Михаил романович романов. Кровавые мальчики династии романовых

МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ РОМАНОВ (1596–1645) – первый русский царь династии Романовых (1613–1917).

Родился 12 июля 1596 в Москве. Сын боярина Фёдора Никитича Романова, митрополита (позднее патриарха Филарета) и Ксении Ивановны Шестовой (позднее – инокиня Марфа). Первые годы жил в Москве, в 1601 вместе с родителями подвергся опале Бориса Годунова, будучи племянником царю Федору Ивановичу . Жил в ссылке, с 1608 вернулся в Москву, где попал в плен к полякам, захватившим Кремль. В ноябре 1612, освобождённый ополчением Д.Пожарского и К.Минина , уехал в Кострому.

21 февраля 1613 в Москве после изгнания интервентов состоялся Великий Земский и Поместный собор, избиравший нового царя. Среди претендентов были польский королевич Владислав, шведский принц Карл-Филипп и другие. Кандидатура Михаила возникла из-за его родства по женской линии с династией Рюриковичей, она устраивала служилое дворянство, которое старалось воспрепятствовать аристократии (боярству) в стремлении установить в России монархию по польскому образцу.

Романовы были одним из знатнейших родов, юный возраст Михаила также устраивал московское боярство: «Миша-де молод, разумом еще не дошел и нам будет поваден» – говорили в Думе, надеясь, что хотя бы поначалу, все вопросы будут решаться «по совету» с Думой. Нравственный облик Михаила как сына митрополита отвечал интересам церкви и народным представлениям о царе-пастыре, заступнике перед Богом. Он должен был стать символом возвращения к порядку, покою и старине («любяше и миловаше их вся, подаваше им, яко они прошаху»).

13 марта 1613 послы Собора прибыли в Кострому. В Ипатьевском монастыре, где Михаил был с матерью, ему сообщили об избрании на престол. Узнав об этом, поляки пытались помешать новому царю прибыть в Москву. Небольшой их отряд отправился в Ипатьевский монастырь убить Михаила, но по дороге заблудился, поскольку крестьянин Иван Сусанин, согласившись показать дорогу, завел его в дремучий лес.

11 июня 1613 Михаил Федорович в Москве венчался на царство в Успенском соборе Кремля. Торжества длились три дня. Царь дал, по свидетельству ряда современников, крестоцеловальную запись, что обязуется не править без Земского собора и Боярской думы (подобно Василию Шуйскому ). По иным данным, такой записи Михаил не давал и в дальнейшем, начать править самодержавно, никаких обещаний не нарушил.

Первое время от имени Михаила правили мать царя и бояре Салтыковы. В 1619 фактическим правителем страны стал возвратившийся из польского плена и избранный патриархом отец царя, митрополит Филарет. С 1619 по 1633 он официально носил титул «великого государя». В первые годы после избрания Михаила царем главной задачей было окончание войны с Речью Посполитой и Швецией. В 1617 был подписан Столбовский мир со Швецией, которая получила крепость Корелу и побережье Финского залива. В 1618 заключено Деулинское перемирие с Польшей: Россия уступила ей Смоленск, Чернигов и ряд других городов. Однако из подчинения России вышла Ногайская Орда, и хотя правительство Михаила ежегодно посылало в Бахчисарай дорогие подарки, набеги продолжались.

Россия в конце 1610-х была в политической изоляции. Чтобы выйти из нее, была сделана безуспешная попытка женить молодого царя сначала на датской принцессе, затем на шведской. Получив в обоих случаях отказы, мать с боярами женили Михаила на Марии Долгоруковой (?–1625), но брак оказался бездетным. Второй брак 1625, с Евдокией Стрешневой (1608–1645), принес Михаилу 7 дочерей (Ирину, Пелагею, Анну, Марфу, Софью, Татьяну, Евдокию) и 2 сыновей, старшего Алексея Михайловича (1629–1676, царствовал 1645–1676) и младшего, умершего во младенчестве Василия.

Важнейшей задачей внешней политики России в 1620–1630-е была борьба за воссоединение западнорусских, белорусских и украинских земель в едином Русском государстве. Первая попытка решить эту задачу в ходе войны за Смоленск (1632–1634), начавшейся после смерти польского короля Сигизмунда в связи с притязаниями его сына Владислава на русский престол, закончилась неудачно. После нее по приказу Михаила в России развернулось строительство Большой засечной черты, крепостей Белгородской и Симбирской черты. В 1620–1640-х были установлены дипломатические отношения с Голландией, Австрией, Данией, Турцией, Персией.

Михаил ввел в 1637 срок поимки беглых крестьян до 9 лет, в 1641 увеличил его еще на год, вывезенных же другими владельцами разрешалось искать до 15 лет. Это свидетельствовало о нарастании крепостнических тенденций в законодательстве о земле и крестьянах. В его правление было начато создание регулярных воинских частей (1630-е), «полков нового строя», рядовой состав которых составляли «охочие вольные люди» и беспоместные дети боярские, офицерами были иностранные военные специалисты. Под конец царствования Михаила возникли кавалерийские драгунские полки для охраны границ.

Москва при Михаиле Федоровиче была восстановлена от последствий интервенции. В Кремле в 1624 появилась Филаретовская звонница (мастер Б.Огурцов), над Фроловской (Спасской) башней был сооружен каменный шатер и установлены часы с боем (мастер Х.Головеев). С 1633 в Свибловой башне Кремля установлены машины для подачи воды из Москвы-реки (получила наименование Водовзводной). В 1635–1937 на месте парадных покоев был выстроен Теремной дворец, заново расписаны все кремлевские соборы, в том числе Успенский, церковь Ризоположения. В Москве появились предприятия по обучению бархатному и камчатному делу – Бархатный двор, центром текстильного производства стала Кадашевская слобода с государевым Хамовным двором на левом берегу Москвы-реки, за Новодевичьим монастырем. Народное предание сохранило память о Михаиле как большом любителе цветов: при нем в Россию были впервые завезены садовые розы.

В Зарядье, на территории двора бояр Романовых, Михаил повелел основать мужской Знаменский монастырь. К этому времени он уже сильно «скорбел ножками» (не мог ходить, его возили в возке). От «многого сидения» организм царя ослаб, современники отмечали в нем «меланхолию, сиречь кручину».

Лев Пушкарев, Наталья Пушкарева

Избрание Михаила Романова на царство. Но Смута еще не окончилась. Новгород стоял за шведского принца, Заруцкий с казаками грозил с юга, продолжалась война с Польшей, управление страной было развалено. Совет всей земли Второго ополчения много сделал для наведения порядка на освобожденных территориях. Но теперь необходимо было возрождать хозяйство, управление и обороноспособность всей страны, восстанавливать международные связи, что требовало сильной центральной власти. Только самодержавное правление в тех условиях способно было сплотить вокруг себя общество. С царем связывали надежное и независимое будущее России.

В конце 1612 г. на Земский собор в Москву съехались выборные представители всех сословий России - бояре, дворяне, деятели Церкви, посадские люди, казаки, черносошные и дворцовые (лично свободные) крестьяне. Интересы крепостных крестьян и холопов на Соборе представляли собственники земель. Ни­когда еще в стране не было представительного органа столь широкого состава.

У Собора была одна задача - выборы монарха. Члены Собора решили не избирать на русский трон иноземного представителя, отклонили кан­дидатуру сына Марины Мнишек Ивана.

Российских претендентов было около десяти человек. Ф.И. Мстиславский и В.В. Голицын представляли старые княжеские фамилии. Но первый дискредитировал себя связью с польскими захватчиками, а второй пребывал в польском плену. Дворяне и казаки настаивали на кандидатуре князя Д. М. Трубецкого, но боярство считало его недостаточно родовитым. Называлось имя князя Пожарского, но неродовитого героя Второго ополчения также не поддержали.

Переговоры зашли в тупик. И тут был найден компромисс. Казаки назвали имя 16-летнего Михаила Романова, который в это время пребывал в своей вотчине в Костромском уезде. Сын тушинского Патриарха Филарета, он был достаточно близок к казакам. За ним стоял ореол отца-мученика, который находился в польском плену. Боярство также поддержало его, т.к. Михаил приходился внучатым племянником первой жены Ивана Грозного Анастасии Романовой. Один из влиятельных бояр-выборщиков выразил их мнение так: «Миша Романов молод, разумом еще не дошел и нам будет поваден».

21 февраля 1613 г. Михаил Федорович Романов был избран на царство. Мать новоизбранного царя долгое время не соглашалась с этим выбором. Она говорила: «Видя такие прежним государем крестопреступления, позор, убийства и поругания, как быть на Московском государстве и прирожденному государю государем? Наконец она и Михаил дали согласие. Россия обрела законно избранного монарха».

Оставшиеся на Русской земле польские отряды, узнав об избрании М. Романова на царство, попытались захватить его в родовых костромских владениях. Один из них заставил старосту ближайшей деревни Ивана Сусанина провести отряд в место обитания юного царя. Сусанин в зимнюю стужу завел поляков в непроходимые лесные дебри, где они и погибли. Сусанин тоже погиб: поляки зарубили его.

Подвиг Сусанина как бы увенчал общий патриотический порыв народа. Акт избрания царя, а потом венчания его на царство сначала в Костроме, а потом в Успенском соборе Московского Кремля означал прекращение Смуты.

Возрождение самодержавия

Михаил Романов был молод и неопытен. Про него говорили, что он был благоверен, зело кроток же и милостив. Но расчеты бояр на то, что юным царем легко будет управлять, не оправдались. Вокруг Михаила сразу же сплотилась сильная группа сторонников. Среди них были известные в стране, опытные государственные люди и новые выдвиженцы, близкие к семейству Романовых, их родственники: князья Мстиславский и Черкасский, дядя царя Иван Никитич Романов, двоюродные братья - бояре Салтыковы, боярин Шереметев и др.

Вернувшийся позднее из плена отец царя Патриарх Филарет, по существу, стал соправителем сына. Опытный и умный, он сосредоточил в своих руках огромную и духовную, и светскую власть. Были воссозданы старые приказы, образованы новые.

Бояре не осмелились связать царя какими-нибудь ограничительными грамотами, как Шуйского. Правительство нового царя проводило осторожную и мудрую политику умиротворения страны. Не было ни одной опалы. Все сохранили свои былые позиции, земли и чины, многие были пожалованы новыми землями и чинами.

В первые послесмутные годы правительство Михаила опиралось на Боярскую думу и Земские соборы, которые собирались довольно часто для решения важных государственных дел.

По мере укрепления власти, особенно после появления в Москве Патриарха Филарета, Земские соборы стали собираться все реже, а во второй половине XVII в. вообще исчезли из российской государственной системы. Боярская дума превратилась в исполнителя воли самодержца.

Приказов стало 25, но когда требовалось решать важные государственные вопросы, их число достигало 40.

Поместный приказ ведал вопросами землевладения и наследования земли, Стрелецкий, Казачий и Пушкарский - военными делами. Разбойный - борьбой с «лихими людьми». Другие приказы занимались судными делами, посадским населением, финансами.

Была изменена система местного управления. Вместо старых полунезависимых наместников правительство назначало в города и уезды на один-два года воевод, которые управляли при помощи приказных изб и выборных старост.

Для восполнения оскудевшей казны правительство ввело ряд новых налогов, обратилось к богатым купцам с просьбой дать деньги взаймы, а к духовенству - способствовать, чтобы население жертвовало продовольствие на содержание армии.

Так монархическая власть вышла из Смуты более сильной, чем была.

Войны с Польшей и Швецией. Постоянному внутреннему напряжению в стране во многом способствовала и продолжавшаяся война России с Польшей. Сигизмунд III не признал выбранного царя и по-прежнему считал Владислава законным государем московским.

В 1613 г. русские полки двинулись на запад. Воеводам удалось отбить захваченные поляками города и подойти к Смоленску. Начались длительные переговоры.

Нежелание Польши возвращать Смоленск и награбленные в России сокровища завели переговоры в тупик.

Одновременно было послано войско и на Новгород. Но по пути воеводы потерпели поражение. Шведы захватили еще ряд русских городов и осадили Псков. Город отчаянно защищался. Положение шведов на захваченных землях было ненадежным из-за враждебного отношения населения. Планы создать на севере России зависимое от Швеции Новгородское государство становились все более зыбкими.

Весной 1617 г. в Россию двинулась армия во главе с Владиславом. Поляки вновь захватили отбитые русскими города. Одни воеводы перешли к ним, другие бежали в Москву. К Владиславу переходили недовольные московским правительством шайки казаков, оживились разные польско-литовские авантюристы, на помощь им шел с украинскими казаками гетман Сагайдачный.

В этих условиях правительство действовало быстро и жестко. Михаил приказал высечь бежавших воевод кнутом и сослать в Сибирь. Новое войско разгромило польский авангард на подступах к Москве. Д.М. Пожарский нанес поражение польским отрядам под Калугой. И все же в конце сентября 1617 г. войско Владислава осадило русскую столицу.

Мужественная оборона Москвы сорвала планы Владислава, поляки пошли на мирные переговоры. В декабре 1618 г. в селе Деулине неподалеку от Троице-Сергиева мо­настыря было подписано перемирие на 14,5 лет. В Россию возвращались все пленные во главе с Патриархом Филаре­том, поляки уступали ближние к Москве города, но сохра­няли за собой Смоленск. Владислав не отказывался от прав на русский престол.

Несколько ранее, в феврале 1617 г., в деревне Столбово был подписан так называемый Столбовский мир со Швеци­ей. Шведский король отказывался от претензий на русский трон, возвращал России Новгород с округой, но за Швецией оставалось побережье Балтийского моря с городами Ям, Копорье. Орешек и Ивангород. На западной границе и в Прибалтике Россию силой вернули к границам конца XV в.

Последствия Смуты. Оценивая состояние страны после Смуты, современники говорили, что она была в мерзости запустения.

Лежали заброшенными пашни, т.к. крестьяне бежали из разоренных сел и деревень. Посевы вытаптывались войсками, амбары опустошались. Храмы стояли без пения священники попрятались по городам и монастырям. Покинутые крестьянские избы становились временным пристанищем случайных путников. Пошатнулись вотчинные и монастырские хозяйства. Из-за уменьшения числа крестьян-работников сокращались феодальные хозяйства. Они меньше вывозили продуктов на рынок и меньше потребляли, что сокращало торговлю. Пришли в упадок помещичьи хозяйства. Уход от помещика даже небольшого количества крестьян наносил хозяйству непоправимый вред, ослаблял российскую армию, т.к. за счет крестьянского труда помещик снаряжал себя и своих слуг на военную службу.

В запустение пришли центральные, южные и юго-западные города - Рязань, Калуга, Тула, Орел, Коломна, Можайск и др. Через них проходили войска самозванцев, здесь бесчинствовали казаки и поляки. Замерли городские торги, сократилось производство в ремесленных мастерских.

За время Смуты оказались нарушенными международные дипломатические и торговые связи России. На западной границе шли бои, север был оторван от центра шведами. Иностранные суда перестали приходить в русские порты.

Едва ли не самым тяжелым последствием Смуты стал нравственный упадок народа. Многие пытались в это горькое для страны время нажиться за счет других. Население утратило доверие к быстро меняющимся властям и перестало соблюдать законы. Народное движение под руководством Минина и Пожарского привело к возрождению патриотических чувств, но следы разложения нравов долго еще давали о себе знать.

Восстановление хозяйства. Главное заключалось в том, чтобы создать условия для различных слоев народа возвращения к мирной, созидательной жизни, к труду с пользой для себя и для общества. В условиях, когда интересы людей, скажем помещиков и крестьян, резко расходились, сделать это было невероятно трудно. И все-таки правительство первого Романова добилось на этом пути некоторых успехов.

В 1619 г. царь созвал очередной Земский собор, чтобы выработать меры по возрождению страны. По его итогам правительство отменило чрезвычайные налоги военного времени и ввело новое налогообложение, по которому предполагалось более точно учитывать доходы населения. Разоренным уездам предоставляли льготы, послабления в уплате налогов.

Собор постановил возвратить в государственное тягло всех горожан, которые переселились из посадов в пригородные белые (свободные от налогов) слободы, принадлежавшие крупным феодалам. Владельцев земель заставили заплатить за них все прошлые подати. Это увеличило приток налоговых средств. Теперь все посадские люди платили со своих доходов сколько положено. Им четко определили и другие их повинности в отношении государства.

Посадские люди должны были сооружать и чинить городские укрепления, дороги и мосты, выделять людей для ямской почты, размещать у себя в домах ратных людей и иностранных послов.

Был издан закон, по которому все незаконно захваченные в Смуту земли отбирались. Обеспечение земельными наделами помещиков стало проводиться строго в соответствии с их службой. Тем из них, кто долго и славно служил государству, разрешили передавать часть земель по наследству, вдовам и детям погибших в боях воинов оставляли их земельные участки. Казакам, которые решили честно блюсти службу стране, назначили земельные оклады или денежное жалованье. Постепенно служилое казачество сливалось с мелким дворянством.

Дворянам и боярам запрещалось пустошить хозяйства, у нерадивых владельцев земли отбирались. Правительство восстановило срок сыска беглых крестьян в 5 лет и запрет их перехода от одного владельца к другому; потом срок сы­ска увеличился до 9 и 15 лет. В середине 1630-х гг. был объявлен розыск бежавших из городов посадских людей.

Были проведены и другие реформы. Их целью стало укрепление порядка и дисциплины в стране, изживание человеческой распущенности и вседозволенности времен Смуты. Вышел указ о наказании за бесчестье. Теперь, как в Смутные времена, нельзя было безнаказанно бесчестить людей, оскорблять их; за это полагался большой денежный штраф.

Началась решительная борьба с пьянством, которое в период Смуты приобрело фантастические размеры. Новые указы запрещали в крупных городах и на гостиных дворах открывать питейные заведения. Правительство решительно препятствовало спаиванию народа. За нарушение указа полагались большой штраф и тюрьма. Наказывали и любителей выпить. На первый Федоровича раз такого человека отводили в бражную тюрьму на время. Замеченного в пьянстве вторично сажали уже надолго. Иногда пьяниц водили по улицам города, нещадно избивая кнутом. Если и это не помогало, то сажали в тюрьму навечно - пока не сгинет.

Современники вспоминали, что за время правления Михаила в России утвердилась великая трезвость.

Путь к возрождению страны правительство видело в обеспечении помещиков, вотчинников, монастырских и других церковных хозяйств рабочими руками, а государства - налогоплательщиками. В условиях возрождения самодержавной власти, опиравшейся на феодальные сословия, это был естественный шаг.

Первые плоды. Постепенно установившиеся мир, порядок и закон стали приносить плоды. В 1620-1630-е гг. частично восстановилось сельское хозяйство. Были запаханы пустоши в центральных уездах страны, особенно вокруг Москвы.

Осваивались росчисти (новые земли). Все более распространялся трехпольный оборот земель с унавоживанием почвы. Росла урожайность. Осваивались земли по берегам Волги и в южных, черноземных районах, где была построена новая мощная линия обороны против набегов крымских татар - Белгородская засечная черта.

В пригородных слободах и в городах получили развитие огородничество и садоводство. Пример подавал царь, чьи сады вызывали восхищение народа.

Быстрыми темпами развивалось скотоводство. Увеличилось поголовье крупного рогатого скота, а также знаменитых романовских овец, славившихся своей шерстью. В первой половине XVII в. появилась известная своими высокими надоями холмогорская порода коров. Тысячами исчислялось количество лошадей в хозяйствах.

Усовершенствования возникали, как правило, в крупных светских и монастырских вотчинах, на свободных от крепостной неволи северных землях, во вновь осваиваемых районах.

Сельские промыслы оказались дополнительным средством существования для крестьянских семей. Охота, рыбная ловля, бортничество порой превращались в государственные предприятия. Пушной промысел, особенно за счет сибирской пушнины, приносил казне немалые доходы. Все большее количество сибирских жителей облагалось ясаком.

Рыбные ловли также приобрели государственные масштабы. Рыбу разводили в прудах и озерах. Дорогих осетров и стерлядей везли из Астрахани.

В Поволжье для бортников был введен медвяной оброк.

Посадские люди, крестьяне, стрельцы, монастыри расширяли соледобычу, производство смол, дегтя, древесного угля, а также пороха и селитры, которые шли на нужды армии. Ремесленники все больше изготавливали и вывозили на рынок орудий труда.

1620-1630-е гг. стали рубежными в развитии российской промышленности. Инициатором появления первых крупных предприятий в стране стало правительство Михаила Романова. В Москве заработал Пушечный двор, где изготавливали пушки и лили колокола более 100 человек. Оружейная палата специализировалась на производстве огнестрельного и холодного оружия. На Монетном дворе чеканили монеты. На Хамовном дворе работало до 100 ткац­ких станков, на которых изготовлялись ткани и для царского двора, и на продажу. В начале 1620-х гг. в Москве был восстановлен Печатный двор. Тираж богослужебных и светских книг достигал порой 1000 экземпляров.

В России появились первые предприятия, организованные иностранцами, - железоделательный, кожевенный и стекольный заводы.

В Туле снова набрали мощь оружейный завод и оружейные мастерские. Расширяли железоделательное, соледо­бывающее и другие производства в Предуралье братья Строгановы, получившие от правительства большие льготы для освоения края.

На этих российских и иностранных предприятиях трудились работные люди - бывшие ремесленники, мастеровые, посадские, многие из которых находились в материальной и личной зависимости от господ.

Постепенно восстанавливались международные связи России. Дружеские отношения установились с Англией, Голландией, Швецией, Турцией, Францией, Персией, Данией. Многие соседи признали законность избрания Михаила на трон, обещали помощь в противоборстве с Польшей.

Правительство возрождало внешнюю торговлю. Получили льготы английские и голландские купцы. Иностранные суда вновь появились на рейде Архангельска. В то же время Михаил, обеспечивая интересы русских купцов, отказал англичанам и французам в беспошлинном проезде в Персию. Восточная торговля обогащала русское купечество, заполняла рынки необходимыми товарами. Правительство не допускало, чтобы во внутренних городах страны торговали иностранные купцы. Им дозволялось торговать лишь в пограничных городах - Архангельске, Новгороде, Пскове, Астрахани, а также в Москве. Но иностранные купцы подкупали российских чиновников и получали разные льготы и привилегии, стараясь проникнуть на рынки других городов страны.

Расширявшиеся дипломатические контакты не сделали Россию страной, открытой западному миру. Русское православное духовенство тщательно оберегало общество от западной скверны. Смута надолго воспитала в России настороженность ко всему иностранному.

Правительство Михаила Романова выдвинуло масштабные хозяйственные задачи, связанные с освоением Урала и Сибири. По велению царя были приглашены иностранные мастера горного дела для поиска полезных ископаемых. Вместе с царскими чиновниками они выехали в Приуралье и Сибирь, где вскоре стали строиться первые медеплавильные и железоделательные заводы (Нерчинский и др.) — Владельцы их получали льготы.

В эти же годы русские люди дошли до Енисея и основали город Красноярск. В отношении к вновь присоединенным народам правительство России проявляло большую осмотрительность. Крепостное состояние не распространялось на народы Поволжья и Сибири. В 1624 г. указом Михаила воеводам предписывалось бережное отношение к чувашам, мордве и казанским татарам: убытков не причинять и на дворе у себя работать не заставлять, а за взятый корм платить столько, сколько он стоил, детей насильно не крестить и из родных мест силком не увозить.

Воеводам и служилым людям в Сибири царь прика­зывал обид и налогов отнюдь никому не чинить, собирать положенные сборы ласкою и приветом, а не жесточью. Главная цель состояла в том, чтобы Сибирская земля пространилась, а не пустела.

В правление Михаила Романова в разоренном в годы Смуты Московском Кремле развернулись первые крупные строительные работы. Был отстроен деревянный царский дворец. Позолотили купола Успенского собора, отремонтировали Архангельский собор, расширили Оружейную палату, надстроили Спасскую башню Кремля, в которую поместили часы.

В 1630-е гг. изменился облик Китай-города, где были сооружены новые каменные лавки.

В Москве и под Москвой, в крупных монастырях отстраивались десятки новых церквей. Кипучая строительная деятельность развернулась в Коломне, Серпухове, Туле, Пскове и Новгороде. С 1630-х гг. появились указы царя о необходимости возведения в городах каменных и кирпичных зданий, лавок, жилых домов. Через Москву-реку перекинулся первый каменный мост.

Укрепление военной мощи страны и внешняя политика. После восстановления Кремля на большом помосте близ Спасских ворот поставили две огромные пушки. Их жерла были направлены в сторону Крыма. Они символизировали решимость Русского государства защитить свои границы от внешних врагов, отстоять независимость страны.

Сын польского короля Владислав не отказался от претензий на русский престол, крымский хан грозил набегами, в Приуралье русским форпостам досаждали лесные племена, в Нижнем Поволжье - кочевые орды.

К концу 1620-х гг. финансовое положение страны несколько улучшилось, поэтому часть средств правительство использовало для усиления армии. Было повышено денежное довольствие служилым людям. Выросло количество стрельцов. Появились новые стрелецкие слободы. Заработали предприятия по изготовлению холодного и огнестрельного оружия, расширились Пушечный двор и Оружейная палата.

При Михаиле Романове на русскую службу начали при­влекать наемников из других стран. Для России это было необычно. Правительство пошло на подобный шаг, потому что военная наука и техника были более передовыми в западных странах.

В Москве наряду со стрелецкими полками, дворянской и казачьей конницами начали создаваться полки иноземного строя - наемные конные рейтарские и драгунские полки. Драгуны могли сражаться в конном и пешем строю, были вооружены легким огнестрельным оружием. Рейтары представляли вид тяжелой кавалерии. Они были закованы в латы, снабжены мощными копьями и мечами. Новые пехотные полки состояли не из сотен и десятков, как прежде, а из рот. Командовали полками и ротами иностранные офицеры, вооружение их было закуплено за рубежом.

Создавались оборонительные сооружения для защиты Москвы от поляков, полчищ крымского хана и прикаспийских кочевников.

Полностью был восстановлен Московский Кремль. Второй линией укреплений стала Китайгородская каменная стена.

Стена из белого камня защищала Белый город, где жили вельможи и богатые купцы, находились рынки, царские конюшни и Пушечный двор.

Земляной вал охватывал огромную территорию, где проживала основная часть посадского населения. Отдельно располагались укрепленные стрелецкие слободы.

В 1620-е гг. была восстановлена Заокская засечная черта - оборонительная линия, которая еще в XVI в. помогала сдерживать набеги крымцев.

Южнее пролегла Белгородская засечная черта длиной в 800 км. В построенных заново крепостях и сторожевых пунктах была организована сторожевая и объездная служба. Система оповещения при помощи дозорщиков (верховых гонцов), секретных засад, световых сигналов позволяла быстро передавать сведения о появлении врага.

Укрепление обороноспособности сопровождалось дипломатической активностью России, которая стремилась обрести союзников в борьбе с Польшей.

Весной 1632 г. умер давний недруг России польский король Сигизмунд III; в Польше началась борьба за престол. Обострение отношений между Швецией и Польшей наряду с усилиями русских дипломатов содействовало созданию русско-шведского союза.

3 августа 1632 г. огромная русская армия, насчитывавшая почти 100 тыс. человек, выступила в поход на запад. Началась так называемая Смоленская война 1632-1634 гг. Во главе войск стоял прославленный воевода М.Б. Шеин герой обороны Смоленска в 1609-1611 гг.

Начало военных действий было успешным. Русские войска захватили ряд городов - Дорогобуж, Новгород-Северский, Стародуб и др. Вскоре армия Шеина подошла к Смоленску и осадила его.

Одновременно войска шведского короля вторглись в Польшу. Дело шло к полному разгрому Речи Посполитой. Но, видимо, время для этого еще не приспело. Уже в первые месяцы войны резко изменилась международная обстановка, начались военные неудачи, раздоры среди русских военачальников. Шеин был стар, чванился своими былыми заслугами. Местнические споры разъедали верхушку армии. К тому же Шеин проявлял в военных действиях медлительность и нерешительность. А в это время поляки избрали на престол молодого, воинственного Владислава, который к тому же считал себя законно выбранным русским царем. В короткие сроки отмобилизованная польская армия подошла к Смоленску, где в нерешительности топтался Шеин.

В одном из сражений на польской территории погиб шведский король, а его преемник вовсе не стремился к русско-шведскому союзу.

Наступили холода, в русской армии начались болезни. Дворяне и казаки во множестве покидали военный лагерь под Смоленском и уходили на защиту своих сел и деревень от набегов крымских татар. Предприняв ряд быстрых маневров, Владислав захватил город Дорогобуж со всеми продовольственными запасами русской армии, овладел и другими русскими городами. Армия Шеина под Смоленском оказалась окруженной.

В Москве срочно собиралась в помощь новая армия. Но было уже поздно. Находясь в тяжелом положении, русский воевода начал переговоры о перемирии. Результаты переговоров были ошеломляющими. Шеин, по существу, сдал польскому королю свою армию. Он обязался отдать полякам все вооружение и боеприпасы, сложить к ногам поляков боевые знамена, а самому преклонить колени перед Владиславом. После этого он должен был увести армию от Смоленска к Москве. Часть наемников перешла, как и в прошлой войне, на службу к полякам.

Окрыленный успехом, Владислав попытался прорваться к Москве, но его встретили мощные военные заслоны вновь сформированных войск. Одним из них успешно командовал князь Д. М. Пожарский. Насмерть стояли и осажденные поляками русские крепости. Во время одного из боев Владислав был ранен. В этих условиях Россия и Речь Посполитая подписали в 1634 г. Поляновский мир, показавший, что ни у одной из сторон не оказалось сил для решающей победы.

По Поляновскому миру, заключенному близ речки Поляновки неподалеку от Вязьмы, Смоленск и другие захваченные города остались за поляками. Однако Владислав отказался от прав на русский престол, что укрепляло позиции династии Романовых внутри страны и на международной арене. Правительство сурово покарало воевод, ответственных за поражение под Смоленском. Шеин, как и его ближайший помощник, был обвинен в предательстве и казнен. Других воевод высекли кнутом и сослали в Сибирь.

В 1637 г. Европа была потрясена тем, что донские казаки, находившиеся в зависимости от русского царя, захватили турецкую крепость Азов.

Захват Азова был неожиданным и для московского правительства. Он стал возможным не только благодаря боевым настроениям донского казачества, но и международной обстановке.

Крымский хан считал себя наследником Золотой Орды и требовал от Москвы дани. За его спиной стоял турецкий султан. В Крыму было заключено под стражу русское посольство, которое хан обвинил в том, что оно привезло ему мало подарков. Это вызвало взрыв возмущения в Москве, но царь проявил осторожность, послал хану подарки и восстановил мирные отношения.

Во время штурма, а потом осады Азова казаки показали чудеса храбрости и находчивости. Около месяца они рыли подземный ход под крепостные стены, а потом заложили туда мощный заряд. Взрыв образовал в стене огромный пролом, куда и ринулись казаки. Они владели городом почти пять лет - с 1637 по 1642 г.

Казаки предложили царю взять Азов под свою руку. Но Россия еще не была готова к большой войне с Турцией и Крымским ханством. Собранный царем Земский собор подтвердил это. Весной 1642 г. последовал приказ царя покинуть Азов.

После получения царского приказа казаки взорвали азовские крепостные сооружения и ушли в свои городки.

Казаки, многие государственные деятели и военные в Москве были разочарованы. Но сил для войны на западе и юге - против Польши и против Турции и Крыма - еще не хватало.

Личность Михаила Романова

Успехи внутренней и внешней политики России во времена после Смуты были неразрывно связаны с личностью царя Михаила Федоровича. Первый царь из династии Романовых был умный, спокойный, осторожный, твердый в принятии решений человек. Он прекрасно осознавал огромность своей власти, но пользовался ею осмотрительно, многократно советуясь со своим окружением. Этот спокойный подход к государственным делам проявился уже в первые годы правления. Михаил сумел сохранить равновесие всех общественных сил, никого не казнил и не подверг опале. Пострадали лишь враги единства государства, противники его как избранного царя и всякие лихие люди - бунтари, воры, грабители. Михаил Царь Мнхши пресекал вспышки бунтов крестьян и посадских людей. Порядок и покой в государстве были для него превыше всего.

Добытую с таким трудом царскую власть Михаил оберегал как всенародное достояние. Покушение на нее рассматривал как покушение на единство и благополучие государства. Суровым наказаниям подвергались те, кто молвил непригожие слова против государя и его семьи. Михаил самолично проводил Земские соборы, выступал на них с речами.

Личная жизнь царя складывалась трудно. Он был послушным сыном и высоко ценил суждения матери и отца. Капризная и волевая мать мешала ему создать семью. Царь женился только в возрасте 29 лет, что считалось тог­да поздним браком. Свой выбор он остановил, к удивлению и негодованию матери, на одной из прислужниц - дворянской дочери Евдокии Стрешневой. Царь настоял на своем и вскоре обвенчался с избранницей.

Со Стрешневой Михаил счастливо прожил всю жизнь. В семье было 10 детей: семь дочерей и трое сыновей. Семья была дружной, любящей, богомольной.

Смолоду крепкий и сильный, любивший охоту на лося и медведя, Михаил к 30 годам стал часто болеть. Чувствуя приближение кончины, он благословил сына Алексея на царство.

Первые годы правления Алексея Михайловича. Новый русский царь взошел на трон примерно в таком же возрасте, как и его отец, - в 17 лет. Но какая разница была между 1613 и 1645 гг.! В 1613 г. Россия была разрушенной Смутой, воюющей страной, а царская власть - еще слабой и неокрепшей.

В 1645 г., напротив, страна поднялась из руин. Стабилизировалось хозяйство, была создана боеспособная армия. Царская власть за эти годы необычайно укрепилась. Династия Романовых была признана за рубежом, в том числе и Польшей. В России монарх стал грозной и мощной фигурой, вокруг которой сплачивались все слои населения.

В отличие от отца, Алексей был для своего времени прекрасно образован. Он с детских лет постигал не только грамоту, счет и письмо, но знакомился с религиозной и светской литературой. Среди его книг имелись и иллюстрированные зарубежные издания, и гравюры.

Его наставником был боярин Борис Иванович Морозов - человек большого ума, прекрасно образованный. Он неплохо знал западную культуру и передал интерес к ней своему воспитаннику. Алексея нередко одевали в западное платье - короткий камзол, панталоны. Позднее, уже став царем, он свободно и непринужденно общался с иностранными дипломатами, купцами. Новый царь прекрасно владел пером. Его письма были изящны и образны. Он даже пробовал писать стихи. Государь вырос глубоко религиозным человеком, тща­тельно придерживался всех церковных порядков и традиций, соблюдал все посты и церковные праздники. Ко времени вступления на престол Алексей досконально знал весь чин богослужения и мог со знанием дела участвовать во всех церковных службах, с удовольствием пел на клиросе.

Так с раннего детства в одном человеке, в молодом правителе России, причудливо сочетались черты новых, в том числе западных, веяний и черты старорусской жизни, церковной старины.

И на престол Алексей Михайлович вступил не так, как его отец, - при шумных, порой непримиримых спорах на Земском соборе 1613 г. по поводу кандидатов в цари.

На этот раз все было по-иному. Снова собрался Земский собор, во не для того, чтобы выбирать монарха, а лишь для того, чтобы целовать крест, т.е. принести присягу новому царю.

Это четко указывало на возросший престиж, авторитет и самодержавную силу царской власти. Одновременно это продемонстрировало свертывание роли и значения Земских соборов, которые все больше и больше уходили в тень перед лицом укреплявшейся царской администрации, нарождавшейся бюрократии в лице послушных царю Боярской думы, дьяков, подьячих, воевод.

Царь обвенчался с дочерью дворянина Милославского, пленившись ее красотой. Со своей избранницей Алексей Михайлович был счастлив, имел от нее 13 детей, в том числе пятерых сыновей.

Уложение 1649 г. Царь, новое правительство стремились стабилизировать положение в стране, осуществить ее дальнейшее развитие не только за счет разумных мер, ликвидации прежних злоупотреблений, а также некоторых уступок различным слоям населения, но прежде всего за счет усиления царской власти, консолидации верхов общества.

Собравшийся в 1648 г. Земский собор принял решение разработать новый свод законов вместо устаревшего «Судебника» XVI в., а также противоречивших друг другу законов и указов периода Смуты и послесмутного времени.

Состоявшее из 25 глав Уложение было принято в январе 1649 г. Земским собором и действовало более 200 лет.

287 статей центрального раздела Уложения и 104 статьи раздела, посвященного борьбе с разбоями и грабежами, защищали собственность и права населения. Они устанавливали наказания вплоть до смертной казни за нарушение сложившихся порядков, имущественных отношений между людьми, нравственности1649 г. военных устоев. По сравнению со старыми судебниками количество статей выросло в несколько раз, отразив становившуюся все более многообразной жизнь российского общества.

Подчеркивалось, что новые законы обязаны соблюдать все - от большого и до меньшего чину вправду. Судьям строжайшим образом запрещалось брать посулы (взятки). Лишь две категории населения не входили в число защищенных законом людей - крепостные крестьяне и холопы. Для них в Уложении были разработаны отдельные разделы, регулировавшие жизнь лично несвободных людей.

Уложением предусматривался комплекс мер по укреплению царской власти. Представители сословий и в первую очередь феодальная верхушка общества видели в самодержавии гарантию стабильного положения в стране, возвышения международного престижа России.

Вторая глава Уложения - «О государской чести и как его государское здоровье оберегать - провозглашала смертную казнь для тех, кто попытается Русским государством завладети. Это было отзвуком Смуты и появления на границах России новых самозванцев.

Другая группа статей грозила лишением жизни без всякого милосердия тем, кто покушается на злой умысел против государя. Вводился запрет на самовольный приход к царю, скопом и заговором. Жестокие кары ждали тех, кто на государевом дворе начнет браниться, дерзить, хвататься за оружие. Обнажившему оружие полагалось отсечь руку, а пустившего его в ход со смертельным исходом казнили.

Важное значение в Уложении придавалось сохранению религиозных основ общества. Богохульника надлежало, обличив, казнити, сжечь. Суровые наказания полагались за ссоры в церкви, потому что там следует стояти и молитися со страхом, а не земная мыслити.

Уложение пошло навстречу помещикам, установив бес­срочный сыск беглых крестьян с женами и детьми и на выдачу: А отдавати беглых крестьян и бобылей из бегов по писцовым книгам всяких чинов людям, без урочных лет. Писцовые книги, где были записаны крестьяне за своими господами, становились закрепостительными документами.

По просьбам посадских людей белые слободы были лик­видированы, а их обитатели положены в тягло, т.е. были принуждены платить налоги и исполнять государственные повинности. Схваченных в городах беглых крестьян также надлежало отдавать вместе с семьями прежним хозяевам. Записанные в посадском тягле отныне не могли уходить со своего места жительства.

Смертная казнь ждала фальшивомонетчиков, подделы­вателей печатей.

Таким образом, Уложение способствовало общей стабилизации жизни, одновременно оно упрочило черты феодального общества с крепостническими отношениями. Установленная им система наказания (сжигание, наказание кнутом, проведение следственных дел с применением пыток) говорила о том, что Уложение несло на себе отпечаток старого феодального общества.

Первый русский царь из династии Романовых — Михаил Федорович Романов родился 22 июля (12 июля по старому стилю) 1596 года в Москве.

Его отец — Федор Никитич Романов, митрополит (позднее — патриарх Филарет), мать — Ксения Ивановна Шестова (позднее — инокиня Марфа). Михаил приходился двоюродным племянником последнему русскому царю из московской ветви династии Рюриковичей, Федору Ивановичу.

В 1601 году вместе с родителями подвергся опале Бориса Годунова. Жил в ссылке. С 1605 года вернулся в Москву, где попал в плен к полякам, захватившим Кремль. В 1612 году, освобожденный ополчением Дмитрия Пожарского и Кузьмы Минина, уехал в Кострому .

3 марта (21 февраля по старому стилю) 1613 года Земский собор избрал Михаила Романовича на царствование .

23 марта (13 марта по старому стилю) 1613 года послы Собора прибыли в Кострому. В Ипатьевском монастыре, где Михаил был с матерью, ему сообщили об избрании на престол.

Поляки прибыть в Москву. Небольшой отряд отправился убить Михаила, но по дороге заблудился, поскольку крестьянин Иван Сусанин, согласившись показать дорогу, завел его в дремучий лес.

21 июня (11 июня по старому стилю) 1613 года Михаил Федорович в Москве в Успенском соборе Кремля.

В первые годы царствования Михаила (1613-1619) реальная власть находилась у его матери, а также у ее родни из бояр Салтыковых. С 1619 года по 1633 год страной правил вернувшийся из польского плена отец царя — патриарх Филарет. При существующем на то время двоевластии государственные грамоты писались от имени Государя Царя и Святейшего Патриарха Московского и всея Руси.

В царствование Михаила Федоровича Романова были прекращены войны со Швецией (Столбовский мир, 1617 год) и Речью Посполитой (Деулинское перемирие, 1618 год, позже — Поляновский мир, 1634 год).

Преодоление последствий Смуты требовало централизации власти. На местах выросла система воеводского управления, была восстановлена и получила развитие приказная система. С 1620-х годов деятельность Земских соборов была ограничена совещательными функциями. Они собирались по инициативе правительства для решения вопросов, требовавших одобрения сословий: о войне и мире, о введении экстраординарных налогов.

В 1630-е годы началось создание регулярных воинских частей (полков рейтарского, драгунского, солдатского), рядовой состав которых составляли "охочие вольные люди" и беспоместные дети боярские, офицерами были иноземные военные специалисты. Под конец царствования Михаила возникли кавалерийские драгунские полки для охраны границ.

Также правительство приступило к восстановлению и строительству оборонительных линий — засечных черт.

При Михаиле Федоровиче были установлены дипломатические отношения с Голландией, Австрией, Данией, Турцией, Персией.

В 1637 году срок поимки беглых крестьян был увеличен с пяти до девяти лет. В 1641 году к нему прибавили еще год. Крестьян, вывезенных другими владельцами, разрешалось искать до 15 лет. Это свидетельствовало о нарастании крепостнических тенденций в законодательстве о земле и крестьянах.

Москва при Михаиле Федоровиче была восстановлена от последствий интервенции.

В Кремле в 1624 году воздвигнута Филаретовская звонница. В 1624-1525 годах над Фроловской (ныне Спасской) башней был сооружен каменный шатер и установлены новые часы с боем (1621).

В 1626 году (после опустошительного пожара в Москве) Михаил Федорович издал ряд указов о назначении лиц, обязанных восстановить строения в городе. В Кремле были восстановлены все царские дворцы, в Китай-городе построены новые торговые лавки.

В 1632 году в Москве появилось предприятие по обучению бархатному и камчатному делу — Бархатный двор (в середине XVII века его помещения служили складом оружия). Центром текстильного производства стала Кадашевская слобода с государевым Хамовным двором.

В 1633 году в Свибловой башне Кремля были установлены машины для подачи воды из Москвы-реки в Кремль (отсюда ее современное наименование — Водовзводная).

В 1635-1937 годах на месте парадных покоев XVI века для Михаила Федоровича был выстроен Теремной дворец, заново расписаны все кремлевские соборы, в том числе Успенский (1642), церковь Ризоположения (1644).

В 1642 году началось строительство собора Двенадцати Апостолов в Кремле.

23 июля (13 июля по старому стилю) 1645 года Михаил Федорович скончался от водяной болезни . Погребен в Архангельском соборе Московского Кремля.

Первая жена — Мария Владимировна Долгорукова. Брак оказался бездетным.

Вторая жена — Евдокия Лукьяновна Стрешнева. Брак принес Михаилу Федоровичу семерых дочерей (Ирину, Пелагею, Анну, Марфу, Софью, Татьяну, Евдокию) и трех сыновей (Алексея, Ивана, Василия). Не все дети дожили даже до отрочества. Особенно тяжело пережили родители смерть в один год сыновей Ивана и Василия.

Наследником престола стал Алексей Михайлович Романов (1629-1676, царствовал 1645-1676).

Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников

МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ РОМАНОВ (12.07.1596-13.07.1645 гг.) – основоположник царско-императорской династии Романовых, первый русский царь из боярского рода Романовых.
Сын боярина Федора Никитича Романова (впоследствии патриарх Филарет) и Ксении Ивановны Романовой (урожденной Шестовой, в монашестве Марфы). После насильственного пострижения и ссылки в дальние монастыри родителей пятилетний Михаил Федорович жил в семье своей тетки Марфы Никитичны Черкасской. С 1605 г., после возвращения матери из заонежских погостов, проживал вместе с ней в Клину, в одной из родовых вотчин Романовых. После захвата Москвы поляками оказался в осажденном земскими ополчениями городе. Освобожден вместе с другими московскими боярами 22 октября 1612 г. Вместе с матерью уехал в Кострому и там узнал о своем избрании царем на созванном в Москве Земском соборе.
21 февраля 1613 г. шестнадцатилетнего Михаила Федоровича Романова избрали на царство. 2 мая он прибыл в Москву и 11 июля 1613 года в Успенском соборе Кремля Михаил венчался на царство и вступил на Московский престол. В 1625 году он принял титул самодержца Всероссийского.
До воцарения на Московском престоле Михаил вместе с матерью, принявшей к тому времени монашеский сан, великой старицей инокиней Марфой жил в костромской вотчине Романовых – селе Домнине. Позже в связи с нестабильной обстановкой в стране Михаил Романов укрылся от возможных преследований в костромском Ипатьевском монастыре. Здесь он и узнал о том, что избран русским царем.
Начало царствования Михаила было нелегким: значительная часть территории страны не контролировалась правительством. Только в 1614-1616 годах были разгромлены казацкие разбойничьи отряды 3аруцкого, атаманов Баловия и Лисовского, разорявшие и без того истощенное государство. Военные конфликты с Речью Посполитой и Швецией продолжались. Шведы во главе с королем Густавом II Адольфом предприняли ряд новых попыток взять Псков. В центральной части России моментом наивысшей опасности стала осень 1618 г., когда польское войско, ведомое королевичем Владиславом и гетманом К. Ходкевичем, подошло к Москве и вновь заняло село Тушино, бывшее в период Смуты резиденцией Лжедмитрия II. Однако ни шведам, ни полякам не удалось достичь поставленных целей. Разбитые на приступах интервенты вынуждены были, в конце концов, отвести понесшие большие потери войска и начать переговоры о мире.
Перед русским царем стояла задача прекращения военных действий с Польшей и Швецией. Шведская интервенция, начавшаяся в 1609 году, была приостановлена заключением Столбовского мира (1617 год), в результате которого Московское государство утратило выход к Балтийскому морю. В 1618 году в деревне Деулино Россия заключила с Речью Посполитой перемирие на 14 лет и 6 месяцев. По условиям этого перемирия был произведен обмен пленными, в числе которых был и отец царя, в свое время насильно постриженный в монахи, митрополит Филарет. Данные перемирия принесли Московскому государству огромные территориальные потери, но дали столь необходимую ему мирную передышку.
Первые годы правления Михаила Романова прошли в обстановке почти непрерывной деятельности Земских соборов. На них обсуждались важнейшие проблемы государства. Царь Михаил Федорович был молод и неопытен, и до 1619 года страной правили великая старица Марфа и ее родня из бояр Салтыковых. Позже власть в стране перешла в руки отца царя – патриарха Филарета, носившего титул Великого государя. Государственные грамоты того времени написаны от имени царя и святейшего патриарха Московского и Всея Руси.
Возросло число общегосударственных приказов. Помимо восстановленных в полном объеме прежних управленческих учреждений окончательное оформление получили четвертные приказы и создан целый ряд новых - Казачий, Панский, Новая четверть и приказ Большой казны.
После окончания "Смутного времени" понадобилось много усилий, чтобы восстановить разоренную страну. Для развития промыслов в Россию на льготных условиях приглашали иностранных промышленников: "рудознатцев", оружейников, литейщиков. Так, в 1632 году голландский купец Виниус получил позволение построить в Туле завод для литья пушек и ядер.
В 1627 году правительство царя Михаила предприняло меры по ограничению власти воевод на местах. Воевода в то время был "и царь, и Бог", и людям негде было искать защиты от произвола местных властей.
Мероприятия властей позволили стране окрепнуть, но силы государства и народа восстанавливались медленно. Начавшаяся в 1632 г. война с Польшей за возвращение смоленских и черниговских земель была проиграна. Итогом войны стал Поляновский мир (1634 год), который закрепил за поляками исконно русские земли. В этот же период произошло восстание Балаша.
Другими важнейшими событиями царствования Михаила Федоровича стали взятие Азова донскими казаками в 1637 г. ("Азовское сидение") и дальнейшее освоение Сибири. На юге России основаны города Тамбов, Козлов, Пенза, Симбирск.
С 1642 года начались преобразования в армии. Иностранные офицеры обучали русских "ратных людей" военному делу, в России появились "полки иноземного строя": солдатские, рейтарские, драгунские. Это был первый важный шаг к созданию регулярного национального войска в России.
Михаил Федорович был дважды женат - первым браком на Марии Владимировне Долгоруковой (умерла через 4 месяца после свадьбы), вторым - на Евдокии Лукьяновне Стрешневой. Все его 10 детей были рождены от второго брака.
Михаил Федорович скончался 13 июля 1645 года от "водяной болезни" в возрасте 49 лет. Он похоронен в Архангельском соборе Московского Кремля.

Молодой царь Михаил Романов

Великим и радостным днем для русского народа было 21 февраля 1613 года: в этот день кончилось на Руси "безгосударное" время! Три года длилось оно; три года лучшие русские люди изо всех сил выбивались, чтобы избавиться от врагов, спасти церковь, народ, родную землю от поругания, от окончательного распадения и разорения. Все шло врозь; всюду была шатость; одной сильной власти, которая все скрепляла бы, давала бы всему силу и определенный ход, не было. Казалось, все изверились в спасении родной земли... Уж лучшие русские люди готовились скрепя сердце на осиротелый московский престол посадить польского королевича; требовали только, чтоб он принял православие и чтоб исконной православной вере никакой порухи не было. За этим дело и стало... Не о православии, конечно, думал польский король – он хотел сам вместо сына прибрать к рукам Москву; но в это время нижегородское ополчение с Мининым и Пожарским во главе совершило свое великое дело – выбило поляков из Москвы. И здесь, в этом сердце Русской земли, 21 февраля 1613 года, когда бояре вышли на Красную площадь, чтобы с Лобного места спросить всех выборных и народ, наполнявший площадь, кого хотят они на царство, раздался единогласный крик:

– Михаил Федорович Романов будет царь-государь Московскому государству и всей Русской державе!

Итак, Русская земля нашла себе царя – Царя своего, русского, православного, из боярского рода Романовых, не запятнанного никаким темным делом, блиставшего такими именами, как Анастасия, первая супруга Грозного, как митрополит Филарет, твердо, с полным самоотвержением стоявший в то время в польском стане православие и выгоды родной земли. Найден был наконец такой царь, около которого могли теперь собраться разрозненные русские силы и спасти свою землю. Вот почему день избрания Михаила Федоровича на престол должно считать великим событием в жизни русского народа.

Москва присягнула новому царю Михаилу Федоровичу. Во все города были посланы известительные грамоты, и снаряжено было от земского собора большое посольство – торжественно от всей Русской земли пригласить Михаила Федоровича на царство.

Быстро разносилась из Москвы по всей Русской земле радостная весть о том, что кончилось безгосударное время. Надежды всех лучших русских людей теперь сосредоточились на юном народном избраннике; но в это время новое страшное горе чуть было не поразило их. Михаил Федорович Романов, еще шестнадцатилетний юноша, жил тогда с матерью, инокиней Марфой, в родовом имении Романовых Домнине близ Костромы. Шайка поляков, которые в то время повсюду рыскали по Русской земле, пробралась в Костромской уезд, разыскивая Михаила Федоровича; погубить его значило оказать величайшую услугу польскому королю, который считал московский престол уже своим. Поляки хватали встречных крестьян, разведывали у них дорогу, подвергали их пыткам, наконец дознались, что Михаил проживает в селе Домнине. Шайка уже подходила к селу. Тут попался полякам в руки домнинский крестьянин Иван Сусанин; они потребовали от него, чтобы он провел их в усадьбу Михаила Федоровича. Сусанин, конечно, сразу смекнул, зачем мог понадобиться врагам молодой его боярин, избранный на царский престол, и, недолго думая, взялся показать им дорогу. Тайком от них он послал своего зятя Богдана Сабинина в усадьбу известить о беде, грозящей Михаилу, а сам повел врагов совсем в противную сторону от Домнина. Долго вел он их разными лесными трущобами и глухими тропинками и вывел наконец в село Исупово. Здесь все дело объяснилось. Рассвирепевшие поляки в ярости сначала мучили Сусанина разными пытками, а затем изрубили его в мелкие куски. Михаил Федорович тем временем успел с матерью уехать в Кострому, где поселился в Ипатьевском монастыре; за крепкими стенами его они были безопасны от воровских шаек и ляхов и казаков.

Предание о доблестном подвиге Сусанина, который не задумался отдать свою жизнь за царя, свято хранится в народной памяти. (Достоверность этого подвига вполне подтверждается царской грамотой, где царь Михаил Романов освобождает потомство Сусанина в награду за его самоотвержение от всяких повинностей и щедро наделяет землей.)

Великое посольство от земского собора к Михаилу Федоровичу 13 марта прибыло в Кострому. На другой день утром открылось величественное зрелище. Костромское духовенство с местной чудотворной иконой Богоматери двинулось при звоне всех колоколов, в сопровождении множества народа, из собора к Ипатьевской обители. С другой стороны сюда приближалось московское посольство с чудотворной иконой Владимирской Богоматери, с крестами и хоругвями. Во главе посольства были Федорит, архиепископ рязанский, Авраамий Палицын, келарь Троицкого монастыря, бояре Шереметев и кн. Бахтеяров-Ростовский. Толпы народа теснились за ними. Раздалось священное пение. Михаил Федорович с матерью вышли из монастыря навстречу крестному ходу и смиренно пали на колени пред образами и крестами... Их просили идти в обитель, в главную Троицкую церковь, и выслушать прошение земского собора. Тогда Михаил "с великим гневом и плачем" сказал, что он вовсе и не помышляет быть государем, а инокиня Марфа прибавила, что она "не благословит сына на царство". Оба, и сын и мать, долго не хотели войти за крестами в соборную церковь, насилу послам удалось умолить их; они пошли заливаясь слезами. Отслужили молебен. Тогда архиепископ Федорит преклонился пред Михаилом и сказал ему приветствие от духовенства:

– Московского государства митрополит Кирилл Ростовский и Ярославский, архиепископы, епископы, архимандриты, игумены и весь освященный собор благословляют тебя, великого государя, царя и великого князя Михаила Федоровича, Бога о тебе молят и челом тебе бьют.

Затем боярин Шереметев произнес привет от всех мирян:

– Великий государь, царь и великий князь Михаил Федорович всея России! Твои, государь, бояре, окольничие, чашники, стольники, стряпчие, дворяне московские и приказные люди, дворяне из городов, жильцы, головы стрелецкие, сотники, атаманы, казаки, стрельцы и всякие служилые люди, гости, торговые люди Московского государства и всех городов всяких чинов люди велели тебе, государь, челом ударить и о твоем государевом здравии спросить.

После этого Федорит стал читать Михаилу Федоровичу соборное послание. Тут упоминалось о пресечении на престоле московском царского корня, о злодействах изменников и поляков, желавших "попрать веру греческого закона и учинить в России проклятую латинскую веру!..". "Наконец, – говорилось далее, – Москва очищена, церкви Божий облеклись в прежнюю лепоту, по-прежнему славится в них имя Божие; но о Московском государстве пещись и Божиими людьми промышлять некому: государя у нас нет". Затем земский собор извещал Михаила о единодушном избрании его на царство, о клятве всех верою и правдою служить царю, биться за него до смерти, молил Михаила, да идет он на царство свое, и выражал пожелания, "да возвысит Бог десницу его; православная вера да будет нерушима в великом Русском царстве и сияет во всю вселенную, как под небом пресветлое солнце; а христиане да получат тишину, покой и благоденствие".

Боярин Шереметев и архиепископ Федорит затем обратились к матери Михаила Федоровича, сказали все, что было им приказано от собора, и умоляли: "Моленья и челобитья не презреть и идти с сыном на царский престол!"

Но мать и сын и слышать не хотели об этом.

– Сыну моему не быть царем! – воскликнула Марфа. – Не благословлю его; в мысли у меня того не было и в разум мой прийти не могло!

– Не хочу царствовать, и могу ли быть наследником великих царей русских! – говорил Михаил.

Долго и напрасно умоляли их послы. Марфа приводила и причины отказа; она говорила:

– Еще Михаил не в совершенных летах, а Московского государства всяких чинов люди по грехам измалодушествовались , – дав свои души (т. е. присягнув) прежним государям, не прямо служили.

– Видя такие прежним государям крестопреступления, позор, убийства и поругания, как быть на Московском государстве даже и прирожденному государю государем? Да и потому еще нельзя: Московское государство от польских и литовских людей и непостоянством русских людей вконец разорено; прежние сокровища царские, из давних лет собранные, литовские люди вывезли; дворцовые села, черные волости, пригородки и посады розданы в поместья дворянам и детям боярским и запустошены, а служилые люди бедны; и кому Бог повелит быть царем, то чем ему служилых людей жаловать, свои государевы обиходы полнить и против недругов стоять?

Марфа, как видно, противилась избранию сына не для виду только и неспроста: она ясно понимала бедственное положение Русской земли и сознавала, как тяжко и опасно быть царем в такую пору; она боялась благословить сына на царство и вместе с тем на гибель. Кроме того, была и еще важная причина для отказа.

– Отец Михаила – Филарет, – прибавила Марфа, – теперь у короля в Литве в большом утеснении, и как сведает король, что на Московском государстве царем учинился сын его, то сейчас велит сделать над ним какое-нибудь зло, а Михаилу без благословения отца своего на Московском государстве никак быть нельзя!

Послы всячески уговаривали и мать, и сына, со слезами умоляли, челом били, чтобы соборного моленья и челобитья они не презрели, говорили, что его, Михаила Федоровича, выбрали по изволению Божию; а прежние государи – царь Борис сел на государство своим хотением, изведши царский корень; вор Гришка-расстрига по своим делам от Бога месть принял; а царя Василия избрали на царство немногие люди...

– Все это делалось, – прибавили послы, – волею Божиею да всех православных христиан грехом; во всех людях Московского государства была рознь и междоусобие; а теперь Московского государства люди наказались и пришли в соединение во всех городах... Всею землею избрали мы сына твоего, хотим за него головы класть и кровь лить. Не испытывай судеб Божиих, хоть и погибли Годуновы и Шуйский: судьбами царей воля Божия действует; ей ли противиться? Не страшись и за государя нашего митрополита Филарета: мы послали уже в Польшу и отдаем за выкуп его всех пленных поляков.

Около шести часов умоляли послы непреклонную инокиню благословить Михаила Федоровича. Духовенство с образами приблизилось к ней; послы, воины, народ поверглись пред ней на колени. Все напрасно... Она стояла, обнимая своего сына, обливая его слезами...

– Сие ли угодно вам, – заговорил наконец в горести Федорит, – нас, бедных, не пощадить и сирых оставить? И окрестные государи, и недруги, и изменники порадуются, что мы сиры и безгосударны, и святая наша вера в попрании и разорении от них будет, а мы все, православные христиане, в расхищении и пленении будем, и святым Божиим церквам будет осквернение, а многочеловечный, многособранный народ в безгосударное время погибнет, и междоусобная брань снова воздвигнется, и неповинная христианская кровь прольется... Все сие, все взыщет Бог в день Страшного и праведного суда на вас – на тебе, великой старице инокине Марфе Ивановне, и на тебе, великом государе нашем Михаиле Федоровиче. А у нас о том у всех всего великого Российского царствия всех городов, от мала и до велика, крепкий и единомысленный совет положен и крестным целованием утвержден, что мимо государя нашего Михаила Федоровича Романова на Московское государство иного никого не хотеть и не мыслить о том!..

– Аще на то будет воля Божия, – сказала она, – буди тако!

Федорит благословил Михаила; на него возложили наперсный крест, вручили ему царский посох. Отслужили литургию; запели благодарственный молебен и провозгласили многолетие царю Михаилу Федоровичу... Затем он, сидя на троне, стал принимать поздравления. Звон колоколов, радостные крики народа оглашали воздух...

Венчание Михаила Федоровича на царство

Накануне Благовещения (24 марта) в Москве была получена от посольства радостная весть. На другой день с раннего утра Кремль наполнился народом. В Успенском соборе прочтено было извещение из Костромы, отслужен благодарственный молебен и провозглашено многолетие царю Михаилу. Этот день был великим праздником для всей Москвы. 19-го марта царь, в сопровождении духовенства, всего посольства, разного звания людей, съехавшихся в Кострому, предшествуемый святыми иконами, двинулся в Москву. Мать следовала за ним. Народ повсюду выбегал навстречу царю с хлебом и солью; духовенство встречало его с иконами и крестами. Когда он подъезжал к Ярославлю, весь город вышел ему навстречу. Путь от Ярославля до Москвы длился более двух недель: царь Михаил, по русскому благочестивому обычаю, останавливался в городах, лежавших на дороге, – Ростове и Переяславле, для поклонения св. мощам, посещал монастыри. Торжественное шествие Михаила в Москву было радостным и скорбным в то же время: радовался народ, выходивший толпами навстречу своему государю, радовался и юный царь радости своего народа; но повсюду на пути кидались в глаза нищета и разорение; беспрестанно приходили к царю с жалобами люди изувеченные, измученные, ограбленные воровскими шайками... Самому царю Михаилу Федоровичу приходилось на каждом шагу терпеть лишения. В ответ на просьбу бояр скорее ехать в Москву он писал:

– Идем медленно затем, что подвод мало и служилые люди худы: стрельцы, казаки и дворовые люди многие идут пеши.

На требования царя Михаила приготовить ему и матери к их приезду хоромы в Кремле бояре отвечали, что приготовили для государя комнаты царя Ивана да Грановитую палату, а для матери его хоромы в Вознесенском монастыре... "Тех же хором, что государь приказал приготовить, скоро отстроить нельзя да и нечем: денег в казне нет и плотников мало; палаты и хоромы все без кровли; лавок, дверей и окошек нет; надо делать все новое, а лесу пригодного скоро не добыть".

Путь царя Михаила Федоровича от Троицкой обители в Москву представлял трогательное зрелище: москвичи ехали, шли, бежали толпами навстречу государю, приветствовали его восторженными криками, а близ Москвы духовенство с хоругвями, с иконами и крестами и все бояре вышли навстречу. Улицы были запружены народом; многие от умиления плакали; другие громко благословляли царя... Помолившись в Успенском соборе, Михаил пошел в свои палаты. Марфа благословила его и удалилась к себе в Вознесенский монастырь.

11-го июля происходило царское венчание. Михаилу Федоровичу в этот день исполнилось семнадцать лет. Перед тем как идти в Успенский собор, государь сидел в Золотой палате. Тут он наградил боярским саном доблестного князя Дмитрия Михайловича Пожарского и своего родича князя Черкасского. (А на следующий день, в царские именины, Кузьма Минин пожалован был в думные дворяне.) Начались было споры между боярами о том, кому какое место занимать при царском венчании, но царь объявил, чтобы на это время всем быть во всяких чинах без мест.

Обряд царского венчания совершал старейший из духовных лиц – митрополит казанский Ефрем, так как после кончины патриарха Гермогена не был избран еще преемник ему.

К царю Михаилу в палату принесли "царский сан, или чин" (т. е. принадлежности царского облачения: крест, корону, скипетр, державу и пр.). Государь приложился ко кресту. Затем при звоне всех колоколов "царский сан" на золотых блюдах понесли в собор. Царский духовник благоговейно на голове нес блюдо с животворящим крестом; боярин князь Дмитрий Михайлович Пожарский нес скипетр, царский казначей – державу, а корону, шапку Мономаха, – царский дядя Иван Никитич Романов. В соборе все было благоговейно положено на богато убранный стол (налой) пред царскими вратами.

Когда было все готово, царь в сопровождении многих бояр и стольников отправился во храм. Стрельцы, поставленные в два ряда, ограждали царский путь. Впереди всех шел священник и кропил путь святой водою. Царь Михаил вступил в собор, пол которого был устлан бархатом и парчами. Посреди церкви был устроен помост (чертожное место) о двенадцати ступеньках, обитых красным сукном; на нем был поставлен престол для царя и стул для митрополита. В собор был допущен народ. Окольничие и стольники устанавливали пришедших и увещевали их "стоять с молчанием, кротостью и вниманием".

По приходе царя Михаила Федоровича в собор ему пропели многолетие. Царь молился пред образами и прикладывался к ним. Начался молебен. Затем митрополит Ефрем возвел царя на "великое место", т. е. на помост к трону. Водворилась полнейшая тишина, и Михаил, стоя у трона, держал речь к митрополиту. Упомянув о том, что царь Федор "бесчаден" оставил царство, что избранные после того цари скончались, а Василий от царства отказался, о том, что его, Михаила Романова, избрали в цари всем собором Русской земли, – царь закончил свою речь следующими словами:

– По Божией милости и по данной вам благодати Святого Духа и по вашему и всяких чинов Московского государства избранию, богомольцы наши, благословите и венчайте нас на наши великие государства царским венцом по прежнему царскому чину и достоянию.

В ответ на эти слова митрополит напомнил о бедствиях Русской земли в безгосударное время, об избавлении ее от врагов, об избрании Михаила Федоровича Романова и молил Бога, да умножит Он лета царя, покорит ему всех врагов, вселит в сердце царя страх Свой и милость к послушным, чтобы судил он людей своих праведно и пр.; в заключение митрополит сказал:

– Прими же, государь, превысочайшую честь и вышехвальную славу, венец царствия на главу свою, венец, который взыскал от древних лет прародитель твой, Владимир Мономах. Да процветет нам от вашего царского, прекрасно цветущего корня прекрасная ветвь в надежду и в наследие всем великим государствам Российского царства!

Сказав это, митрополит возложил крест на царя Михаила и, держа руки на его голове, прочел молитву; затем надел на него бармы (оплечья) и царский венец. Михаил Федорович сел после этого на трон, и митрополит подал ему в правую руку скипетр, а в левую – державу. Провозглашено было многолетие "боговенчанному поставленному государю". Духовные сановники и бояре кланялись царю "ниже пояса" и поздравляли его. Митрополит сказал царю поучение.

– Не приемли, государь, – говорил между прочим архипастырь, – языка льстива и слуха суетна, не верь злому, не слушай оболгателя... Подобает тебе мудрым быть или мудрым последовать, на них же, яко на престоле, Бог почивает. Не блага мира сего, но добродетель украшает царей. Не презирай низших тебя: над самим тобою есть Царь, и если Он о всех печется, ты ли о ком не радеть будешь?! Возмогай же, государь, возмогай, да когда придет час суда твоего, ты возможешь стать безбоязненно пред Господом и сказать: "Се я, Господи, и люди Твои, которые Ты дал мне", – сказать и услышать глас Царя и Бога твоего: "Благий рабе, царю российский Михаиле, вмале ты был мне верен, над многим поставлю тебя!"

Затем митрополит благословил царя животворящим крестом и громко молился: "Да умножит Господь лета царствия царя Михаила; да узрит он сыны сынов своих; да возвысится десница его над врагами и устроится царство его и потомство его мирно и вечно!"

В полном царском облачении Михаил Федорович слушал затем литургию, во время которой митрополит совершил над ним миропомазание; затем причастил его и поднес просфору. После обедни царь пригласил митрополита и всех духовных, бывших в церкви, к себе, "хлеба ести".

Затем "боговенчанный царь" во всем своем блистающем облачении заходил в Архангельский собор поклониться гробницам прежних царей. При выходе царя Михаила из соборов и на площадке дворцовой лестницы, по принятому обычаю, его осыпали золотыми и серебряными деньгами...

В этот день в государевых палатах был богатый пир. Колокольный звон гудел во всех церквах, веселье и народная гульба длились три дня.

Особенных милостей и льгот народу при вступлении на престол Михаил Федорович не мог дать: казна была пуста!..

Последствия Смуты в России

Такого плачевного положения, в каком застал Русскую землю юный Михаил Федорович Романов, вступая на престол, не терпела она со времен первых татарских погромов. Враги беспощадно терзали ее и по окраинам, и внутри.

На западе шла война с поляками и шведами; в руках их было уже немало русских земель. Польша все еще надеялась посадить своего королевича на русский престол; шведский король прочил на него своего брата; на юго-востоке казацкая вольница, волнуемая Заруцким, провозглашала царем маленького сына Марины... (Даже одно время германский император пытался, нельзя ли своего брата как-нибудь пристроить на московский престол...) Врагов и соперников у Михаила Федоровича было вдоволь, а средств для борьбы с ними и союзников никаких!

Внутри государства повсюду рыскали шайки лихих людей, разбойников, казаков, которые грабили все, что попадалось им под руку, выжигали деревни, беспощадно мучили, увечили и убивали жителей, вымогая от них последние крохи уцелевшего достояния. На местах прежних поселков встречались только пепелища; множество городов было выжжено дотла; Москва в начале царствования Михаила Федоровича Романова лежала в развалинах. Бесчисленные шайки разбойников были настоящей язвой Русской земли: не только сельчан, но и горожан держали они в постоянной тревоге, в томительном страхе... Промыслы и торговля совсем упали. Крестьяне во многих местах не могли даже собрать хлеба с полей и умирали с голоду. Крайняя, безысходная нищета давила народ. Одни теряли всякую бодрость, опускались, обращались в бродяг, нищих, ходили побираться по миру; другие начинали промышлять воровством, лихим делом, приставали к разбойничьим шайкам... Служилые люди и бояре тоже совсем обнищали. Обеднели они и духом. В Смутное время, при вечной тревоге, шатости, насилиях, беззаконии и смене правительств, люди все больше и больше теряли чувства справедливости и чести, привыкали заботиться только о самих себе, мельчали духом, "измалодушествовались", как метко выразилась инокиня Марфа. Трудно было правительству царя Михаила Федоровича найти хороших, честных помощников: должностные лица бессовестно пользовались своею властью, теснили подчиненных, вымогали подачки, высасывали последние соки из народа.

Юного царя Михаила, который нуждался в опытных и честных советниках и руководителях, к сожалению, окружили люди лживые и корыстолюбивые; особенной силой из них пользовались Салтыковы, родичи матери царя... Царь Михаил был добр и разумен, но особенной склонности к управлению не выказывал, да и был еще в ту пору слишком молод. Приближенные его могли довольно свободно действовать его именем. Любопытно замечание одного современника-иностранца о положении России того времени:

"Царь (русский) подобен солнцу, часть которого покрыта облаками, так что земля московская не может получить ни теплоты, ни света... Все приближенные царя – несведущие юноши; ловкие дельцы приказные – алчные волки, все без различия грабят и разоряют народ. Никто не доводит правды до царя; к нему нет доступа без больших издержек; прошения нельзя подать в приказ без огромных денег; и тогда еще неизвестно, чем кончится дело: будет ли оно задержано или пущено в ход".

Конечно, иностранец представляет дело слишком мрачно, преувеличивает зло, но все же оно было велико, если так бросалось в глаза даже и постороннему наблюдателю.

Несмотря на молодость и неопытность царя, несмотря на недостатки лиц, управлявших его именем, Михаил Федорович Романов был как царь силен, – силен любовью народной. Народ видел в царе оплот против страшного безначалия и смуты; а царь видел в народе, возведшем его на престол, твердую опору для себя. Связь между царем и народом была крепка; в этом заключалась и сила, и спасение Русской земли. Михаил Федорович и его советники это вполне понимали и в самых важных делах призывали на совет в земскую думу выборных всей земли.

Сидение царя Михаила Фёдоровича с боярами. Картина А. Рябушкина, 1893

Денег, денег и денег – вот чего требовали прежде всего от московского правительства со всех сторон. Война поглощала страшно много средств. Только что вступил на престол царь, как к нему посыпались отовсюду просьбы, жалобы, мольбы, особенно от служилых людей. Одни просили помощи, выставляя на вид, что они проливали кровь за Московское государство, а поместья и вотчины их вконец разорены, запустели, никаких доходов не дают; что у них ни платья, ни оружия нет и службу государеву не на что править. Другие требовали денег, хлеба, сукон и прямо заявляли, что нищета вынудит их грабить по большим дорогам... Некоторые служилые казаки, не получая жалованья, действительно отбивались от царской службы и шли воровать и разбойничать.

От царя Михаила и от собора повсюду рассылались указы – сбирать как можно скорее и вернее всякие подати, пошлины и недоимки. Правительство умоляло всех зажиточных людей в городах и монастырях дать взаймы казне все, что могут: денег, хлеба, сукон и всяких других запасов. Сам царь писал богатым купцам Строгановым, упрашивал их, кроме податей и пошлин, дать взаймы, "для христианского покою и тишины, денег, хлеба, рыбы, соли, сукон и всяких товаров, что можно дать ратным людям". Духовенство от имени всего собора тоже умоляло Строгановых помочь казне.

"Ратные люди, – говорится в грамоте от духовенства, – великому государю бьют челом беспрестанно, а к нам, царским богомольцам и к боярам, приходят с великим шумом и плачем каждый день, что они от многих служб и от разоренья польских и литовских людей бедны и служить не могут; на службе им есть нечего, и потому многие из них по дорогам ездят, от бедности грабят, побивают, а унять их никакими мерами, не пожаловав, нельзя; если только им не будет царского денежного и хлебного жалованья, то все они от бедности поневоле станут воровать и грабить, разбивать и побивать..."

Царю Михаилу надо было во что бы то ни стало собрать казну; но как собрать? Не только народ был в нищете, но и торговые люди, и монастыри жаловались на разоренье от литовских людей, просили всяких милостей и льгот. Даже иностранные купцы и те плакались на разоренье и тоже просили льгот, и правительство, чтобы усилить торговлю, исполняло их просьбы. Сборщики податей под видом казенных поборов нередко брали лихву, притесняли темный народ, грабили еще пуще воровских шаек, злобили его. В иных отдаленных от Москвы городах выказывалось даже явное сопротивление сборщикам. На Белоозере, например, посадские люди не хотели платить податей, и когда воеводы велели поставить их на правеж, они начали звонить в набат и хотели воевод побить... После таких случаев сборщикам пришлось ходить по селениям с вооруженными отрядами.

В довершение всего ногаи в это время переправились через Оку и опустошили многие земли. Из Рязани архиепископ, духовенство, дворяне и дети боярские били челом царю: "Начали приходить татары часто и досталь домишки наши выжгли, людишек и крестьянишек наших остальных перехватали и самих многих нашу братию... взяли и побили..."

В это же время пришла весть из Казани, что там замышлял поднять служилых людей против Михаила Федоровича воевода Шульгин. Его успели вовремя захватить и сослали в Сибирь.

Вот в каком печальном положении было московское правительство, когда со всех сторон, извне и изнутри, грозила беда государству.

Иван Заруцкий и Марина Мнишек

Первые шесть лет царствования Михаила Федоровича Романова пришлось напрягать все силы на борьбу с внешними и внутренними врагами. К счастью, поляки вели войну довольно вяло, нерешительно. Благодаря этому русским удалось управиться с внутренними врагами.

Заруцкий всеми способами старался поднять на Москву казацкую вольницу на Дону, Волге и Яике (Урале); он хотел посадить на престол малолетнего Ивана, сына Марины, и его именем управлять государством. Против Заруцкого выслана была царская рать под начальством кн. Одоевского. Из Москвы отправлены были казакам на Дон и Волгу увещательные грамоты от царя, от духовенства и бояр, посылалось и жалованье деньгами, сукнами, вином, чтобы казаки, "видя к себе царскую милость, великому государю служили и на изменников стояли". Отправлены были две грамоты от царя и духовенства даже к самому Заруцкому: Михаил Федорович обещал ему помилование в случае покорности; духовенство грозило проклятием за ослушание царской грамоте. Эти меры не действовали. Заруцкий засел в Астрахани, завел сношение с Персией, прося помощи; но своими жестокостями и неправдами он возбудил против себя астраханцев. Между казаками тоже было много недоброхотов "вору с ворухою и воренком", как называли Заруцкого с Мариной и ее сыном их недруги. Когда стрелецкий голова Хохлов с небольшим отрядом подступил к Астрахани, Заруцкий бежал вверх по Волге; Хохлов нагнал его и разбил; не удалось ему спастись даже и бегством: через несколько дней он попался в руки отряда, посланного вдогонку (25 июня 1614 г.). Пленников с большим конвоем отправили в Москву. Заруцкого и сына Марины казнили смертью, а Марина посажена в тюрьму, где и умерла. Кое-как удалось успокоить Астрахань и юго-восточный край.

Борьба с ворами после Смуты

Больших усилий стоила Михаилу Федоровичу борьба с воровскими шайками, терзавшими повсюду Русскую землю; почти ни одной области не было, которая не страдала бы от них. Таких мук, какие терпела тогда Русская земля, по словам летописца, не бывало и в древние времена. Беспрерывно шли от воевод ужасные вести в Москву. "Крестьян жженых видели мы, – доносили из одного места, – больше семидесяти человек да мертвых больше сорока мужиков и женок, которые померли от мученья и пыток, кроме замерзших..." "Пришли к нам в уезд воры-казаки, – писал из другого места воевода к царю, – православных христиан побивают и жгут, разными муками мучают, денежных доходов и хлебных запасов собирать не дают..."

Сам царь Михаил со слов воевод жалуется, что "собранную денежную казну в Москву от воровства их (разбойников) провезти нельзя".

Действия этих воровских шаек доходили часто до возмутительного зверства. Одичалые и освирепевшие среди постоянных разбоев и душегубства злодеи нередко тешились мучением своих жертв: у иных из разбойников было обычною забавою набивать людям рот, уши, нос порохом и зажигать...

Разбойничьи шайки были часто очень многочисленны; так, например, ватага, что разбойничала на севере около Архангельска и Холмогор, была до 7 000 человек. Воеводы из этих мест доносили царю Михаилу, что во всем краю, по реке Онеге и Ваге, церкви Божий поруганы, скот выбит, деревни выжжены; на Онеге насчитали 2 325 трупов замученных людей, и некому было похоронить их; множество было изуродованных; многие жители разбежались по лесам и перемерзли... С такими громадными разбойничьими шайками правительству приходилось вести настоящую войну, и притом очень трудную: разбойники, конечно, избегали настоящего боя и встречи с воинскими отрядами; нападали невзначай: пограбят, пожгут, перебьют народ в одном селе и исчезнут; явятся ратные люди на место погрома – а злодеи свирепствуют уже за десятки верст от них; ратные люди спешат туда – а там только избы догорают да валяются трупы перебитых людей, а те, которые спаслись, со страху разбежались, по лесам прячутся, и спросить не у кого, в какую сторону пошли злодеи, сиди да жди новых вестей. Нелегко было осилить бесчисленные бродячие воровские шайки; но еще труднее было изловить их на широком просторе Русской земли, в ее дремучих лесах. В это же время в Вологде свирепствовал сибирский царевич Араслан, – грабил жителей, мучил их и беспощадно вешал; в Казанском крае поднялись черемисы и татары, переняли дорогу меж Нижним и Казанью, захватывали людей в плен...

В сентяб ре 1614 года на созванном царём Михаилом Федоровичем земском соборе обсуждали, как прекратить все эти беды. Попробовали действовать уговором, – обещали прощение и даже царское жалованье тем, которые отстанут от воров и пойдут на царскую службу против шведов, а крепостным людям, если они раскаются, обещана свобода. Немногие поддавались обещаниям и шли на службу, да и то иные только по виду каялись, а потом при случае снова начинали воровать. Тогда царь приказал боярину Лыкову "промышлять над казаками" ратной силой. Лыкову удалось во многих местах разбить их шайки.

Огромное скопище воровских казаков двинулось под предводительством атамана Баловня к Москве; они выставляли на вид, что идут бить челом царю Михаилу и хотят служить ему, но умысел был у них другой: они задумали, как видно, произвести большой грабеж под самой столицей, где было тогда мало ратной силы. Когда начали им делать перепись, а к Москве подошла рать и стала близ воровского скопища, оно обратилось в бегство. Воеводы Лыков и Измайлов преследовали воров, несколько раз побивали, наконец в Малоярославском уезде на реке Луже настигли главную толпу и окончательно разбили ее: многих убили, а 3256 человек, которые умоляли о помиловании, привели в Москву. Всех их простили и послали на службу, только Баловня повесили. Таким образом кое-как управились с большими скопищами разбойников; но все-таки государство долго не могло успокоиться, и беспрестанно слышались с разных концов его жалобы на грабежи и воровство...

Кроме татар, черемисов и разбойничьих казацких шаек, приходилось в начале царствования Михаила Романова справляться с летучими отрядами Лисовского. Этот смелый наездник начал свои набеги на русские области, как известно, при втором самозванце. Он набрал себе ватагу лихих головорезов, более всего из польских и литовских шляхтичей, и скоро прославился своими смелыми наездами. Его конные отряды, быстро переносясь с места на место, наводили ужас на всю область, где появлялись. Угнаться за лисовчиками , как звали их, не было возможности: они делали в день переходы во сто и более верст, коней не жалели – усталых и заморенных кидали на пути, хватали по встречным деревням и усадьбам свежих и неслись дальше, оставляя на пути лишь пепелища ограбленных и выжженных деревень и городов; бесчеловечной жестокости творили они не меньше, чем воровские шайки. Знаменитый Пожарский, которого отрядили против Лисовского, гонялся за ним сначала в северской земле долго и безуспешно, наконец встретился с ним под Орлом; но решительной битвы тут не произошло; Лисовский отступил под Кромы; Пожарский за ним; Лисовский – к Болхову, потом – к Белеву, к Лихвину, с необычайной быстротой переносился от города к городу, нападая невзначай, истребляя все на пути. Пожарский, утомившись беспрерывной погоней и тревогой, заболел в Калуге. Пользуясь этим, Лисовский пронесся по русским областям на север, прорвался между Ярославлем и Костромою, стал громить окрестности Суздаля, натворил бед в Рязанской области, прошел между Тулой и Серпуховом. Тщетно гонялись за ним воеводы царя Михаила; только под Алексином встретило его царское войско, но большого вреда ему не причинило.

Много бед еще натворил бы Лисовский Русской земле; но в следующем году он нечаянно упал с коня и лишился жизни. Хотя "лисовчики" продолжали свои набеги, но таких изумительных по смелости и губительных налетов, как при Лисовском, уже не было. Не меньше беды Русской земле в начале царствования Михаила Романова причиняли днепровские казаки, черкасы , как их называли в Москве: они тоже отдельными ватагами заезжали даже на дальний север и разбойничали не хуже "лисовчиков" и других воровских шаек.

Финансовая нужда после Смуты

Правительство царя Михаила Федоровича крайне затруднялось, где взять денег на продолжение борьбы с врагами, на очищение земли от воров. К воеводам посылался из Москвы приказ за приказом собирать во что бы то ни стало положенные сборы с каждого двора по городам, с каждой сохи по волостям... Но что было взять с обнищалого народа?.. Воеводы и приказные люди прибегали к правежу, мучили народ; в иных местах сборщикам приходилось водить за собой ратных людей, чтобы подавлять сопротивление... Но, несмотря на все меры, чаще всего приходилось воеводам доносить в Москву, что с их городов и волостей нечего взять .

В 1616 году был созван царём Михаилом земский собор. Велено было выбрать лучших уездных посадских и волостных людей для "великого государева земского дела на совет". Здесь было постановлено взять со всех торговых людей пятую деньгу с имущества (т. е. пятую часть его), а с волостей по 120 рублей с сохи; со Строгановых, сверх положенного, взять еще 40 тысяч рублей.

"Не пожалейте, – писал сам царь Михаил Строгановым, – хоть и себя приведете в скудость. Рассудите сами: если от польских и литовских людей будет конечное разорение Российскому государству и нашей истинной вере, то в те поры и у вас, и у всех православных христиан животов и домов совсем не будет".

Правительство Михаила Федоровича думало было усилить доходы государства казенною продажею спиртных напитков, приказывало повсюду строить кабаки, курить вино, запрещая продавать его посадским и служилым людям; но при крайней бедности народа это не только не увеличило доходов, а вредило им: народ пропивал последние гроши и еще менее мог платить прямые налоги... Стесненное до крайности в денежных средствах правительство Михаила Романова обращалось даже к иностранным государствам – Англии и Голландии, с просьбою ссудить его деньгами.