, они образу ют собой ровный прямой угол и дают направление сторонам. Между ними камни поменьше, красиво уложены и пригнаны друг к другу. Один из них указует направление движения диагонали угла.
В отличие от восточной, западная сторона не имеет четко выраженной середины. В восточной части площадки просматривается внутренняя каменная кладка полукруглой формы, параллельная полукруглой внешней стороне.

О размерах

Особо хочется сказать о размерах острова. Вся его композиция, все пропорциональные ее соотношения красивы, четки и гармоничны. Эта гармония достигается благодаря числовым соотношениям. Но для того чтобы это увидеть, нужно оперировать не метрами, а саженями. Остров построен в царских саженях (1 сажень - 197,4 см по таблице архитектора-реставратора А.А. Пелецкого). Размеры острова: от валуна на восточном конце острова до средней группы камней в восточной стороне верхней площадки по центральной оси - 12 саженей; от средней группы камней в восточной стороне верхней площадки острова до середины западной стороны ее по центральной оси - 12 саженей; от середины западной стороны верхней площадки острова до валуна, лежащего в западном конце острова, -7 саженей.
Итак, в размерах острова два раза повторяется число 12. Но важно и число 7. Верхняя площадка в середине своей имеет ширину 7 саженей, а число 12 раскладывается как 7 и 5, т.е. дважды повторяется и число 7, а 7 и 5 — это соотношение сторон треугольника золотого сечения.

Пропорции

Из древней Греции через Византию на Русь пришли знания о построении пропорций в композиции любых произведений, которые идеально воспринимаются человеком как прекрасные и приятные для глаза. Эта система пропорционирования применялась одинаково как для архитектуры, так и для иконописи.
Композиция острова выстроена на основе прямоугольника золотого сечения.
Прямоугольник построен на основании квадрата со стороной 7 саженей. Такой прямоугольник имеет следующее свойство: если отсечь в нем квадрат, то получившийся малый прямоугольник также является прямоугольником золотого сечения. Точка пересечения его диагоналей — предполагаемое место установки Никоновского креста.
Здесь особо хочется отметить, что для всех вообще произведений Патриарха Никона характерна удивительная стройность и математическая просчитанность, и оттого — кристальная ясность и четкость пропорций и, в целом, всей композиции. Достигается это с помощью геометрических построений и цифровых соотношений, лежащих в их основе.

Исторические сведения

Сохранились точные описания, современные построению острова. Их можно найти в ответах на вопросы головы московских стрельцов Юрия Лутохина, прибывшего в Ферапонтов монастырь от царя 2 ноября 1669 года по делу о чародействе Богдана Хитрово.
Вот этот текст. «Против 6-й статьи про поставление крестов у Степана Наумова письмо взято. На озере Бородавском, против Ферапонтова монастыря и против ево, старца Никона, келей, на тресте (тростниковая полоса на озере. — М. Т.), на сиверке (на северном холодном ветру. — М.Т.), середи озера нагружено камения диково большово в воду в полсажени. Возили то каменье з берегов ево келейные старцы и всяких чинов люди, наймуючись у него, старца Никона. Взгружен камением от воды вверх в полсажени. Вдол тово камения нагружено 9 сажен, поперег — 7 сажен. На том камение поставлен срубец деревяной, рублен в замок, а в срубце на камене поставлен крест деревяной, вышина ему 2 сажени с локтем, а на нем потписано на верхнем переделе по-гречески, как пишут на благословящих крестех, на середнем переделе написано Иисус Христос”, в подножье написано “Ни ка”, пот подножьем написано на самом низу “Никон, Божией милостию Патриарх, поста вил сий крест Христов, будучи в заточении в Ферапонтовом монастыре, лета 7176 (1668) г., маия в 15-й день”. А против того креста, на камене, на девяти саженях, сказал Степан Наумов, и игумен и келарь строит-де было ему, Никону, келья с сенми».
Из отрывка видно, что:
1) для острова патриарх использовал естественную отмель; треста — тростниковая полоса — говорит о том, что на этом месте отмель, глубина воды там была небольшая — всего полсажени;
2) на естественной отмели была сделана каменная насыпь высотою в сажень, на ней выложена;
3) крест был установлен не в центре верхней площадки, а ближе к краю, судя по тому, что от него до другого ее края оставалось 9 саженей, на которых патриарх приказал строить себе келью (логично было бы искать эту точку в восточной части острова); отложив от западного края 9 саженей, получаем точку, геометрически она совпадает с точкой пере сечения диагоналей малого прямоугольника золотого сечения.
Подобный крест находился в другой, широкой, половине Бородавского озера, уже на естественном острове: «На том же озере на острову, словет Большой остров, поставлен другой крест, мерою таков же, потписи на нем те же, толко не потписано лета, месяца и числа, а стоят те оба кресты возле большой дороги, как ездят зимним путем в Кирилов монастырь и на Белоозеро».
18 января 1672 года голова московских стрельцов Ларион Лопухин, посланный к патриарху, чтобы среди прочего допросить его и о крестах, так передает слова Никона о значении поставленных крестов: «Да на том же-де озере поставил он крест на островку угрузя камение для того, что преж сего на озере по навету диаволскому многие люди потопали, а по устроении креста православных христиан от утопления Бог хранит».
Здесь следует вспомнить об устроении патриархом креста на Кий-острове и о свидетельстве его в грамоте об устроении на Кий-острове монастыря, что многие люди в бурю, видя сей крест, спасались от морского потопления.
Почему размеры рукотворного острова рас считывались именно в царских саженях? Ответ на этот вопрос можно найти в документах. В 1669 году бывший Новоспасский архимандрит Иосиф на допросе сказал: «И как-де прислано государева жалованья старцу Никону денег 600 рублей. И он-де из тех денег дал Степану Наумову 20 рублей, а на остальные делал остров каменой и ставил кресты». Таким образом, остров построен был на царские деньги, благодаря чему царь невольно делался ктитором всего сооружения и так, через свои деньги, соучаствовал в его создании.

О символике острова

План острова напоминает корабль или ладью. Все древние русские корабли имели примерно одинаковое устройство. Это были парусно-гребные суда. В середине или ближе к носу устанавливалась мачта с одним парусом, вместо руля на корме находилось кормовое весло. В ХVII веке на севере России распространение получил корабль, называемый кочем. Он имеет не рулевое весло, а руль. Кочи плавали по Белому морю в Соловки, Архангельск, Прионежье.
Если сравнить план поморского коча и Никонова острова, то можно заметить много общего. Крест на острове — как мачта корабля. Вспоминаются слова раннехристианского апологета Менунция Феликса о мачтах римских кораблей — их устройство напоминает крест. А большой валун на западном конце острова — как кормило или руль. На кораблях знатных путешественников устраивали каюты-«чердаки» в кормовой части — такой каютой должна была быть на острове келья.
Верхняя каменная площадка острова является одновременно образом храма, не случайно восточная ее сторона имеет полукруглую форму, как абсида алтаря. На востоке было подобие алтаря, в середине которого, на том месте, где в храме стоит престол, находился срубец с крестом.
Крест на острове символизировал и мачту корабля, и престол храма.
Итак, перед нами корабль-храм или корабль-церковь. Плывет он с запада на восток. Совершается сие движение силою крестною, а правит кораблем патриарх-кормчий. Здесь следует вспомнить о словах Никона во время оставления им патриаршего престола, когда он сам себя называл кормщиком и кормилом церковного корабля. Еще одна параллель возникает при сравнении острова со скитом Ново-Иерусалимского монастыря. Скит также находится на острове и также соединял в себе храм и келью, таким образом патриарх постоянно жил в храме. Отсюда следует, что остров в Ферапонтове служил для Патриарха Никона такой же отходной пустынью, что и скит в Новом Иерусалиме.

ФРЕСКИ ДИОНИСИЯ В ФЕРАПОНТОВОМ МОНАСТЫРЕ

ИКОНОПИСЕЦ ДИОНИСИЙ
Дионисий - русский иконописец
Дионисий - русский иконописец, последователь школы Андрея Рублёва и самый талантливый его ученик, живший в XV веке. Родился великокняжеский художник и «иконник» Дионисий, в семье знатного мирянина, в 1430-1440 гг. В синодике Кирило-Белозерского монастыря перечислен «род Дионисия-иконника», это князья и ордынский царевич - Пётр, за которых молился Дионисий.

Восприемниками иконописного ремесла Дионисия были его сыновья, живописцы Владимир и Феодосий. Дионисий писал храмовые росписи - «фрески» и традиционные для русского искусства лики святых для храмовых иконостасов - «иконы». Согласно древнерусским летописям известно, что Дионисий работал много, получал заказы от монастырей, князей древнерусских княжеств от Владимира, Ростова, Углича и Московского царя Ивана III Васильевича.

Московские князья стремились утвердить своё главенство среди других русских княжеств, доказать право преемственности на власть после русского города Владимира. В 1326 году митрополит Пётр перенес в Москву из Владимира митрополичий двор. Тогда же в Московском кремле был заложен храм во имя Успения Богородицы, в жертвеннике которого, разместили гробницу митрополита Петра, не дожившего до окончания строительства Успенского собора. Успенский собор, который строили в Кремле с 1472 года псковские мастера Кривцов и Мышкин и довели «уже почти до сводов» рухнул из-за плохой извести: «И была о том печаль великая великому князю Иоанну Васильевичу…» Иван III дал поручение русскому послу в Италии Семёну Толбузину пригласить для строительства итальянского зодчего. Приехать в Москву согласился известный инженер и архитектор из Болоньи Аристотель Фиорованти. В 1475 году в Московском кремле был заложен фундамент «нового взамен прежнего» Успенского собора по проекту приглашённого итальянского зодчего. «Чудно было видеть, еже три года делали, во едину неделю и меньше еже развалили…», удивлялся летописец. «Бысть та церковь чюдна вельми величеством и высотою, и светлостью, и звонностью, и пространством, такова же прежде не бывала на Руси».
Собор, игравший важную роль в жизни государства Московского, украшался с особым великолепием. Иван Васильевич увидал работу «иноков Дионисия и Митрофана» в соборе Рождества пресвятой Богородицы Пафнутьева Боровского монастыря в Боровске (близ Калуги) и пригласил талантливого иконописца Дионисия в Москву для росписи Успенского собора. Дионисий с помощниками «попом Тимофеем, Ярцем да Коней» расписали фресками (водяными красками по сырой штукатурке) своды алтарной части собора. Когда впервые после росписи в Успенский собор Кремля зашли царь, бояре и духовенство, то «видя превеликую церковь и многочудную роспись, мнили себя, как на небесах стоящими…»

В настоящее время в Успенском соборе Московского кремля сохранились фрески Дионисия XV века: «Поклонение волхвов», «Похвала Богородице», «Семь спящих отроков эфесских», «Сорок севастийских мучеников», несколько сцен из жизни святого апостола Петра и фигуры «преподобных святых мучеников» на пред алтарной стене собора. Одна из сохранившихся двадцати фресок - «Алексей человек божий» изображает святого преподобного Алексия с золотым нимбом над головой, в подпоясанной рубахе со скрещёнными на груди руками». Образ человека божьего Алексия позволяет видеть в авторе самого Дионисия».
Для фресковой живописи Дионисия характерна удлинённость пропорций изображаемых святых, мягкость их движений. Очаровывает зрителей колористическая гармония образа святых прозрачность и нежность полутонов красок фресок, напоминающих акварель.

Из икон работы Дионисия в иконостасе Успенского собора Московского кремля сохранились две больших иконы митрополитов: «митрополит Алексий с житием» (хранится в ГТГ) и «митрополит Пётр с житием» (музеи Московского кремля). На святителе митрополите Петре, был митрополитом 1308-1326 гг. изображено парадное парчовое одеяние «саккос», украшенный жемчугом и драгоценными камнями. Икона «Митрополит Московский Пётр» работы Дионисия имеет клейма по периметру иконы, с сюжетами из жизни первосвятителя Русской православной церкви: о его учёбе, жизни в монастыре и посвящению в степени церковной иерархии до сана митрополита и участии в строительстве Успенского собора Кремля. Особенностью колористического новаторства Дионисия в написании икон митрополитов Алексея и Петра является «усиление цветом», одного оттенка, т.е. наложение одного оттенка красного слоя поверх другого. Таким образом, форма строится плоскостями, усиливая эти способом впечатление от созданного образа митрополита Петра и митрополита Алексея в их больших житийных иконах из Успенского собора.

Кроме житийных икон митрополитов Петра и Алексия, одной из лучших икон Дионисия является икона Апокалипсиса из Успенского собора Московского Кремля. Создание иконы было связано с ожидаемым в 1492 году концом мира. Полное название иконы: «Апокалипсис или откровение Иоанна Богослова, видение конца мира и страшного суда». Изображены многоярусные композиции: толпы верующих людей в красивых одеждах, охваченных единой силой молитвы, склонённых перед агнцем. Вокруг молящихся разворачиваются величественные картины Апокалипсиса: за стенами белокаменных городов полупрозрачные фигуры ангелов, контрастируют с чёрными фигурами демонов. Несмотря на сложность, многофигурность, многолюдность и многоярусность композиции, икона Дионисия «Апокалипсис» изящна, легка и очень красива по колористическому решению, как традиционная иконопись Московской школы от времён Андрея Рублёва.

После Москвы в 1480-1490-е годы творческая биография Дионисия была связана с Иосифо-Волоколамским монастырем, где он работал над иконами для соборной церкви Успения Богоматери, возглавляя иконописную артель со своими сыновьями живописцами Владимиром и Феодосием. Втроём работа спорилась, было создано 90 икон. В летописи эти работы названы «вельми прекрасными». Сохранились в Иосифо-Волоколамском монастыре остатки росписи алтарной преграды с композициями Вселенских соборов.

К этому же времени относится икона Дионисия «Богоматерь Одигитрия» из Вознесенского монастыря в Московском кремле. Икона была написана Дионисием на старой доске от греческой иконы, «привезённой из Константинополя архиепископом Дионисием Суздальским в 1381 году. Судя по летописному сообщению, пострадавший в пожар 1482 г. образ «Одигитрии» был точным списком чудотворно константинопольской «Одигитрии».
Дионисий повторил попорченное изображение, видимо, сохранив его иконографию и композицию. Поясной образ Богоматери с младенцем на её левой руке исполнен на большой доске, по своим пропорциям приближающейся к квадрату, с широкими полями, предназначенными для оклада. Изображение матери и младенца фронтальные, лик Марии слегка повёрнут вправо. В верхних углах иконы полуфигуры архангелов Михаила (слева) и Гавриила (справа). Возле изображений архангелов надписи с их именами. Слева над плечом Богоматери надпись с названием образа «Одигитрия». Левой рукой Младенец Христос держит свиток, упирающийся в колено. Именно эти иконографические особенности отличали чудотворную константинопольскую «Одигитрию», погибшую в 1453 году от других чтимых Богородичных образов». В настоящее время икона «Богоматерь Одигитрия» 1482 года, написанная Дионисием по старому образцу, находится в музеях Московского кремля.

Для Иосифо-Волколамского монастыря в 1484-1485 гг. Дионисием была написана подобная византийскому образцу икона «Божией матери Одигитрии» (путеводительницы). Грандиозность размеров иконы и монументальность образа делали образ своей заступницей с её строгой величавостью и суровой репрезентативностью. Дионисий был лично знаком с Иосифом Волоцким и поддерживал с ним отношения. Умудренный жизненным опытом, вслед за иконописцем Андреем Рублёвым, Дионисий размышлял над иконописно-мировозренческими проблемами, пытаясь осмыслить назначение человека, его путь к совершенству. Иосиф Волоцкий был сторонником празднично-декоративного искусства с пышными церемониальными церковными обрядами, характерными для великокняжеского двора. Но «проникновенным лиризмом своего творчества, душевным благородством своих героев Дионисий близок к оппоненту Иосифа в идеологической борьбе - премудрому старцу Нилу Сорскому, учившего, что совершенного человека бог «ангелом равна показывает».
Таковы есть все святые на иконах Дионисия. Все исследователи творчества Дионисия отмечают особую светонсность и сияющую чистоту красок этого иконописца. Дионисий по праву считается непревзойдённым мастером цвета. Чистота и особая прозрачность, т.н. светоностность красок присуща росписям Дионисия. Особенно это очевидно во фресках Ферапонтова монастыря на севере России. В историю древнерусского искусства Дионисий вошёл как непревзойдённый мастер, создавший знаменитые росписи Ферапонтова монастыря на Белоозере, Вологодского края, куда приезжают люди со всего мира посмотреть на чудо.

Так, уже конце своей жизни, около 1500 года, Дионисий, московский мастер, крепко связанный с традициями последователей московской иконописной школы Андрея Рублева, уезжает с сыновьями на север, в Белозерье в глухой Ферапонтов монастырь, чтобы сотворить «во славу Господа» одно из лучших своих творений. На 24-й сессии Комитета по всемирному наследию ЮНЕСКО в конце 2000 года ансамбль Ферапонтова монастыря с росписями Дионисия был включен в Список всемирного наследия ЮНЕСКО.
Стенопись этого собора грандиозна, - 600 кв. метров, которые были расписаны за короткий срок. Согласно тексту летописи, сохранившейся на откосе северной двери собора Рождества Богородицы, в Ферапонтово, его расписал: «иконник Дионисий со своими чада» с 6 августа по 8 сентября 1502 года следущего лета. В росписях храма Рождества Пресвятой Богородицы в Ферапонтовом монастыре иконописец Дионисий как бы чуть приглушает цвет, высветляя палитру, отчего она обретает особую мягкость, сияющую чистоту. Плавность линий придает росписи музыкальность.
Кроме величественных стенных росписей из Ферапонтова монастыря сохранилось 17 икон, деисусного и пророческого чинов иконостаса церкви Рождества пресвятой Богородицы. Иконы этого иконостаса работы мастера Дионисия с сыновьями, хранятся в разных музеях: Русском музее-ГРМ, в Третьяковской галерее - ГТГ и Белозерском музее. Кроме иконы Господа Иисуса Христа, иконостас Рождественской церкви включал в себя иконы Божией Матери, Иоанна Предтечи, святых Дмитрия Солунского и Георгия Победоносца, архангелов, апостолов, святителей, мучеников и столпников. Несмотря на внутреннее единство образов для одного иконостаса Рождественской церкви Ферапонтова монастыря, иконы имеют индивидуальные характеристики. Это объясняется большой самобытностью и возвышенностью образов святых, созданных Дионисием. После его смерти, многие годы его последователи и ученики украшали храмы в «стиле мастера Дионисия». Все эти разбросанные географически святые образы работы «иконника Дионисия» и его школы узнаются по внешним признакам. Это особая лиричность образов, их утонченность, ритмичность и музыкальность. Работы для Ферапонтова монастыря завершили творческий путь иконописца Дионисия. Предполагается, что умер великий живописец в период между 1502-1508 годами, так как уже в 1508 году живописную артель возглавил его старший сын Владимир. О втором сыне известно, что «живописец Феодосий, сын Дионисия», украшал «Книгу пророков» 1497 года и знаменитое «Евангелие 1507 года»: «писец Никон, златописец Михаил Медоварцев живописец Феодосий, сын Дионисия». Живописец Феодосий, сын Дионисия, копировал несколько сот миниатюр Радзивиловской летописи. Эти утончённые иллюстрации Феодосия отличаются особым изяществом рисунка и утончённой нарядностью колорита».

Творчество иконописца Дионисия - ликующая светлая песнь в красках гениального русского художника, прославляющая добро и красоту, - явилось ярким выражением созидания Святой Руси, расцвета православной культуры и искусства эпохи XV-XVI вв. когда Московское государство утверждало свое могущество.

______________________________________________________________________________________________
ИСТОЧНИК ИНФОРМАЦИИ И ФОТО:
Команда Кочующие
http://www.ferapontovo.ru
Игумен Аристарх. Летопись монастыря. М., 1878, 20 с.
Святые места Вологодской области.
По святым местам России.
Семенищева Е. В. Можайский Лужецкий Рождества Пресвятой Богородицы Ферапонтов монастырь. — М: Историко-просветительское общество памяти преподобного Ферапонта, 2008. -С.11. -ISBN 978-5-903848-01-0
Выголов В.П., Удралова Н.В. В край белых ночей: Вологда. Кириллов. Ферапонтово. Белозерск. Вытегра. Петрозаводск. Кижи. Марциальные воды. Кондопога. Кивач: Путеводител. — Москва: Профиздат, 1986. — 320 с. — (Сто путей — сто дорог). — 100 000 экз.
Преп. Мартиниан был игуменом Ферапонтова до 1447 года, когда стал игуменом Троице-Сергиева монастыря.112.93 КБ

Расположено небольшое село Ферапонтово. Здесь на не высоком холме, расположенном между Бородаевским и Паским озёрами, возвышается небольшой по размерам Ферапонтов монастырь – одно из примечательных месть Белозерского края.

Ферапонтов монастырь история

Ферапонтов монастырь основан преподобным Ферапонтом в 1398 году. Историческая весомость монастыря, значительного культурного и духовного центра Белозерья. Определяется его участием в эпохальных моментах эпохи становления Русского централизованного государства. Во второй половине XV – начале XVI века ферапонтовские старцы оказывали серьёзное влияние на политику Москвы.

Ферапонтов монастырь в XVII веке.

В 1614 году Ферапонтов монастырь захватили казацкие отряды, однако его постройки подверглись лишь сравнительно небольшому разорению. В то же время экономический упадок, связанный с литовским нашествием, задержал дальнейшие строительные работы более чем на два десятка лет. К 1640-м годам относится кратковременный период нового подъёма монастыря, вызвавший оживление каменного строительства. Вслед за этим начался постепенный упадок всего монастырского хозяйства.

Ферапонтов монастырь.

В 1798 году Ферапонтов монастырь был упразднён указом Синода. В 1904 году монастырь был возобновлён ка женский, и вновь закрыт в 1924. С того же года в памятниках Ферапонтова монастыря разместился музей, ставший впоследствии филиалом Кирилло — Белозерского историко — архитектурного и художественного музея — заповедника . В 2000 году ансамбль монастыря с росписями Дионисия 1502 года включён в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Ферапонтов монастырь архитектурный ансамбль.

Архитектурный ансамбль монастыря сложился в период с конца XV по XVII век. Ядром архитектурного ансамбля Ферапонтова монастыря является собор Рождества Богородицы, построенный в 1490 году. Это первая каменная постройка монастыря и одна из первых каменных построек Белозерья. Особую значимость для русской и мировой культуры имеет стенопись собора Рождества Богородицы. Согласно тексту летописи на откосе северной двери, он расписан Дионисием и его сыновьями с 6 августа по 8 сентября 1502 года. Это единственная полностью сохранившаяся роспись выдающегося представителя московской иконописной школы, главного художника страны рубежа XV-XVI веков – Дионисия.

Ферапонтов монастырь.

В 1530-ч годах ростовские мастера, формируя парадный двор монастыря, построили церковь Благовещения с трапезной палатой. Она является уникальным памятником архитектуры первой трети XVI века. Церковь построена на вклад великого князя Василия III в ознаменование рождения вымоленного в Кирилловском и Ферапонтовом монастырях наследника, будущего царя Ивана Грозного. В ярусе звонницы находились тайник и книгохранилище, где хранились рукописные монастырские книги.

Ферапонтов монастырь. Казённая палата.

В 1530-е годы построена Казённая палата монастыря. Она является одним из самых древних каменных памятников гражданской архитектуры XVI века из сохранившихся на Севере России и предназначалось для хранения монастырских документов. Архитектура проста и монументальна – массивные стены, небольшие оконные проёмы лишены обрамлений.

Ферапонтов монастырь церковь Мартиниана.

В 1641 году построили церковь Мартиниана. Паперть к ней пристроена в середине XIX века. Надвратные церкви Богоявления и Ферапонта над Святыми воротами построены в 1650 году. Церкви сооружены над двухпролетным главным входом в монастырь. Вместе с примыкающей с юга Казённой палатой они образуют главный фасад Ферапонтова монастыря.

Ферапонтов монастырь

От соборного храма к трапезной палате идут крытые двухъярусные переходы с встроенной в центре колокольней. Колокольня построена в 1680-е годы. Трёхъярусная, шатровая очень редко встречающегося типа с квадратным планом звона и четырёхгранным шатром. На ярусе звоня 17 колоколов. В шатре сохранился уникальный механизм боевых часов 1638 года. В XIX веке, в приходской период, монастырь обнесли каменной оградой.

Чтобы подойти непосредственно к теме нашей статьи, мы должны начать с некоторого необходимого вступления.

В русских стенописях XII-XVII вв. в композиции «Страшного суда» по левую сторону от Христа изображались предстоящие суду «народы» . Их отличительные признаки художники выражали, главным образом, в их костюмах, а иногда и в типах лиц. Это была тема, в которой более, чем где-либо, могли быть отражены реальные наблюдения художника над окружающей жизнью. В этом отношении замечательны фрески XVII в. Ярославля, Романова-Борисоглебска (Тутаева), Ростова и др. Здесь особенно интересны изображения представителей народов Западной Европы, голландцев и отчасти англичан, с которыми в XVII в. русские вели оживленную торговлю. Они представлены чрезвычайно реалистично: бритые, с подстриженными усами или бородами, при шпагах, в высоких шляпах, в куртках с кружевными воротниками и манжетами, в коротких штанах, ботфортах или чулках и туфлях. Рядом с ними обычно изображены и их жены (рис. 1).

На более ранних изображениях «Страшного суда» место голландцев занимают представители других народов, с которыми были знакомы тогда русские. В этом отношении исключительно интересна фреска «Страшный суд» кисти Дионисия в росписи собора Ферапонтова монастыря (рис. 2) . Из восьми представленных здесь «народов» целиком сохранились семь, у трех уцелели и определяющие их надписи.

Впереди справа изображены евреи; от этой группы остались лишь незначительные фрагменты. Впереди слева - греки. Их лица очень выразительны (особенно типична голова с темной бородкой), характерны их круглые белые шляпы с поднятыми кверху полями.

Над следующими двумя группами ближнего плана надписи не сохранились (рис. 3). Судя по костюмам, это восточные народы. Для народа первой группы характерны белые, фригийского типа колпаки; пожилой мужчина с бородой одет в полосатый с орнаментом по диагонали халат с отворотами. Это скорее всего «кизилбаши» - персы, обычно изображавшиеся в композициях «Страшного суда» XVII в. в полосатых одеждах. В двух безбородых фигурах второй группы в пестрых длинных одеждах восточного характера, без оторачивающей их по низу каймы, и в темных шлемовидных шапках можно было бы предполагать татар. Такие шапки они имеют в одном из клейм иконы «Митрополит Алексей с житием», написанной, судя по стилю, Дионисием . Однако на ферапонтовской фреске это, по-видимому, угры, как можно догадываться по плохо сохранившимся фрагментам надписи «угри» (следы надписи видны на негативе 1910-1911 гг., на фреске же они не сохранились). Угров (венгров) Дионисий мог видеть в натуре: венгерское посольство было в конце XV в. з Москве .

Рис. 1. «Немцы» - голландцы (деталь фрески

Рис. 4. Дионисий.

В верхнем ряду ферапонтовской фрески изображены представители двух народов. Справа - «ляхи», что удостоверяет хорошо сохранившаяся надпись. Типы их лиц и костюмы своеобразны. Центральная фигура
одета в рубашку цвета темной охры, подпоясанную ремнем; видна и нога, обтянутая по ступню коричневой
тканью. Это, несомненно, человек Запада и, по-видимому, рыцарь. Бритые лица ляхов имеют продолговатый
овал. Существенно, что, в противоположность более «мирному» характеру изображений ляхов на иконе «Страшного суда» второй половины XVI в. (рис. 6), одетых в богатые одежды мирян, ферапонтовские ляхи - явно воины, хотя и безоружные. Эта особенность становится понятной, если вспомнить, что 14 июля 1499 г. (по другим источникам - 1500 г.) московские полки одержали знаменитую победу над литовско-польской армией в битве на р. Ведроши. В плен попал сам князь Константин Острожский и многие другие «воеводы и гетманы и панские дети»; 17 июля пленных пригнали в столицу и «бысть тогда радость велия на Москве» . Дионисий мог видеть пленных в Москве или Вологде, куда пленные воеводы были вслед за тем сосланы . Если Дионисий, изобразил их такими, какими он их видел в момент их привода в Москву, то странные «платки» на головах ляхов можно объяснить тем, что пленники были лишены вооружения и доспехов и могли иметь на головах только подшлемники .

Отмеченные нами реальные черты в изображении «народов» на фреске Дионисия указывают на острую наблюдательность художника и точность его зрительной памяти. Вспомним отзыв современника о Дионисии и его художественной артели, указывавшего, что это были «изящные и хитрые в Русской земле иконописцы, паче же рещи живописцы (разрядка моя.- С. V)» Теперь перейдем непосредственно к теме нашей заметки .

У «народа», изображенного на фреске Дионисия слева от ляхов, надпись не сохранилась. Здесь представлены три мужские фигуры, отличающиеся от своих соседей индивидуальными чертами (рис.7). У них нет головных уборов, художник подчеркнул их высокие («взлызные») лбы; изображенные на заднем плане головы также лысы. В облике лиц и одежде нет восточных черт. Это не греки, уже изображенные мастером и сопровождаемые надписью. Это люди Западной Европы. Едва ли это немцы. В этом нас убеждает изображение немцев на упомянутой иконе «Страшный суд» XVI в. (см. рис. 6, группа внизу).

Фреска Дионисия и икона отражают различные моменты истории общения Руси с Западной Европой.

Конец XV в., когда жил и работал Дионисий,- время экономического и политического подъема могучего централизованного Русского государства, возглавленного Москвой, эпоха грандиозного строительства Московского кремля. В этом строительстве видную роль играли вызванные московским правительством итальянские зодчие.

В пору строительства Московского кремля Дионисий работал в Москве. Точно известно, что в 1482 г. для построенного Аристотелем Фиораванти Успенского собора «иконник Дионисий да поп Тимофей да Ярец да Коня написали Деисус с праздники и пророки вельми чюден». В том же году им была переписана обгоревшая при пожаре икона Одигитрии «греческого письма» из кремлевской церкви Вознесения: «И написа Деонисий иконник на той же доске в той же образ» . Несомненно, что работа Дионисия в Кремле не ограничилась этими двумя заданиями. Но и они свидетельствуют, что в пору строительства Московского кремля Дионисий был в центре русской художественной деятельности конца XV в. В Москве же он работал, как полагают, и в 90-х годах .

Известно, с каким живым интересом относились московские люди к еще незнакомым нм представителям иноземного мира. Конечно, они при¬влекали внимание и самого Дионисия. Не изобразил ли он в рассматриваемой группе «народов» итальянцев? Тип их голов, с тонкими носами с горбинкой и темными волосами, хорошо передает этнический облик людей солнечной Италии. Более того, на ряде портретов итальянских мастеров эпохи Возрождения можно найти близкие типы голов. Если в группе «народов» Дионисий запечатлел виденных им «ляхов» и «угров», руководствуясь своими непосредственными впечатлениями, то изображение нм итальянцев, с которыми он постоянно встречался во время совместных работ в Москве, более чем вероятно.

Из всех рассмотренных нами изображений «народов» на ферапонтовской фреске головы людей интересующей нас группы наделены какой-то особой «портретной» заостренностью. Если перед нами действительно «фрязины», то не представил ли Дионисий в своей фреске конкретных, известных нам по летописи мастеров?

Голова передней фигуры очень выразительна; она несколько откинута назад, характерны большой открытый лоб, нос с горбинкой, карие глаза, бритое лицо; сжатая рука положена на грудь у горла в очень характерном, полном достоинства жесте. Чье это изображение?

Чтобы ответить на этот вопрос, следует вспомнить значение местоположения изображаемой фигуры. Вспомним патриархальный быт древней Руси, с его удельной иерархией князей, местничеством бояр и т. п., а также и религию и связанное с ней искусство. Вспомним также, что, например, в апостольском чине иконостаса святые располагались в зависимости от их значимости ближе или дальше от сидящего в центре Христа. При этом с правой стороны всегда помещался более «значительный» святой. В ферапонтовской композиции «Страшный суд» предстоящие «народы» расположены по тому же принципу: впереди изображены древнейшие исторически известные народы - евреи и греки; при этом евреи помещены справа, как первые познавшие единобожие. Русь же изображена на последнем месте.

На фреске Дионисия передняя с правой стороны группы «фрязинов» фигура является главной. Среди итальянских мастеров ведущим был, бесспорно, Аристотель Фиораванти; именно ему поручили постройку главного храма Москвы, он же руководил и сооружением кремлевской крепости. Не может ли быть интересующая нас фигура «портретом» Аристотеля, сделанным Дионисием по памяти? Дионисий, конечно, много раз видел и, может быть, лично знал и строителей-итальянцев и среди них Аристотеля Фиораванти. Думаем, что Фиораванти не мог не интересоваться художником, который писал иконостас для построенного им собора. Весьма вероятно, что Дионисий видел, как рисовали люди Возрождения, архитекторы- итальянцы, и, может быть, те проблески реализма, которые мы подметили в ферапонтовских фресках, являются в какой-то мере следствием этого общения. Аристотелю Фиораванти во время поездки в Москву было около 60 лет. Хотя лицо передней фигуры и лишено прямых возрастных признаков (бороды, усов и пр.), художник дает понять, что это человек не молодой, умудренный опытом, впечатление чего создают большой открытый лоб и лысый череп.

Помещенная на переднем плане слева от первой фигуры вторая фигура мужчины отличается голубой одеждой с белым, по-видимому, меховым воротником. Может быть, этим особым нарядом Дионисий хотел подчеркнуть иное и особое положение этого лица. Как и у первого «фрязина», у него открытый большой лоб, карие глаза, слегка загибающийся книзу нос; волосы и борода русые. Если исходить из значимости бывших тогда в Москве «фрязинов», то эта фигура изображает Джиованни Баттиста делла Вольпе или «Ивана Фрязина», ездившего в качестве посла в Италию за невестой Ивана III, Софией Палеолог. Это был тип ловкого и беззастенчивого авантюриста, сумевшего расположить к себе царя. Во время обручения с Софией в Риме он представлял Ивана III. Ради выгоды Вольпе принял православную веру; в Риме же он выдавал себя за католика . «Иван Фрязин», называвший себя в Италии великим боярином московским, должен был иметь и внешность, соответствовавшую облику русских бояр, всегда носивших бороду. Этим он должен был отличаться от своих соотечественников - зодчих.

Персонаж, изображенный в группе итальянцев последним, наделен теми же типическими чертами, что и первый. У него также очень выразительное и живое лицо с большим открытым лбом, карими глазами, прямым носом и бритым подбородком. В этом изображении, вероятно, можно видеть главного строителя кремлевских башен и стен Пьетро Антонио Солари. Он приехал в Москву в 1490 г. В это время ему было около 40 лет. Дионисий не мог не видеть этого зодчего, работавшего на строительстве кремля с 1490 г. и являвшегося по своему значению вторым после Аристотеля Фиораванти мастером. Умер Солари в 1493 г. .

Три предполагаемых нами оригинала фрески Дионисия - Фиораванти, Солари и Вольпе - являлись крупными деятелями эпохи Ивана III. К моменту работ Дионисия в Ферапонтове всех их уже не было в живых, и художник мог писать их по памяти. Да и сама идея изобразить этих выдающихся иностранцев «предстоящими Страшному суду» могла появиться лишь после смерти последних, но никак не при их жизни. Конечно, сделанные нами определения персонажей фрески Дионисия не более как вероятная гипотеза.

Следует все же вспомнить, что «портретные» изображения исторических лиц вовсе не были исключением в русском искусстве XV в. Так, на знаменитом саккосе митрополита Фотия (начало XV в.) имеются (конечно, в значительной мере условные) изображения великого князя Василия Димитриевича и его жены Софии Витовтовны . Небольшая икона Кирилла Белоозерского, написанная, по преданию, лично его знавшим Дионисием Глушицким (хранится в Гос. Третьяковской галерее) и размноженная затем в многочисленных копиях, без сомнения, имеет черты портретного изображения . То же можно сказать и о шитом покрове на руку Сергия Радонежского (музей Троице-Сергиевской лавры), где облик Сергия обрел черты лица живого человека . Опись Волоколамского монастыря 1545 г. упоминает две иконы конца XV в. с изображениями на них удельных волоколамских князей Ивана и Федора Борисовичей, выполненных товарищами Дионисия и его детей - Паисием и «Новгородцем» .

Высказанная нами гипотеза о «портретных» изображениях Дионисием на ферапонтовской фреске виденных им в Москве итальянцев как будто бы подтверждается наблюдениями над другой его фреской в том же соборе, свидетельствующей, на наш взгляд, об особом интересе к портрету знаменитого художника, вышедшего из среды мирян.

На западной стороне юго-западного столпа Ферапонтова собора в своде написана необычная по своему сюжету фреска, не сохранившая объясняющей ее содержания надписи (рис. 8).

В центре композиции изображен стоящий на песчаном холме Христос. По сторонам стоят, судя по иконографическим признакам, московские митрополиты Петр (справа от Христа) и Алексей (слева).

Внизу композиции расположены две группы людей, сидящих по сторонам шестиугольного водоема (рис. 9). С правой стороны водоема сидит сложивший молитвенно руки седенький старичок с небольшой бородкой. Его ноги обнажены выше колен (они почти не сохранились). Сзади спиной к нему сидит пожилая женщина; лицо ее, обращенное к колодцу, изображено в профиль. По другую сторону водоема сидят двое мужчин: передний, с русыми волосами и бородой, рослый и еще молодой человек, другой - совсем юноша.

Фреска иллюстрирует текст XI кондака «Акафиста богоматери»: «Пение всякое побеждается…» . Сличая различные варианты изображения XI кондака русскими художниками XVI-XVII вв., нельзя не отметить необычное решение данного сюжета у Дионисия и вообще большую творческую свободу в трактовках данной темы.

В болгарской псалтыри Томича (XIV в.), хранящейся в отделе рукописей ГИМ, XI кондак изображался так: в центре вверху композиции изображение благословляющего обеими руками Христа, внизу предстоящие ему в молебных позах четыре группы святых, справа преподобные и святители, слева мученики и преподобные жены.

Изучаемое изображение, как это мне было в свое время сообщено В. Н. Нечаевым, ближе всего к композиции на внеакафистную тему «Происхождение честных древ креста», как она трактуется в новгородском софийском подлиннике XVI в. (изображения раньше XVI в. В. Н. Нечаеву были неизвестны). В последней композиции по краям стоящего на гладкой горе на фоне церкви Христа изображаются богоматерь, Иоанн Предтеча, Василий Великий и Иоанн Златоуст. Ниже, по сторонам водоема, в который обычно слетающий ангел опускает крест, располагаются больные.

В. Н. Нечаев считал, что поводом к сложившейся композиции служило празднование в Византии I августа чудотворного образа Христа, находящегося на одной из башен Спасского монастыря, с целебным источником под ним.

В московском Успенском соборе, на южной стене, за троном Иоанна Грозного, имеется византийская или югославская икона XIV-XV вв.- «Похвала Богоматери» в окружении клейм акафиста. В частично расчищенном клейме с изображением XI кондака акафиста изображен Христос, стоящий на холме на фоне прямоугольной башни, а справа и слева обращенные к нему вселенские святители. Ниже Христа - водоем с расположенными по холму семью человеческими фигурками; три из них изображены непосредственно над колодцем. По-видимому, изображение XI кондака на этой или другой подобной ей иконе и послужило Дионисию «образцом» для самостоятельного решения данной композиции XI кондака на ферапонтовской фреске.

Сопоставляя приведенный текст XI кондака с фреской Дионисия, нельзя не отметить внимательность художника к его содержанию. В отличие почти от всех известных нам редакций данного сюжета, фреска Дионисия полнее передает содержание и благодарственный смысл кондака. Так, в кондаке множество песен сравнивается с бесчисленностью песка. В соответствии с этим холм, на котором стоит Христос, и изображен Дионисием именно как песчаный холм. В его изображении художник исходил (что для нас особенно важно) из реальных наблюдений: холм с легкой тенью по краям написан очень живо, не так, как изображены на соседних фресках стилизованные сланцевые горы; никаких условных белильных «пяточек» здесь нет. Изображенный внизу водоем символизирует источник «божьих щедрот». Судя по тому, что у сидящих перед водоемом двух мужчин ноги изображены обнаженными, можно думать, что художник хотел выразить какую-то конкретную мысль о целебной силе водоема, являющегося как бы «силоамской купелью», а сидящих людей представил как бы «чающими движения воды», чтобы получить исцеление или, по смыслу кондака, уже получившими его и благодарящими за это бога.

Особенно существенно, что изображенные у водоема люди, видимо, составляют одну семью. Об этом говорит само расположение фигур. Справа, как старшие, изображены муж и сзади него жена; слева спереди - старший сын и за ним - младший. Известно, что Дионисий имел двух сыновей, Феодосия и Владимира, которые вместе с отцом и другими иконниками работали в Иосифовом-Волоколамском монастыре в 1485 г. . Вместе они работали и над росписью собора Ферапонтова монастыря. Над северным входом собора они поместили надпись, что художниками были «писци Дионисие иконник съ своими чады. О владыко Христе, всех царю, избави их, господи, мук вечных» . Если Дионисий нашел возможным удостоверить и подчеркнуть свое авторство (чему примеров в древнерусской живописи до XVI в. почти нет) с обращением в надписи к богу о милости, как бы в награду за труды, то нельзя ли допустить, что и в рассматриваемой фреске он осмелился изобразить себя с женой и «чадами»? Это предположение находит поддержку в некоторых подробностях из жизни Дионисия.

В житии Пафнутия Боровского, написанном вскоре после его смерти его учеником архиепископом ростовским Вассианом, приводятся два рассказа об «исцелении» Пафнутием Дионисия. Последний однажды так сильно разболелся ногами, что не мог работать над росписью монастырского собора. Тогда Пафнутий сказал ему: «Дионисий, бог да благословит тебя приступить к благому делу; начни работу и бог и пречистая богородица даруют здравие ногам твоим». Дионисий принялся за роспись церкви и якобы «болезнь его отбеже» . Вскоре с Дионисием случилось новое несчастье. Пафнутий запретил проживавшим в монастыре живописцам есть в монастыре «мирские яствия»», приказав для этого «отходить в ближнюю весь». Поэтому иконописцы столовались в «соседней веси». Но однажды, презрев запрет игумена, они захватили в монастырь оставшееся от обеда «ходило агнче с яйцы учинено», т. е. баранью ногу, зажаренную с яйцами. Приступивший первым к запретному блюду Дионисий заметил, что яйца кишели червями. Он испугался и выкинул жаркое собакам, но тем не менее его покарал «недуг лют», он не мог двинуться с места, видимо, у него отказали ноги, к тому же на него «нападе скороб»: все тело его «в един час яко един струп слияся». Дионисий в испуге покаялся Пафнутию. Тот простил его, взяв слово не нарушать его запрета, и приказал Дионисию идти в церковь. Отслужив водосвятный молебен, Пафнутий окропил Дионисия «святой водой» и приказал смочить ею eго тело. После этого Дионисий уснул, а когда художник проснулся, он якобы был совершенно здоров, а сыпь, как чешуя, отпала с его тела .

В. Т. Георгиевский полагает, что рассказы о «чудесном исцелении» Дионисия в Пафнутьевом монастыре были переданы автору жития, архиепискому Вассиану, самим художником, с которым Вассиан был хорошо знаком . Рассказ о втором «чуде», изобилующий реалистическими подробностями и пронизанный юмором, похож на занимательную новеллу и обличает в Дионисии живучесть его «мирских» наклонностей и его свободомыслие . Сообщаемые же в этих рассказах сведения о болезни ног у Дионисия и «пользовании» его при втором заболевании «святой водой» вполне реальны. Они совпадают и с отмеченной выше деталью написанной Дионисием фрески, где человек у исцеляющего водоема изображен с обнаженными ногами. Это убеждает нас в том, что Дионисий действительно поместил здесь свой «автопортрет» и портретное изображение своей семьи, члены которой размещены, как мы отметили, сообразно их значению и возрасту. Определить возраст сыновей Дионисия позволяет опись Иосифо-Волоколамского монастыря , из которой видно, что Феодосий, делавший более ответственные, чем Владимир, работы, был старшим.

Наше предположение подтверждается и разницей в изображении персонажей изучаемой композиции. В лицах святителей Петра и Алексея больше обобщенности и трафаретной схематизации. Головы же семейной группы (см. рис. 8) реалистичнее и написаны тщательнее. Особенно интересна голова старшего сына, Феодосия. Другой так превосходно выписанной головы мы, пожалуй, не найдем во всей росписи храма. В ней много индивидуального. С большой тщательностью выписана борода, исполненная несколько необычно, с легкой тушевкой в тенях и отметками чернью. Голубые, как и у самого Дионисия, глаза написаны не так схематично, как глаза святителей, очень тонким «вохрением» даны скулы и лоб. Так же реалистично изображены ноги (они сохранились фрагментарно). Видимо, старший, более одаренный сын пользовался особой любовью Дионисия: его голова написана мастером с особой вдумчивостью и чувством. Фигуры младшего сына, Владимира, и жены художника хотя и имеют второстепенное значение, но и в них нельзя не отметить черт портретности, особенно в лице матери с его очень выразительным профилем.

Портрет самого Дионисия настолько характерен, что вглядываясь в него, можно очень ясно представить себе этого маленького живого старичка, жизнь которого наполнена энергичной творческой деятельностью . Читая опись Волоколамского монастыря, удивляешься огромному количеству работ Дионисия по сравнению с продуктивностью других мастеров. Напомним, что и грандиозный ансамбль поражающих своим художественным совершенством и тщательностью письма ферапонтовских фресок был создан Дионисием и его сыновьями, по-видимому, всего за одно лето 1501 г. .

Наша гипотеза о наличии в двух фресках Дионисия «портретных» изображений московских итальянцев и семьи самого художника доказуема, как это мы сами сознаем, не в равной степени: более спорно определение персонажей группы «фрязинов» «Страшного суда». К последнему вопросу нас заставляют вернуться некоторые подробности фрески на текст XI кондака.

Мы видим, что, рисуя группу «народов» в «Страшном суде». Дионисий использовал живые наблюдения над современной ему русской действительностью, отразил некоторые ее конкретные явления. Во второй фреске также можно ощутить тесную связь творчества мастера с общественной жизнью. Появление здесь по сторонам от Христа московских святителей знаменует усиление национального элемента в композиции: русские митрополиты не только славят божество, но и являются заступниками своих московских людей. Поэтому и изображение у водоема группы конкретных русских, москвичей, семьи Дионисия, приобретает особый смысл.

В этом же отношении интересны архитектурные элементы данной композиции. Во фресках Дионисия заметны стремление мастера к отходу от условных и традиционных архитектурных мотивов и попытка ввести в живопись образы русской архитектуры. Примеров этого можно привести много. Таков, например, храм с ярусным закомарным верхом в изображении Вселенского собора (рис. 10), живо напоминающий собор самого Ферапонтова монастыря . В композиции «Покров богородицы» храм с двумя башенными пристройками по бокам, может быть, восходит к образам владимиро-суздальской архитектуры . Отдельные русские архитектурные мотивы вступают в причудливое сочетание с традиционными схемами иконной архитектуры. Эта черта произведений Дионисия позволяет особо оценить и архитектурный стаффаж фрески с изображением семьи Дионисия, где мы отметили усиление «московского» национального начала.

Здесь фоном для изображения Христа служит крепостная стена с зубцами, а фигурам двух святителей соответствуют квадратные башни с маленькими башенками по углам, покрытые черепичными крышами. В верхнем ярусе башен - ряд прямоугольных окон-бойниц, по три с каждой стороны. Башни и крепостная стена, по-видимому, символизируют Московский кремль, в то время только что построенный итальянцами. Вспомним, что столетием раньше великий художник Феофан Грек дважды написал изображение Московского белокаменного кремля 1366-1367 гг.- в палатах князя Владимира Андреевича и в Архангельском соборе. Другой выдающийся русский живописец, Дионисий, также откликнулся в своем произведении на ту же тему, поместив в своей фреоке символические твердыни русской столицы.

Можно отметить и некоторые реальные элементы этого изображения. На самом раннем изображении кремля в сочинении С. Герберштейна , который был в Москве два раза, в 1517 и 1525 гг., но сделал свой рисунок, очёвидно, по памяти, часть башен снабжена шатровыми покрытиями, такими же, как и на плане кремля конца XVI в. , часть же башен их не имеет. Надо думать, что эта подробность отражает реальную особенность кремлевских башен той поры; вначале они совсем не имели шатровых покрытий, но в связи с нашими климатическими условиями очень скоро качали получать шатровые кровли, какие мы и видим на годуновском плане. Изображенные на фреске на верху башен по углам маленькие башенки, по-видимому, также не являются продуктом фантазии: на том же плане кремля конца XVI в. Константиново-Еленинская стрельница имеет такие же башенки. Таким образом, вероятно, Дионисий и в этих деталях своей фрески использовал свои наблюдения и пытался дать не крепость вообще, а конкретно изобразить Московский кремль. Характерны и внушительные масштабы крепости по отношению к человеческим фигурам. Думаем, что во фреске Дионисия мы действительно имеем самое раннее изобра¬жение Московского кремля, написанное современником непосредственно после его постройки.
Сказанное позволяет нам с большей уверенностью настаивать на на¬шей гипотезе об изображении Дионисием в его «Страшном суде» самих строителей Московского кремля, хорошо ему знакомых итальянских зодчих.

1. Возможно, что изображение «народов» в сцене «Страшного суда» появилось в русском искусстве и раньше росписи Троицкого собора Троице-Сергиевой лавры, расписанного в 1420-х годах Даниилом Черным и Андреем Рублевым, но именно с нее эта тема получила у нас особое развитие. Хотя эта композиция была уничтожена при возобновлении росписи в 1635 г., фреска XVII в., сменившая древнюю, фрагментарно сохранилась. Близость ее построения к ферапонтовской композиции «Страшного суда» свидетельствует, что мастера XVII в. сохранили основную схему рублевской композиции и что последняя послужила «образцом» для росписи Дионисия. По-видимому, рублевской композиции подражали и мастера, расписывавшие в начале XVI в. московский Успенский собор, как об этом можно судить по дошедшей до нас фреске 1642-1643 гг., возобновлявшей старую.
2. В. Т. Георгиевский. Фрески Ферапонтова монастыря. СПб., 1911, стр. 110-111.
3. В. Борин. Две иконы новгородской школы XV в. св. Петра и Алексия, митрополитов московских. «Светильник», 1914, № 4, стр. 23-32.
4. С. М. Соловьев. История России, изд. II, т. V, кн. I, М., стр. 1471-1473.
5. Хранится в Государственной Третьяковской галерее.
6. ПСРЛ, т. VI, М., 1853, стр. 46.
7. С. М. Соловьев. Ук. соч., стб. 1467.
8. Посол Тевтонского ордена к Витовту граф Кибург описал в своем дневнике увиденные им в Ковно отряды польско-литовской конницы. Среди них «был еще отряд из людей пожилых с длинными бородами, в темно-серых верхних плащах, с остроконечными капюшонами, которые издали делали их похожими на братьев миноритов, и только разноцветные нижние кафтаны отличали их от францисканцев» (Д. Иловайский. История России, М., 1896, т. II, стр. 181). Может быть, Дионисий и изобразил подобные капюшоны?
9. В. Т. Георгиевский. Ук. соч., стр. 26.
10. Приводимые нами в дальнейшем приурочения «портретных» изображений были указаны в аннотациях к каталогу выставки «Древняя монументальная живопись народов СССР» (М., 1947, стр. 48 и 49).
11. Русский времянник, т. II, М., 1820, стр. 168; В. Т. Георгиевский. Ук. соч., стр. 25.
12. В. Т. Георгиевский. Ук. соч., стр. 29-30; В. Н. Лазарев. Дионисий и его школа. История русского искусства, т. III., М., 1955, стр. 489. Есть сведения о том, что Дионисий расписывал в Москве церковь Спаса в Чигасах, заложенную в 1483 г. В 1547 г. при пожаре чудные росписи Дионисия погибли. См. И. М. Карамзин. История государства российского. СПб., 1892. Примечание N° 171; М. И. Александровский. Указатель древних церквей в местности Ивановского сорока. М., 1917, стр. 15.
13. К моменту работы Дионисия в Ферапонтове Фиораванти уже не было в живых. См. В. Л. Снегирев. Аристотель Фиораванти и перестройка Московского кремля. М., 1935, стр. 40. ↩ ↩ ↩
14. 1992 Умер Николас Платон - греческий археолог. Открыл минойский дворец в Закросе. Предложил хронологию базирующуюся на изучении архитектурных комплексов (дворцов) Крита.
15. 1994 Умер Сайрус Лонгуэрт Ланделл - американский ботаник и археолог. В декабре 1932 года Ланделл с воздуха обнаружил древний город Майя, впоследствии названный им Калакмулем, «городом двух соседних пирамид».

Ферапо́нтов Белозе́рский Богоро́дице-Рожде́ственский монастырь - бывший православный монастырь в Кирилловском районе Вологодской области. В течение 400 лет обитель являлась одним из важнейших культурных и религиозных просветительных центров Белозерского края. Здесь сохранился уникальный по чистоте и сохранности ансамбль архитектуры и стенописи допетровского времени. Сессия ЮНЕСКО внесла в 2000 г. монастырь в список Всемирного наследия. В зданиях бывшего монастыря действует музей.

Расположение

Монастырь, находящийся в 20 км на северо-восток от Кириллова и в 120 км на северо-запад от Вологды, выстроен на холме меж двух озёр - Бородаевского и Паского, которые соединяет маленькая речка Паска. Само село Ферапонтово расположено, преимущественно, на противоположном от монастыря берегу реки. Монастырь доминирует над окружающей местностью, однако благодаря своим камерным размерам и изящному стилю он не подавляет величием, как его ближайший сосед - Кирилло-Белозерский монастырь.

Архитектура, живопись

Ансамбль Ферапонтова монастыря

Собор Рождества Богородицы 1490. Стенопись Дионисия 1502. Святитель Николай Чудотворец

Ансамбль Ферапонтова монастыря уникален по красоте, подлинности, согласованности архитектурных деталей разных столетий, объединяющих его в единое целое. Идея ансамбля - раскрытие в архитектурных и живописных образах темы Боговоплощения.

Особую значимость для русской и мировой культуры имеет собор Рождества Богородицы. Согласно тексту летописи на откосе северной двери он расписан Дионисием и его сыновьями с 6 августа по 8 сентября 1502 г. Это единственная сохранившаяся роспись выдающегося представителя московской иконописной школы, главного художника рубежа XV-XVI веков.

Площадь стенописи собора 600 м². Она является единственной документально подтвержденной росписью мастера. Индивидуальность настенной живописи Дионисия - в неповторимом тональном богатстве мягких цветов, ритмической гармонии многочисленных сюжетов в сочетании с архитектурными членениями собора. Особенности взаимосвязи между сюжетными циклами (Акафист Богородице, Вселенские соборы, Страшный суд и другие) и отдельными композициями как внутри собора, так и снаружи, колористическое многообразие и философская глубина определяют значение стенописи собора Рождества Богородицы. Среди памятников православного круга стенопись собора выделяет полная сохранность никогда не поновлявшейся авторской живописи.

Ферапонтов монастырь с росписью Дионисия является редким образцом сохранности и стилевого единства русского северного монастырского ансамбля XV-XVII веков, раскрывающего типичные особенности архитектуры времени формирования Русского централизованного государства. Ансамбль Ферапонтова монастыря - яркий пример гармоничного единения с практически не изменившимся с XVII века естественным окружающим ландшафтом, подчеркивающим особый духовный строй северного монашества, в то же время раскрывающим особенности хозяйственного уклада северного крестьянства.

Здания монастыря, единственные на Русском Севере, сохранили все характерные особенности декора и интерьеров. Ансамбль монастыря - единственный полностью сохранившийся в России от начала XVI века пример взаимодействия архитектуры и стенописи, созданной самым выдающимся мастером эпохи.

История монастыря

Историческая значимость Ферапонтова монастыря, основанного в период расширения политического влияния Московского великого княжества, определяются его участием в узловых моментах эпохи становления Русского централизованного государства и тесно связана с основными историческими событиями, происходившими в Москве в XV-XVII веках.

Собор Рождества Богородицы и шатровая церковь. Вид с востока.

Монастырь был основан в 1397 году святым Ферапонтом.Будучи выходцем из боярского рода Поскочиных, Ферапонт постригся в монахи в московском Симонове монастыре, пришёл на Север вместе со своим другом и сподвижником святым Кириллом Белозерским, но не остался с ним на Сиверском озере, основав в 15 км от Кирилло-Белозерского монастыря свою обитель. Так же как и Кирилл, Ферапонт недолго оставался в одиночестве. Число иноков росло, они строили себе кельи, в 1409 году возвели деревянную церковь Рождества Богоматери, а немного позже - трапезную :156 . Благодаря деятельности ученика Кирилла Белозерского преп. Мартиниана Белозерского, по просьбе братии ставшего игуменом монастыря, Ферапонтов монастырь приобретает широкую известность. Наряду с Кирилло-Белозерским монастырём он становится традиционным местом поклонения и вкладов многих представителей русской феодальной знати (Андрей и Михаил Можайские, Василий III, Иван IV и другие), из его стен на рубеже XV-XVI вв. вышли видные иерархи русской церкви, активно участвовавшие во внутренней жизни страны - архиепископ Ростовский и Ярославский Иоасаф (Оболенский), епископ Пермский и Вологодский Филофей, епископ Суздальский Ферапонт.

В то же время сюда ссылали крупных церковных деятелей, боровшихся за приоритет церковной власти в государстве (митрополит Спиридон-Савва, патриарх Никон). Здесь работали книгописцы Мартиниан, Спиридон, Филофей, Паисий, Матфей, Ефросин, иконописец Дионисий. Пострижеником монастыря был преподобный Кассиан Грек, прибывший в Россию в составе свиты Софии Палеолог.

Всё XVI столетие является периодом расцвета монастыря. Об этом свидетельствуют сохранившиеся вкладные и жалованные грамоты светских и духовных властей, прежде всего Ивана IV. В монастырь на богомолье приезжают Василий III и Елена Глинская, Иван IV. Вкладная книга монастыря, начатая в 1534 г., называет среди вкладчиков «князей Старицких, Кубенских, Лыковых, Бельских, Шуйских, Воротынских … Годуновых, Шереметевых» и других. Здесь же упоминаются епископы Сибирские, Ростовские, Вологодские, Белозерские, Новгородские.

С обретением мощей преп. Мартиниана и последующей его канонизацией возрастает внимание к монастырю, способствующее росту вкладов и доходов.

Ферапонтов монастырь был богатейшим вотчинником Белозерья. Ему в начале XVII в. принадлежали несколько сёл, около 60 деревень, 100 пустошей, более 300 крестьян.

В 1490 году с постройки ростовскими мастерами первого каменного храма Белозерья, собора Рождества Богородицы, началось формирование каменного ансамбля Ферапонтова монастыря XV-XVII вв.

В XVI в. в монастыре строятся монументальные церковь Благовещения с трапезной, казённая палата, служебные постройки - каменное сушило, гоственная палата, поваренная палата. Однако такой мощной крепостью, как Кирилловский, Ферапонтов монастырь так и не стал. Даже ограда его до XIX века оставалась деревянной. Именно из-за полного отсутствия каких бы то ни было укреплений монастырь в 1614 году был разорён польско-литовскими грабительскими отрядами. Заранее зная о нашествии, монахи успели спрятать наиболее ценные вещи. В результате польско-литовского разорения были сожжены кельи и ворота, разорены окрестные деревни и убиты местные жители. Крайне тяжёлое экономическое положение Белозерья в первой половине XVII в. отразилось и на Ферапонтовом монастыре. Только 25 лет спустя после нашествия было возобновлено каменное строительство :156 . Оправившись после литовского разорения, в середине XVII в. монастырь возводит надвратные церкви на Святых вратах, церковь Мартиниана, колокольню.

Но и этот новый подъём в жизни обители не был долгим, во второй половине XVII века положение опять ухудшилось. Отчасти это было связано с пребыванием здесь в ссылке бывшего патриарха Никона с 1666 по 1676 год. Десятилетнее пребывание Никона в Ферапонтове было последним ярким событием в истории монастыря. Постепенно он беднел и приходил в запустение :156 . В 1798 году Ферапонтов монастырь был упразднен указом Синода, а церкви стали приходскими. В XIX в., в приходской период, сузившуюся монастырскую территорию обнесли каменной оградой.

В 1904 году монастырь был возобновлен как женский, закрыт вновь в 1924.

С 1975 года началось формирование современного музея, превратившегося в научно-исследовательский и просветительский центр, распространяющий знания об уникальных памятниках ансамбля Ферапонтова монастыря через разнообразные формы музейной работы.

Сиверский идол

Сиверский идол

В музее Ферапонтового монастыря находится языческий славянский сиверский идол - символ плодородия и поклонения богу Роду или Яриле. Датируется IV-IX веками, высота - около 1 метра. Найден в деревне Сиверово Суховерховского сельсовета Кирилловского района.

Ферапонтов монастырь и Русская православная церковь. Настоящее время

Проекты возобновления «монашеского жительства» на исторической территории монастыря существуют уже много лет. Однако искусствоведы не поддерживают такие начинания, считая, что это отрицательно скажется на сохранности фресок.

В настоящее время службы совершаются в надвратных церквях Ферапонтова монастыря, однако РПЦ рассматривает вопрос о службе в центральном соборе монастыря, расписанном Дионисием.

Епископ Вологодский и Великоустюжский Игнатий издал определение с 08 июля 2014 года образовать Православную религиозную организацию Архиерейское подворье «Ферапонтов монастырь» с. Ферапонтово Кирилловского района Вологодской области Вологодской епархии Русской Православной Церкви (Московский Патриархат).

Охранный статус

Монастырь является памятником истории и культуры федерального значения, а также единственным на территории Вологодской области памятником Всемирного наследия ЮНЕСКО. Музей фресок Дионисия является филиалом ФГБУК «Кирилло-Белозерский историко-архитектурный и художественный музей-заповедник» (КБИАХМЗ), на основании Указа Президента в 1997 году включенного в Государственный свод особо ценных объектов культурного наследия народов Российской Федерации.

Известные деятели

• Ферапонт Белозерский - основатель и 1-й игумен монастыря.
• Мартиниан Белозерский - строитель, 2-й игумен монастыря.
• Галактион Белозерский - блаженный, юродивый - местночтимый святой.
• Дионисий - иконописец, расписавший стены и создавший иконостас собора Рождества Богородицы.

Стрельникова Е.Р.

СОБОР РОЖДЕСТВА БОГОРОДИЦЫ

Собор Рождества Богородицы возвели в 1490 году на том месте, которое освятил ещё преподобный Ферапонт для деревянной церкви 1408 года. Строительство на Севере каменных храмов было по тем временам делом необычным. Даже в Кирилловом монастыре — более известном и богатом — только через семь лет смогли построить каменный Успенский собор. Впервые строительство из кирпича началось на Севере в Спасо-Каменном монастыре на острове Кубенского озера. Следующим стал собор Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря. Декор его и строительные приёмы указывают на то, что зодчими были, скорее всего, ростовские мастера.

По своему типу храм является традиционным для московской архитектуры: крестово-купольный, четырехстолпный, кубического типа, трехапсидный. Под скатной кровлей укрыты закомары и барабан несохранившейся главки над приделом святителя Николая Мирликийского. Собор имел звонницу, остатки которой стали частью северной паперти. Фасады и барабан украшены кирпичным узорочьем.

“Подписал” храм прославленный древнерусский мастер Дионисий с сыновьями. Его авторство подтверждается автографом иконописца на северной стене церкви. Там указывается, что началась роспись 6 августа 7010 лета (1502-й год), а завершена 8 сентября, к храмовому празднику. “А писцы Дионисий иконник со своими чады”.

Интерьер собора Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря. Фото начала XX века

Фрески покрывают всю внутреннюю поверхность храма общей площадью около 800 квадратных метров, они сохранились вполне. Утрачены лишь некоторые фрагменты из-за растески окон и перестройки иконостаса. Стенопись собора сделала Ферапонтов монастырь всемирно известным. Это единственный в стране памятник, в котором фрески начала XVI века уцелели в авторском исполнении почти в полном объеме. Поновления, сделанные в середине ХVIII века, коснулись в основном росписей худшей сохранности.

Дионисий писал в смешанной технике — фрески (по влажному грунту) и темперы. Для изготовления красок он, как гласит предание, частично использовал разноцветные минералы, находящиеся в окрестностях Ферапонтова монастыря в виде россыпей.

Основная схема росписей традиционна: в куполе изображен Господь Вседержитель с архангелами и праотцами, в парусах — евангелисты, в сводах — евангельские сюжеты, на западной стене — Страшный суд, на столбах — воины-мученики и святители, внизу над орнаментальными пеленами — семь Вселенских Соборов, в алтаре — Богоматерь с Богомладенцем на престоле, в жертвеннике — Предтеча и Креститель Господень Иоанн, в диаконнике (он же южный придел) — Николай Чудотворец.

Святитель Николай Чудотворец. Конха южного придела собора Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря.

ВЕЛИКИЙ АКАФИСТ

Особое место среди росписей Ферапонтова монастыря занимает “Акафист Богородице” — живописная интерпретация хвалебного песнопения, состоящего из 25 песен. У Дионисия нашли своё отражение все песнопения. Мастер расположил сцены акафиста третьим ярусом росписей по всему периметру собора. Дионисий создал одно из самых совершенных воплощений акафиста в живописи.

Цикл начинается на восточных столбах четырьмя сценами Благовещения, передающими первые четыре песни Акафиста. Затем сцены переходят на грани западных столбов, обращенные к центру храма («Целование Марии и Елизаветы», «Сомнение Иосифа», «Поклонение пастырей», «Путешествие волхвов»). Продолжение темы Рождества Христова переходит на юго-западные своды («Возвращение волхвов», «Бегство в Египет»), с 16 песни (кондак 9-й «Всякое естество ангельское удивися…») на южной стене, сцены по западным граням столбов переходят на северную стену (начиная с 7 кондака - «Сретение»). Использование поверхностей столбов, а не только южной и северной стен для сцен Акафиста, не имеет аналогий ни в росписях русских церквей, ни церквей вне России. Такое расположение очень важно композиционно: художник наполнил весь храм сценами песнопений. Они “звучат” и по стенам, и в центре храма на столбах, и на сводах в северных и южных углах собора.

Акафист Богородице, икос 3. "Целование Елисаветы" (встреча Марии и Елисаветы)

Песни Акафиста у Дионисия по содержанию повествовательных частей подразделяются на две половины - связанные с евангельской историей (первые 12 песен) и содержащие рассуждения и славословия (последующие 12).

Акафистный цикл связан с основными росписями храма, посвященного прославлению Богородицы, её Похвале, куда входят такие композиции, как Покров, Собор Богородицы («Что Ти принесем») и «О Тебе радуется, благодатная, всякая тварь». Последние, как и Акафист, написаны на слова песнопений.

ФРЕСКА ДИОНИСИЯ В УСЫПАЛЬНИЦЕ ПРЕПОДОБНОГО МАРТИНИАНА

Кроме росписи всей внутренней поверхности храма Рождества Богородицы Дионисий в том же 1502 г. частично украсил фресками две наружные стены собора ¾ западную и южную. Портальная роспись западной стены посвящена храмовому празднику Рождества Богородицы. О ней написано немало. Гораздо меньше внимания уделялось исследователями наружной фреске южной стены у погребения одного из основателей Ферапонтова монастыря преподобного Мартиниана. В XVII в. фреска попала в интерьер церкви-усыпальницы, пристроенной к собору, и находится в нише ее северной стены.

Погребение чудотворца Мартиниана оказалось тем логическим центром, вокруг которого складывалось каменное строительство монастыря. Мартиниан почил в 1483 г. на 76-м году от рождения, его погребли у южной стены тогда еще деревянной церкви Рождества Богородицы, возведенной самим преподобным в 1465 г. В 1490 г. его ученик и сомолитвенник архиепископ Ростовский Иоасаф (Оболенский) на месте деревянной церкви построил первый каменный собор, не потревожив при этом захоронение. Тот факт, что погребение оказалось не под собором, а снаружи, говорит о том, что почитание прп. Мартиниана уже тогда было значительным, и это предполагалось засвидетельствовать отдельной усыпальницей, по примеру усыпальницы преподобного Кирилла Белозерского. Нет точных сведений, какой была первоначальная усыпальница, по-видимому, деревянной. И. И. Бриллиантов предположил, что после возведения собора была поставлена часовня. Наличие ее подтверждается существованием деревянной раки, устроенной ранее постройки церкви Мартиниана в 1640-1641 гг. Рака датируется примерно 1570 г. От нее сохранилась одна панель, она составила восточную сторону более поздней золоченой деревянной резной раки 1646 г., которая стала частью убранства каменной церкви.

Золочёная деревянная резная рака преподобного Мартиниана. Фреска Дионисия над погребением. Фото 1980-е годы.

Можно предположить, что первоначальная усыпальница на месте существующей церкви была возведена до канонизации игумена. Основанием этому могут служить описанные в житии исцеления у гробницы Мартиниана, где служились молебны до соборов 1549-1551 гг., правда, не игумену, а Богородице. В Житии, составленном в середине XVI в. иноком Ферапонтова монастыря Матфеем, упоминалась не только гробница, но и рака (в рассказе о 10-м чуде исцеления юноши Стефана от проказы). Чудо произошло в то время, когда игумен Гурий находился в Москве со списком девяти чудес и узнал о десятом чуде по возвращении в монастырь. Строитель собора Рождества Богородицы архиепископ Ростовский Иоасаф мог сам устроить усыпальницу своему прославленному учителю. Небезынтересно в этом смысле мнение, высказанное автору художником Н.В. Гусевым, копировавшим фрески собора в течение 35-ти лет, о том, что фреска над погребением преподобного Мартиниана создавалась для интерьера, поскольку писалась более темными красками, в отличие от наружной портальной.

По сравнению с росписью собора эта роспись имеет очень большие утраты. Несмотря на плохую сохранность композиции, ее можно определить как “Богоматерь Печерская с предстоящими архангелами Михаилом и Гавриилом, святителем Николаем Чудотворцем и коленопреклоненными преподобными Ферапонтом и Мартинианом”. Все фигуры обращены к центральному образу Богородицы, полностью утраченному. В лучшей сохранности фигуры архангелов и стоящего за архангелом Гавриилом святителя Николая. Фигуры припадающих Ферапонта и Мартиниана утрачены почти наполовину.

Размер фрески по ширине точно соответствует длине раки (231 см), то есть размеру гроба святого. В XVII в. при строительстве церкви-усыпальницы фреской в какой-то степени пренебрегли, поскольку ее левый верхний край оказался выше края свода ниши, а за правой частью композиции осталось широкое поле. Фреску не забеливали долгое время, монастырские описи 1763 и 1747 гг. ее упоминают. В XIX в. начались значительные переделки в связи с пристройкой в 1836-1838 гг. трапезы с западной стороны. Тогда же была выполнена стенопись четверика и трапезы. Во время этих работ сильно пострадала надгробная фреска Дионисия: была стесана выступавшая часть композиции (пилястра собора) и сделана поверх грунта новая роспись. Древняя фреска оказалась скрыта слоем цемента и записью, иной по содержанию, которая изображала “Преставление Мартиниана”.

В 1928 г. фреску Дионисия раскрыл от загрязнения и цемента реставратор П.И. Юкин. Композиция оказалась сильно поврежденной: кроме утраты ее центральной части, на ликах святых стерты пробела и некоторые другие верхние слои росписи. Подтверждение того, что центральной фигурой была Богоматерь с Младенцем, найдено в архиве исследователем М.Г. Малкиным в описи начала XVIII в.: «Над ракою образ Пречистые Богородицы Печерские, по сторонам образы архангелов Михаила и Гавриила, святителя Николая в молении, преподобных Ферапонта и Мартиниана, писаны стенным писмом». Другой исследователь В.Д. Сарабьянов нашел упоминание об этой фреске в описях 1747, 1751, 1763 и 1767 гг. и не встретил его в последующих описях XVIII в., предположив, что фреска к тому времени была уже забелена.

Автору первой книги о фресках Ферапонтова монастыря В.Т. Георгиевскому эта композиция осталась неизвестной, так как она была раскрыта П.И. Юкиным значительно позже публикации Георгиевского. В научный оборот стенопись церкви-усыпальницы была введена Н.М. Чернышевым, который датировал ее временем росписи собора. В искусствоведческой литературе высказывались разные мнения о характере композиции и степени мастерства ее автора. Например, Г.В. Попов полагал, что фреска написана без участия Дионисия, а М.Г. Малкин отнес ее к руке “непоследнего мастера” его артели.

Следуя исторической логике, можно утверждать, что стенопись в нише церкви преподобного Мартиниана выполнялась самим Дионисием в силу особой важности данного места, поскольку она украшала погребение весьма почитаемого игумена, “хозяина” монастыря, выражаясь образно, “правопреемника” славы основателя обители преподобного Ферапонта. Напомним, что мощи чудотворца Ферапонта находятся в Лужецком Можайском монастыре, где он упокоился в 1426 г., а белозерскую его обитель стали именовать Мартиниановой обителью.

Если рассматривать композицию в церкви-усыпальнице не в отрыве от остальной стенописи, то кроме украшения места, где покоятся под спудом мощи одного из основателей монастыря, она продолжила (скорее завершила) раскрытие общего замысла росписи собора Рождества Богородицы. Как и портальная фреска, одновременно с которой она выполнялась в конце росписи собора, стенопись усыпальницы явилась замыкающим звеном единого художественного воплощения идеи предстательства. Если на портале собора главным выделено в верхнем регистре росписи предстояние Спасителю, то на южной стене храма это продолжилось предстоянием Богородице. Причем, асимметричность числа фигур Деисуса портальной фрески уравновесилась в сочетании с асимметрией предстоящих Богородице на южной стене. Исходя из этого, кажется неубедительным предположение, что четвертой фигурой слева в Деисусе является святитель Николай, тем более с нетрадиционной для него стороны ¾ одесную Спасителя. Следуя логике единства наружных фресок, можно предположить, что, помещая изображение архиепископа Мирликийского Николая на фреске в усыпальнице, Дионисий на портале поместил не его, а парного ему святого. Так, в иконостасе собора иконе святителя Николая соответствовала икона апостола и евангелиста Иоанна Богослова.

Узнаваемость четвертого святого на портале усложнилась тем, что его фигура также сильно пострадала от переделок, как и фреска в усыпальнице. В XVIII в. кровля паперти была опущена, и ее стропила были врублены в стенопись верхнего регистра портала. До реставрационных работ фигура не была видна полностью, она оставалась выше подвесного потолка. О том, какой святой изображен в Деисусе портала, высказывались различные предположения. Монастырская опись 1747 г. упоминает эту композицию: «В паперти над церковными западными дверьми образ Спасов Вседержителев. По сторонам Спасова образа писано стенным письмом образы пресв[ятыя] Богородицы, Иоанна Предтечи, архангелов Михаила и Гавриила и образы апостольские, да образы Рождества Богородицы» [выделено нами ¾ Е.С.] Третьей парой Дионисий, как и в Деисусе иконостаса, изобразил апостолов Петра и Павла, четвертой непарной фигурой одесную Спасителя вероятнее всего является апостол Иоанн Богослов ¾ соименный святой строителя собора архиепископа Ростовского Иоасафа (в миру князя Иоанна Оболенского).

Возвращаясь к фреске в усыпальнице, следует отметить, что изображение Николая Чудотворца на южной стене неслучайно, так как эта стена является общей с Никольским приделом (особенность, замеченная многими исследователями). Следует подчеркнуть и “обратную” связь придела с церковью преподобного Мартиниана. На южной стене придела есть композиция “Перенесение мощей Николая Чудотворца”, где изображена большая рака святителя Николая. Под этой фреской снаружи, то есть в интерьере церкви-усыпальницы находится рака прп. Мартиниана. Взаимосвязь композиций усиливается архитектурной деталью ¾ окном из собора в церковь, которое, как известно, имело и символическое прочтение. Вертикальная линия от окна, являющегося связующим звеном собора и церкви, приходится на край композиции со стороны фигуры святителя Николая.

Если в приделе все композиции раскрывают “земные” деяния Николая Чудотворца, то на наружной фреске изображено его “небесное” предстательство. Здесь подчеркивается преемственность от архиепископа Николая к игумену Мартиниану. Николай Мирликийский ¾ великий устроитель и пастырь, и это созвучно деяниям преподобного Мартиниана ¾ строителя Ферапонтова монастыря и чтимого пастыря. Святой Мартиниан был духовным наставником таких известных деятелей, как преподобный Кассиан Грек, блаженный Галактион Белозерский, епископ Пермский Филофей и упоминавшийся архиепископ Ростовский Иоасаф ¾ строитель собора Рождества Богородицы и заказчик фресок Дионисия.

Фрески Дионисия в Никольском приделе красочно изображают заступничество святителя Николая за неправедно осужденных (композиции “Избавление трех мужей от казни”, “Явление трем воеводам в темнице”, “Явление святителя Николая царю Константину” и “Явление святителя Николая епарху Евлавию”). Аналогичные примеры мы встречаем в Житии преподобного Мартиниана. Достаточно вспомнить его неустрашимость при защите боярина от опалы Великого князя Василия II Темного. Великий князь, избрав преподобного своим духовным отцом, призвал его на игуменство в Троице-Сергиев монастырь, откуда он впоследствии вернулся в Ферапонтову обитель. Однажды Василий II захотел вернуть боярина, бежавшего к тверскому князю, и послал к нему преподобного Мартиниана. Заручившись обещаниями, боярин вернулся, но был схвачен и заключен в темницу. Узнав об этом, игумен Мартиниан тотчас верхом на лошади прискакал в Москву, явился к государю и обличил его с гневом, сняв свое благословение на нем и на его княжении. Князь хорошо помнил, чем обернулась потеря благословения его былым соперником Димитрием Шемякой и “убоялся Бога”. Он тотчас снял опалу с боярина и отправился в Троицкий монастырь с покаянием. Игумен Мартиниан с почестями встретил и благословил своего духовного сына, и сам у него прощение просил за дерзновение, показав пример незлобивости и смирения.

Композиция “Преставление святителя Николая” находится на южном алтарном столпе собора напротив “Перенесения мощей Николая Мирликийского”. Она является единственным в стенописи храма изображением успения, что указывает на связь обеих композиций с усыпальницей за стеной. Мы не видим “неземной” жизни Николы в недрах собора, а видим вне его, в ином мире, в небесном предстательстве. Таким образом, цикл фресок Никольского придела завершается в церкви прп. Мартиниана предстательством Николая Чудотворца перед Богородицей.

Мысль о взаимосвязи наружных фресок собора поддерживается не только предстоящими, но и коленопреклоненными фигурами преподобных Мартиниана и Ферапонта на южной стене ¾ соответственно преподобным Иоанну Дамаскину и Косме Маюмскому в тимпане дверной арки портала, где они изображены Дионисием припадающими к Богоматери “Знамение”.

В обеих наружных росписях собора встречаются фигуры архангелов Михаила и Гавриила. В церкви Мартиниана изображение архангела Михаила имеет дополнительный смысл. Это соименный святой преподобного Мартиниана в миру и в схиме. Сам преподобный изображен у ног архангела Михаила, над его главой почти стертая надпись, которую можно прочитать как “МАРТИНИАН”. Изображение погребенного на стенописи было естественным и традиционным, если гробница замуровывалась в полу или в стене храма. Если бы не это обстоятельство, то в левой части композиции должен был бы изображаться первоначальник обители преподобный Ферапонт (его изображение напротив). Основатели монастыря изображены без нимбов (у правой фигуры глава не сохранилась), поскольку канонизация преподобных Ферапонта и Мартиниана произошла между 1547 и 1549 гг., то есть почти через 50 лет после росписи собора. Но Дионисий, опережая свое время, оставляет нам их образы.

ИКОНОПИСЕЦ ДИОНИСИЙ

Труднее всего, пожалуй, писать о том удивительном чуде, которое сохранилось в Ферапонтовом монастыре к ХХI веку — о фресках Дионисия. Исследований на эту тему составлено немало, но о самом иконописце известно немногое. Обнаруженные в последние годы монастырские синодики (поминальные книги) с записями рода Дионисия не дают достаточных оснований для суждений о его происхождении. Остается неизвестным, когда и где он родился, когда умер и где погребен.

По отзывам современников Дионисия, уже в 1470-х годах он считался самым знаменитым среди русских иконописцев. Работы его ценились очень дорого. Так, Коломенский владыка Вассиан (Топорков) дал по себе на поминовение в Иосифо-Волоколамский монастырь три иконы Дионисия, и во вкладной книге монастыря было вписано, что поминать следует, “доколе монастырь Пречистыя стоит”.

Первое упоминание об одной из ранних работ Дионисия содержится в летописном своде, составленном в Москве при Великом князе Иоанне III. В нём под 1477 годом помещено “Сказание о Пафнутии Боровском”, где сообщается о построенном преподобным храме и о “чудной” его росписи. Однако имена мастеров великокняжеским летописцем опущены. На авторство старца Митрофана и Дионисия указал архиепископ Ростовский Вассиан (Санин) в житии преподобного Пафнутия Боровского, которое он составил. Поименовав иконописцев, он дал им высочайшую оценку, назвав “пресловущими [прославленными] тогда паче всех в таковом деле”.