Право народов на самоопределение означает. Ленин в.и

Р.М. Тимошев

ПРАВО НАЦИЙ НА САМООПРЕДЕЛЕНИЕ И СОВРЕМЕННЫЕ МЕЖНАЦИОНАЛЬНЫЕ КОНФЛИКТЫ

Право на самоопределение - один из важнейших общепризнанных принципов международного права. Его сутью, как известно, является право народов (наций) определять форму своего государственного существования в составе другого государства или в виде отдельного государства. Нередко считают, что данный принцип получил признание в процессе распада колониальной системы, что, собственно, и отразилось в Декларации о предоставлении независимости колониальным странам и народам, принятой XV Г енеральной Ассамблеей ООН от 14 декабря 1960 г., в последующих международных пактах и декларациях ООН1. Однако, в действительности, представление о данном праве родилось в XVI -XIX вв. в период национально-освободительных движений в Европе и американских колониях. Считалось, что основным принципом самоопределения является право на создание при любых обстоятельствах своего государства: "Одна нация

Одно государство" (П. Манчини, Н.Я. Данилевский, А. Д. Градовский). Причем, этот принцип распространялся только на "цивилизованные народы", предполагая тем самым существование колониальных владений и колониальных форм угнетения народов. Активное же обсуждение основ этого принципа началось в конце позапрошлого столетия, накануне Первой мировой войны и в самый «разгар» колониальной политики ведущих стран мира. К примеру, в решениях Лондонского международного конгресса II Интернационала 1896 года были сформулированы основы данного принципа, как регулятора межнациональных

1 В Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах и Международном пакте о гражданских и политических правах от 19 декабря 1966 (статья 1) сказано: «Все народы имеют право на самоопределение. В силу этого права они свободно устанавливают свой политический статус и свободно обеспечивают свое экономическое, социальное и культурное развитие... Все участвующие в настоящем Пакте государства... должны в соответствии с положениями Устава ООН поощрять осуществление права на самоопределение и уважать это право».

В Декларации о принципах международного права (от 24 октября 1970) значится: «В силу принципа равноправия и самоопределения народов, закреплённого в Уставе ООН, все народы имеют право свободно определять без вмешательства извне свой политический статус и осуществлять свое экономическое, социальное и культурное развитие, и каждое государство обязано уважать это право в соответствии с положениями Устава».

В этой же Декларации указывается, что способами осуществления права на самоопределение могут быть «создание суверенного и независимого государства, свободное присоединение к независимому государству или объединение с ним, или установление любого другого политического статуса».

отношений. Но, несмотря на это, вплоть до начала войны в рядах, прежде всего, социал-демократии шла ожесточенная дискуссия по проблемам его сущности, социальных истоков и целесообразности применения в решении национального вопроса. Понадобился развал всех европейских империй в ходе невиданной доселе войны и ряда революций, прежде чем принцип национального самоопределения был провозглашен Советской Россией и позже - президентом США Вудро Вильсоном, который декларировал это право на Версальской мирной конференции. Однако должна была разразиться еще одна мировая война и пройти еще несколько десятилетий, прежде чем право наций на самоопределение стало общепризнанным принципом международного права.

Тем не менее, и ранее и теперь данный принцип по-прежнему подвергается сомнению с точки зрения эффективности применения в международной практике, уточняются его сущность и содержание, изменяется представление о субъектах отношений, им регулируемых и т. д. Происходит это всякий раз, когда новые межнациональные и межгосударственные конфликты обнажают иные по характеру и напряженности противоречия, высвечивают новые аспекты процесса самоопределения наций. Пример - период распада ряда бывших социалистических государств, таких, как Югославия, Чехословакия, Советский Союз, когда мир стал свидетелем новых межнациональных конфликтов в условиях, казалось бы, незыблемых послевоенных границ. Сложность и противоречивость этих конфликтов потребовали вновь обратиться к феномену национального самоопределения как важнейшему регулятору международных отношений, с одной стороны, и как к одному из вероятных источников возникновения межнациональных противоречий - с другой.

Как уже отмечалось, право наций на самоопределение исторично. Интересна в смысле предлагаемой исторической периодизации, хотя и не бесспорна в своих выводах, книга американского правоведа Херста Ханнума «Автономия, Суверенитет и Самоопределение» . В ней автор утверждает, что взгляды на право наций на самоопределение кардинально изменялись, как минимум, три раза за последнее столетие, образуя, тем самым, своеобразные этапы данного процесса.

Первый период начался в конце XIX века и завершился примерно в 1945 году. Тогда впервые в системе рассматриваемого принципа были увязаны такие понятия как «нация», «язык», «культура» - с одной стороны, и «государствен-

2 См.: Hurst Hannum, Autonomy, Sovereignity, and Self-Determination: The Accomodation of Conflicting Rights. Philadelphia: Universtity of Pennsylvania Press. 1994.

ность» - с другой. В этот период принцип национального самоопределения был чисто политическим - националисты большей частью требовали не отделения от больших государств, а получения автономии в какой-то форме.

Второй период начался в 1945 году - после образования Организации объединенных наций. ООН первоначально считала право на самоопределение - правом государств, но не народов и, более того, не считала его абсолютным и неотъемлемым. Так, в 1960 году Генеральная Ассамблея ООН приняла Декларацию о предоставлении независимости колониальным народам. По этому документу принцип национального самоопределения фактически стал синонимом понятия «деколонизации»: право на независимость получили не меньшинства в пределах новых государств, а лишь колонии, имевшие право быть государствами, независимыми от метрополий. Границы новообразованных государства устанавливались по границам бывших колониальных владений, которые изначально не учитывали этническо-религиозные факторы. Результат - эти государства стали сотрясать внутренние межэтнические конфликты.

Третий период начался в конце 1970-х годов и продолжается в настоящее время. Он, по мнению автора, характеризуется попытками доказать, что право на свое государство имеют абсолютно все народы. Однако эта идея не нашла своего отражения в фундаментальных документах международного права и не была принята ни одним существующим государством мира. Видимо поэтому не существует конкретных и четких критериев, на основании которых новое государство может быть признано или не признано международным сообществом, а имеющаяся система де-факто не может гарантировать ни национальной целостности государств, ни права наций на самоопределение. По сути, в зависимости от политических интересов, приоритетным выступает то принцип территориальной целостности, то право наций на самоопределение.

К примеру, первой реакцией международного сообщества на протекающий процесс развала СССР стало подтверждение нерушимости государственных границ: многие опасались, что распад СССР приведет к дестабилизации ситуации в регионе и во всем мире. Эта позиция была четко выражена Бушем-старшим в начале августа 1991 года во время его визита в Киев. Он заявил, что США будут поддерживать свободу в Украине, но не независимость Украины от СССР. Однако всего через три недели после этого Украина объявила о своей независимости, и взгляды международного сообщества срочно подогнали под изменившиеся

реалии: во главу угла вновь было поставлено право наций на самоопределение3. Так что же, данный принцип - лишь средство для решения сиюминутных политических интересов? У него нет объективных оснований?

Проблема состоит в том, что чаще всего при рассмотрении права наций на самоопределение применяется известный односторонний подход: право трактуется лишь в политико-этническом аспекте, в отрыве от его социальноэкономической основы. В действительности же в основе национальных движений и процессов образования национальных государств лежит именно материальная, экономическая жизнь людей, в первую очередь рыночные отношения, требующие единых экономических и юридических правил, единого денежного обращения в рамках определенных границ и, соответственно, единого государства, формирующегося прежде всего в процессе идентификации народонаселения по языку и культуре. Процесс складывания нации, тем самым, становится процессом складывания национального государства, и вопросы национального развития так или иначе сопрягаются с вопросами развития национального государства. Таковы и исторические примеры: образование наций в XVI - XVII веках исторически совпало со становлением рыночных отношений и образованием национальных централизованных государств.

Не избежала этого процесса и Россия, хотя, как известно, в отличие от Европы, складывание централизованного российского государства происходило не только и не столько по экономическим причинам, сколько по причинам внешнеполитическим, обусловленным, прежде всего, необходимостью защиты от внешней агрессии. Не в малой степени, именно это обстоятельство способствовало и тому, что российское централизованное государство изначально зарождалось и развивалось как государство многонациональное, объединяющее многие народы, либо покоренные в ходе многочисленных войн, либо добровольно вступившие в его состав, видя в этом шаге единственно возможный способ самосохранения.

Таким образом, говоря словами классика, «образование национальных государств, наиболее удовлетворяющих... требованиям современного капитализма, является поэтому тенденцией (стремлением) всякого национального движения», а самоопределение наций, по сути, представляет собой процесс складывания национальных государств. Отсюда, подчеркивал он, вытекают две, достаточно забытые исторические тенденции: первая - центробежная, проявляемая в

3 См.: Принципы самоопределения в современном мире / http://ru.wikipedia.org/wiki/

пробуждении национальной жизни и национальных движений, борьба против национального гнёта, стремление к обособлению, созданию национальных государств; вторая - объединительная, связанная с развитием и учащением всяческих сношений между нациями, ломкой национальных перегородок, созданием интернационального единства рынка, экономической жизни, политики, науки, стремлением, в конечном счете, к интеграции уже сложившихся национальных государств и т.д.4 Первая тенденция, как правило, сопровождается межнациональными напряженностями и конфликтами, в том числе вооруженными. Именно желание предотвратить последние, обеспечить свободное формирование и развитие многочисленных наций и народностей страны и двигало некогда большевиками в их усилиях по национально-административному обустройству государства и образованию Союза ССР на принципах национальной политики социалистического государства, провозглашенных в первых документах Советской власти - право народов и наций на самоопределение, равенство и суверенность, отмена всяких национальных привилегий и ограничений, свободное развитие национальных меньшинств, социалистическая федерация. Причем, признание права наций на самоопределение и отстаивание принципов добровольного объединения наций в Союз государств, отражали по своей сути и первую и вторую исторические тенденции. И претворять в жизнь эти идеи строителям СССР было сравнительно легко из-за установившейся экономической и социальной однородности на территориях победившего социализма. Они как бы вышли за границы изначального поля действия права наций на самоопределение - из реальных рыночных отношений, отчего даже та известная небрежность, с которой нередко относились к проведению национально-административных границы без учета этнического фактора, не вызывала сколь-нибудь заметных политических коллизий: многонациональное население было равноправно и обеспечивалось всеми правами и свободами, едиными на всей территории образованного Союза.

В этих условиях за весь период существования советского государства провозглашенное право наций на самоопределение оказалось применимым лишь однажды, в первые годы существования новой республики, когда Советское правительство признало самостоятельность Польши, Финляндии, Латвии, Литвы, Эстонии, советских республик Закавказья, Белоруссии, Украины, входивших еще недавно в состав Российской империи. Позже, в период складывания Союза со-

4 См.: Ленин В.И. Полное собрание соч. 5 изд. Т. 24. С. 124.

ветских государств, был уточнен порядок реализации права на отделение той или иной нации Союза, которое должно было реализовываться лишь исходя из целесообразности, с точки зрения «интересов всего общественного развития, интересов борьбы за всеобщий мир и социализм». При этом устанавливалось, по сути, ограниченное применение данного права: не для всех национально-

государственных образований, а лишь для тех, которые могли реально им воспользоваться, находясь на границах Союза, и которые получили поэтому статус «союзной республики». Несмотря на то, что всем народам гарантировались государственное самоуправление и защита их национальных интересов (национальной культуры, языка, школы, национальных обычаев, религии и т.д.), не каждая нация или народность могла образовать союзную республику (официально - по причинам малочисленности, не составления большинства на занимаемой ею территории и т.д.). Для большинства из них применялся принцип автономии: нации и народности объединялись в автономные республики, области или национальные округа, в том числе в составе союзных республик.

В 1991 году с подписанием Беловежского соглашения из состава СССР вышли Россия, Украина и Белоруссия. Этот акт, в продолжение принятых в 19901991 годах Верховными Советами ЭССР, ЛитССР и ЛатССР деклараций о выходе из состава СССР, окончательно разрушил Союз и ознаменовал «парад независимостей» остальных союзных республик, став, к сожалению, исходным обстоятельством начала межнациональных конфликтов на территории бывшего СССР.

Все вновь образованные на постсоветском пространстве государства в разной степени открытости и результативности ориентировались на рыночные отношения. В этом, собственно, и состояла суть происшедших преобразований, приведших к исчезновению советской сверхдержавы. Следовательно, заработали те экономические механизмы, которые в ряде случаев под воздействием складывающего общенационального рынка вновь вызвали к жизни все ту же историческую тенденцию в национальном вопросе: стремление к свободному самоопределению наций, входящих в состав уже отделившихся государств. Как правило, это происходило с их приграничными этносами или национальными государственными образованиями. Причем возникающие при этом межнациональные противоречия наиболее остро, вплоть до вооруженного противостояния, проявлялись там, где складывались особые политико-этнические условия. Они, собственно, и составляют отличительную особенность современных межнациональных конфликтов.

Во-первых, наиболее вероятно эти конфликты возникали там, где национально-административные образования определялись по границам, не учитывающим особенностей исторически сложившихся ареалов проживания этносов.

Разделение этносов и включение их более или менее значительных групп в иные национально-государственные образования в качестве этнического меньшинства является серьезной предпосылкой возникновения межнациональных конфликтов.

Нередко это разделение являлось результатом преднамеренной политики, как в большинстве случаев образования новых государств Азии и Африки в период распада колониальной системы, границы которых воспроизводили границы бывших колониальных владений, без учета этнических факторов. Этот подход базировался на убеждении, что подобным действием возможно минимизировать риск возникновения новых конфликтов. Таким образом, право на самоопределение могли использовать не народы, а бывшие колониальные территории. Парадоксально, но карликовые государства Европы являются постоянными членами ООН, а, например, 30-миллионный курдский народ, не имеющий своего государства, - нет.

В то же время, подобная демаркация границ происходила и по причине сложности учета этнических особенностей территорий из-за исторически смешанного проживания противоположных этносов, и в результате исторически складывающейся политической ситуации и даже особенностей природных условий. В результате, к примеру, бывшие республики Югославии - Словения, Хорватия, Босния-Г ерцеговина и Македония - были признаны в имевшихся границах без учета этнического фактора. Благодаря этому, в Хорватии образовалось значительное по населению сербское «меньшинство», а в Боснии вынуждены были сосуществовать представители многих народов.

Особые исторические условия предопределили сосредоточие русскоязычного населения в Приднестровье: в 1924 году, по инициативе Г. И. Котов-ского, П. Д. Ткаченко и др., здесь была создана Молдавская Автономная Советская Социалистическая Республика в составе Украинской ССР со столицей Бал-той (украинским городом, переданный в состав МАССР вместе с соседними районами для увеличения её территории), затем с 1929 году - Тирасполем, который сохранял эти функции до 1940 года. Именно к МАССР в 1940 году и была присоединена часть возвращенной Бессарабии, объединение которых ознаменовало провозглашение союзной Молдавской ССР. После создания МССР в Приднест-

ровье направились многочисленные переселенцы из России и Украины для оказания помощи в создании местной промышленности, поскольку экономика остальной части Молдавии (Бессарабии) при румынской оккупации 1918 - 1940 годов имела в основном аграрный характер и была самой отсталой из всех провинций Румынии. Приднестровье становится преимущественно русскоязычным. Именно эти обстоятельства и стали основанием для II Чрезвычайного Съезда депутатов всех уровней Приднестровья (в преддверии объявления независимости Молдавии, ориентированной на воссоединение с Румынией), провозгласить 2 сентября 1990 года Приднестровскую Молдавскую Республику на основе результатов всенародного референдума.

Другой пример - Нагорный Карабах. Первоначально - в декабре 1920 года

И Советская Россия, и Рабоче-крестьянское правительство Азербайджана безоговорочно признали Нагорный Карабах, Зангезур и Нахичевань «составной частью Армянской Социалистической Республики». Такая позиция объяснялась тем, что отношение местного населения к вопросу о самоопределении было выражено еще в 1918 г. Вплоть до советизации в 1920-м армянское население успешно отбивало все попытки мусаватистов и турецкой армии установить контроль над этими территориями. Однако в июле 1921 г., после ультиматума СНК Азербайджанской ССР, угрожавшего отставкой правительства, Кавказское бюро ЦК РКП(б) при участии Сталина приняло решение о включении Нагорного Карабаха и Нахичевани в состав Азербайджанской ССР - при полном игнорировании мнения населения Нагорного Карабаха и Нахичевани. Большевики в 1921 г. опять-таки могли считать это решение непринципиальным в свете мировой революции. Но последствия этого решения мир наблюдал уже в конце 80-х - начале 90-х гг. XX в.

Осетины во время монгольского владычества были вытеснены из своих исторических мест обитания к югу от реки Дон в современной России, а часть - и дальше на Кавказ, в Грузию, где они сформировали три отдельных субэтноса. Дигоры на западе попали под влияние соседних кабардинцев, от которых они приняли ислам. Иронцы на севере стали тем, чем является сейчас Северная Осе-

тия, которая вошла в состав Российской империи в 1767 году. Туалаги на юге -это нынешняя Южная Осетия, как часть былых грузинских княжеств, где осетины нашли убежище от монгольских захватчиков. В свое время академик Н. Ф. Дубровин писал: «Малоземельность была причиной, что часть осетин переселились на южный склон Г лавного Хребта и добровольно отдала себя в кабалу грузинских помещиков. Заняв ущелья Большой и Малой Лиахви, Рехулы, Ксани и ее притоков, осетины стали крепостными князей Эриставовых и Мачабеловых. Эти переселенцы и составляют население так называемых южных осетин.»5. Таким образом, отчасти исторически естественная разделенность территории традиционного проживания осетин обусловила и историческое же разделение единого народа на северных и южных, на Осетию северокавказскую и закавказскую. А вот политическая необходимость подготовки условий для включения Закавказья как единого государственного образования в состав будущего СССР предопределила создание 20 апреля 1922 декретом ЦИК и Совнаркома Грузии ЮгоОсетинской автономной области в составе Грузии.

Во-вторых, наиболее настойчиво, как правило, добиваются реализации права на самоопределение, и наиболее непримиримы при достижении этого, те этносы-меньшинства, у которых либо имеется своя государственность в лице суверенных соседних государств (Сербия - у хорватских и боснийских сербов, Албания - у косовских албанцев, Россия - у русскоговорящего Приднестровья, Северная Осетия в составе России - у южных осетин, Армения - у армян Нагорного Карабаха, Азербайджан - у азербайджанцев Нахичевани и т.д.), либо у которых вообще отсутствует какая-либо государственность (палестинцы, евреи до образования Израиля, курды и т.д.).

Во всех перечисленных случаях, объявление самостоятельности, то есть реализация права на самоопределение того или иного союзного государства, незамедлительно вызывало стремление входящих в него национальных государственно-автономных образований к объединению со своим историческим этносом, тем более имеющим свою признанную сообществом государственность, что в первую очередь выражалось в стремлении собственного государственного самоопределения. Политические последствия этого известны. Этапы развертывания межнационального конфликта примерно одинаковы.

5 Дубровин Н. История войны и владычества русских на Кавказе. СПб.,1871. Т. 1. С. 187.

1). Нежелание оставаться в составе государства иного этноса приводило к стремлению этнических меньшинств воспользоваться своим правом на самоопределение, и прежде всего в форме образования своего независимого этнического государства. Это происходило и тогда, когда такового государства не имелось (как в случае с провозглашением Сербской Краины, Приднестровской Молдавской Республикой и т.д.), и тогда, когда это государство в той или иной форме автономии существовало (Нагорно-Карабахская Республика, созданная из Нагорно-Карабахской автономной области в составе Азербайджанской ССР, Республика Южная Осетия - из Юго-Осетинской автономной области в составе Грузинской ССР и т.д.).

2). Исходя из принципа территориальной целостности, даже тогда, когда эта целостность была легитимной лишь в рамках уже несуществующих государств (например, СФРЮ и СССР), новая центральная власть предпринимает все возможные меры либо по недопущению образования на территории страны новых самостоятельных государственных образований, либо по предотвращению выхода прежних автономий из состава государства. По сути, самоопределившимися государствами демонстрировалось непризнание права на самоопределение и свободное развитие своих этнических меньшинств. Причем, почти на всех упомянутых выше территориях, меры, применяемые новой центральной властью, так или иначе доходили до крайних, то есть до применения вооруженных средств. Так, сразу после провозглашения независимости Азербайджаном 28 августа 1991 года, в начале сентября на Совместной сессии Нагорно-Карабахского областного и Шаумяновского районного Советов народных депутатов было провозглашено образование Нагорно-Карабахской Республики (НКР) в границах Нагорно-Карабахской автономной области (НКАО) и населенного армянами прилегающего Шаумяновского района Азербайджанской ССР. Но уже 25 сентября начинается 120-суточный обстрел Степанакерта противоградовыми установками «Алазань», эскалация военных действий разворачивается практически на всей территории НКР, а 23 ноября Азербайджан аннулирует автономный статус Нагорного Карабаха.

По тому же сценарию разворачивались события в грузино-осетинском конфликте. 10 ноября 1989 Совет народных депутатов Юго-Осетинской автономной области Грузинской ССР принимает решение о её преобразовании в автономную республику. Верховный Совет Грузинской ССР немедленно признает это решение неконституционным. В конце ноября при непосредственной помо-

щи высших должностных лиц республики более 15 тыс. грузин пытаются прибыть в Цхинвали, дабы провести там митинг. В стычках между участниками акции, осетинами и милицией на пути в город погибло минимум шесть человек, 27 получили огнестрельные ранения и 140 госпитализированы.

20 сентября 1990 г. Совет народных депутатов Юго-Осетинской автономной области провозглашает Южно-Осетинскую Советскую Демократическую Республику, принимается Декларация о национальном суверенитете. В ноябре чрезвычайная сессия Совета народных депутатов заявила о том, что Южная Осетия должна стать самостоятельным субъектом подписания Союзного договора. 9 декабря 1990 г. проходят выборы в Верховный Совет Южно-Осетинской Республики. Но уже 10 декабря Верховный Совет Республики Грузия принимает решение об упразднении осетинской автономии. 11 декабря 1990 г. в межэтническом столкновении погибает три человека. Грузия вводит в Цхинвали и Джавском районе чрезвычайное положение, а в ночь с 5 на 6 января 1991 в Цхинвали входят подразделения милиции и национальной гвардии Грузии. Начинаются открытые вооружённые столкновения. Схожие события происходили и в Хорватии, и в Боснии, и в Косово, и в Молдавии в конфликте с русскоговорящим Приднестровьем.

3). В создавшихся условиях на защиту самопровозглашенных государств в ряде случаев встают братские народы, во внутренний конфликт втягиваются государства, этническое большинство которых составляют представители самоопределившегося этноса, либо заинтересованные государства-союзники тех или иных конфликтующих сторон. Внутренний конфликт, тем самым, перерастает в межгосударственный, международный: западные страны активно участвуют в вооруженном конфликте в Хорватии и Боснии, самолеты НАТО бомбят Белград; на территории бывшего СССР впервые за более чем 70-летнюю историю вспыхивает кровопролитная война между только что получившими независимость Арменией и Азербайджаном; в вооруженных столкновениях в Приднестровье принимают участие части 14-й армии России; в Южной Осетии воюют добровольцы из Северной Осетии и казаки.

В-третьих, не всякое самоопределение наций вызывает крайние политические последствия. Как правило, это происходит в тех в случаях, когда этнические меньшинства, даже имеющие свою государственность в составе иного государства, испытывают скрытое или явное, актуальное или ожидаемое в будущем неравноправие со стороны доминирующего этноса и его государствен-

ной машины. В данном случае, необходимость свободного развития нации в новых экономических условиях толкает меньшинства на реализацию своего права на самоопределение, как средства устранения препятствий этому развитию.

Подобное действие было характерно практически для всех вышеперечисленных национальных движений, но особенно отчетливо проявилось в грузиноабхазском конфликте, в котором абхазская сторона, не имеющая никакой иной внешней государственности кроме автономной республики в составе Грузинской ССР, не разделенная на этнические части государственными границами, активно выступила за самостоятельность. Причина - усиление в конце 1980-х годов призывов грузинских националистических группировок к независимости от СССР и пересмотру статуса грузинских автономий. Абхазское руководство, особенно после того, как в 1989 году в Тбилиси прошли массовые демонстрации, в ходе которых зазвучали требования ликвидации абхазской автономии, заявило о намерении остаться в составе СССР. Опасаясь новой волны «грузинизации», абхазские власти стали рассматривать отделение от Грузии как наиболее предпочтительный вариант, хотя при этом, на тот период, абхазы составляли национальное меньшинство в республике.

16 июля 1989 года в Сухуми вспыхнули вооружённые беспорядки, вызванные скандалом вокруг нарушений правил приёма студентов в местный университет (АГУ). Появились убитые и раненые. Для прекращения беспорядков применяются войска. А вскоре, с распадом СССР, политические конфликты в Грузии переходят в фазу открытого вооружённого противостояния как между Грузией и автономиями (Абхазия, Южная Осетия), так и внутри Грузии как таковой. 21 февраля 1992 года правящий Военный совет Грузии объявляет об отмене советской конституции и восстановлении конституции Грузинской демократической республики 1921 года, по сути, отменяющей автономный статус Абхазии. В ответ, 23 июля 1992 года Верховный Совет республики восстанавливает действие Конституции ССР Абхазии, согласно которой Абхазия является суверенным государством. В Тбилиси принимается решение о вводе войск в автономию. Начинается вооруженный конфликт 1992-1993 гг., в котором военную победу одержали Вооружённые силы Абхазии. Республика становится де-факто независимым государством, но де-юре остается частью Грузии. Это стало проявлением противоречия двух принципов международных отношений, которыми руководствовались конфликтующие стороны: право нации на самоопределение, которому сле-

довала абхазская сторона, и принцип территориальной целостности государства, на котором настаивала Грузия.

Последний принцип означает, что территория государства не может быть изменена без его согласия. Неспособность сторон найти мирное решение такого противоречия приводит к усугублению национальных конфликтов, перерастанию их в военное противостояние. При этом в защиту своей позиции представители центральной государственной власти обычно приводят утверждение о приоритете принципа территориальной целостности по отношению к праву на национальное самоопределение.

Между тем, нельзя не видеть, что принцип территориальной целостности направлен исключительно на защиту государства от внешней агрессии. Именно с этим связана его формулировка в п. 4 ст. 2 Устава ООН: «Все члены ООН воздерживаются в их международных отношениях от угрозы силой или её применения как против территориальной неприкосновенности или политической независимости любого государства, так и каким-либо другим образом, несовместимым с Целями Объединённых Наций». Причем, применение принципа территориальной целостности фактически подчинено осуществлению права на самоопределение. Так, согласно Декларации о принципах международного права, в действиях государств «ничто не должно истолковываться как санкционирующее или поощряющее любые действия, которые вели бы к расчленению или к частичному или полному нарушению территориальной целостности или политического единства суверенных и независимых государств, соблюдающих в своих действиях принцип равноправия и самоопределения народов»6. Другими словами, принцип территориальной целостности неприменим к государствам, не обеспечивающим равноправие проживающих в нём народов и не допускающим их свободного самоопределения.

Особенно актуально подобное понимание после трагических событий августа 2008 г. в Южной Осетии. Территориальная целостность Грузии в границах бывшей Грузинской ССР вполне допустимое требование, но при условии соблюдения ею равноправия и обеспечения свободного развития своих негрузинских

6 См.: Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН" (принята 24.10.1970 Резолюцией 2625 (XXV) на 1883-ем пленарном заседании ГА ООН)

этносов-меньшинств7. К сожалению, и исторический опыт этому свидетельствует, невозможно убедить нацию, испытавшую на себе войну на истребление, что она способна процветать в составе государства, организовавшего геноцид своего народа.

В-четвертых, самоопределение наций состоит не только в отделении этносов от центральной власти и образовании суверенных национальных государств, но и в праве добровольно присоединяться к другим государствам, объединяться с ними, создавать союзы государств и т.д., то есть самостоятельно решать свою судьбу. Поэтому-то одной из особенностей современных национальных движений, является, по сути, одновременная актуализация двух тенденций в национальном вопросе: стремление к обособлению и стремление к объединению. Стремящиеся к самостоятельности народы или новообразованные национальные государства, как правило, изначально тяготеют к тем или иным более сильным в политическом, экономическом, военном и т.д. отношениях государствам, либо этнически родственным, либо этнически или исторически близким. Этому имеются как минимум три причины.

1). Как уже отмечалось, многие провозгласившие независимость государства связывают свое процветание с объединением со своими этническими собратьями, имеющими либо свое суверенное государство, либо государство в составе той или иной федерации. Отсюда - неистребимое, настойчивое стремление Нагорного Карабаха к Армении, Нахичевани - к Азербайджану, южных осетин -к северным в составе РФ, Приднестровья - к России и т. д.

2). Малые, новообразованные государства, особенно в периоды своего международного непризнания, объективно нуждаются в защите своей независимости государствами более сильными и независимыми в экономическом, политическом и военном отношении.

3). Новообразующимся государствам для свободного и суверенного развития необходимо не только провозглашение независимости, но и ее международное признание. В противном случае, посягательства прежних центральных властей на самостоятельность своих меньшинств, попытки «пристегивания» их любой ценой к своей прежней государственности будут перманентны. А в достижении этого национальные государства нуждаются в сильном посреднике и союз-

7 Кстати, в решении проблемы суверенитета Косово подобной точки зрения и придерживались западные политики.

нике, который бы активно способствовал признанию новой независимости в международном сообществе, в том числе и собственным примером.

Безусловно, признание новых государств, означает пересмотр установившихся в регионе и мире границ. Понятно, что принятие подобного решения -шаг решительный, зачастую сдерживаемый теми или иными политическими соображениями. Внять, к примеру, России настойчивым просьбам Абхазии и Южной Осетии о принятии их в состав Российской Федерации - значит незамедлительно крайне осложнить свои и без того непростые отношения с Западом (достаточно вспомнить о реакции Запада на Заявление Президента РФ о признании их независимости). Но, вместе с тем, этот шаг - соответствующий объективной исторической тенденции к объединению, без реализации которой невозможно решение национального вопроса в регионе, невозможно предотвращение попыток вооруженного решения проблемы со стороны «великодержавного» руководства Грузии. В то же время этот шаг продемонстрировал бы приверженность России общепризнанным принципам международного права, ее твердость в проведении последовательной национальной политики, правомерную поддержку малых народов в их устремлениях к самоопределению, к удовлетворению законного права на свободное, равноправное развитие.

В -пятых, в связи с вышесказанным, необходимо остановиться еще на одном аспекте современных межнациональных отношений: на позиции России в вопросах независимости Косово и Чечни. По уже укоренившейся практике недобросовестных западных политиков «валить с больной головы на здоровую», Российскую Федерацию нередко обвиняют в политике «двойных стандартов»: в поддержке самоопределения народов, входивших при СССР в состав Грузии, и непризнания такого права у косовских албанцев и Чечни.

Что касается независимости Косово, то позиция российского руководства в свое время была открыто и недвусмысленно доведена до мировой общественности: признание независимости Косово - есть прецедент для решения своих на-

В случае отсутствия помощи в этом вопросе, осуществляется попытка компенсировать непризнание самопровозглашенных государств международным сообществом взаимопризнани-ем этих государств, как это произошло в середине 2001 в Степанакерте, когда было образовано Содружество Непризнанных Государств (СНГ-2) - неформальное объединение, созданное для консультаций, взаимопомощи, координации и совместных действий непризнанными самопровозглашёнными государственными образованиями на постсоветской территории - Абхазией, Нагорно-Карабахской Республикой, Приднестровской Молдавской Республикой и Южной Осетией.

циональных вопросов другими непризнанными государственными образованиями, что, собственно, и подтвердили события на Кавказе.

Относительно Чечни. Следует различать право наций на самоопределение и откровенный сепаратизм, при котором отделение от государства требуется не этносу, которому предоставлены все права и условия для равноправного, свободного развития, а некоему военизированному меньшинству населения под лозунгами ваххабизма - одного из наиболее радикального и ориентированного на терроризм религиозно-политического движения в исламе. О том, что это так, свидетельствуют и те по сути феодальные порядки, которые были установлены этим меньшинством на всей территории Чечни после первой чеченской войны, и та неспособность экзальтированного руководства наладить мирную жизнь республики, полное разорение простого населения, и, как способ выхода из кризиса

Криминальная «экономика», бандитизм, возведенный в ранг государственной политики, повсеместный захват заложников, грабеж и разорение населения, теракты на территории России, попытка переноса сепаратизма в Дагестан - соседний субъект Российской Федерации и т.д. Ничего общего подобная политика с правом нации на самоопределение и, тем самым, на создание условий для своего свободного развития не имела, и иметь не могла.

Таким образом, право на самоопределение - это неотъемлемое право нации на самостоятельное решение своей судьбы с целью свободного и равноправного с другими нациями и народами развития. Необходимость его применения объективно вызревает в недрах социального сосуществования этносов, объединенных той или иной государственностью, а, назрев, настоятельно требует своего воплощения. Это особенно необходимо учитывать в реализации внутри и внешнеполитической стратегии многонационального государства. Неисторический подход, недальновидная национальная политика по отношению к этносам-меньшинствам, желание власти вопреки объективным закономерностям воспрепятствовать свободному волеизъявлению народов - всегда чреваты тяжелыми межнациональными конфликтами, кровавыми вооруженными последствиями, а нередко и откровенным геноцидом малого народа, что признается ООН международным преступлением.

(в сокращении)

Принцип самоопределения в Уставе ООН

В документах, принятых Организацией Объединенных Наций, идея самоопределения получила новую поддержку. Однако в ходе их принятия неоднократно возникали жаркие дискуссии, связанные с двойственностью толкований тех или иных терминов. Так, во время подготовки Устава ООН на VI заседании Комитета I Комиссии на Конференции в Сан-Франциско 15 мая 1945 года рассматривалась поправка к пункту 2 статьи 1, в которой говорилось о «праве народов на самоопределение». Поправка была отклонена, поскольку юристы увидели в ней множество противоречий и неясностей. Например, двояко мог толковаться термин «народы»: непонятно, что имелось в виду – национальные группы или группы, идентичные с населением государств. Это же относилось и к термину «нация». Некоторые эксперты опасались, что положение о праве народов на самоопределение, выдвигаемое в качестве основы дружественных отношений между нациями, может создать юридические основания для вмешательства извне. Анализируя значение предлагаемых принципов «равноправия» и «самоопределения» народов, Комиссия пришла к выводу, что это элементы одной нормы; их соблюдение есть основа для всякого развития; «существенным элементом <…> является свободное и подлинное изъявление воли народа, а не так называемое изъявление народной воли, какое имело место в последние годы в Германии и Италии для достижения определенных целей».

Идея самоопределения нашла воплощение и в других документах ООН. На VII сессии Генеральной Ассамблеи 16 декабря 1952 года была принята резолюция 637 (VII) «Право народов и наций на самоопределение», в которой подчеркивалось, что право наций на самоопределение является предпосылкой для пользования во всей полноте правами человека; каждое государство – член ООН должно уважать и поддерживать это право в соответствии с Уставом ООН; население несамоуправляющихся и подопечных территорий имеет право на самоопределение, а государства, отвечающие за управление этими территориями, должны применять практические меры для реализации этого права. Таким образом, статус идеи самоопределения повышался с «принципа» до «права». На этой же сессии было решено создать Специальный комитет по изучению вопроса – достигли ли территории определенной степени самоуправления.

В Ст.2 резолюции 1514 (XV) говорится о том, что «все народы имеют право на самоопределение; в силу этого права они свободно устанавливают свой политический статус и осуществляют свое экономическое, социальное и культурное развитие», в Ст.6 записано, что «всякая попытка, направленная на то, чтобы частично или полностью разрушить национальное единство и территориальную целостность страны, несовместима с целями и принципами Устава Организации Объединенных Наций». Перед мировым сообществом неминуемо встает вопрос о том, как совместить декларирование идеи самоопределения народов с предотвращением сепаратизма. Попытка дать на него ответ была предпринята при разработке, принятой ГА ООН в качестве резолюции 2625 (XXV) «Декларации о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций».

Декларация суммирует все основные положения о самоопределении, изложенные к 1970 году в других документах ГА ООН: о «праве всех народов на самоопределение», о необходимости для государств воздерживаться от действий, ведущих к нарушению этого права, и пр. В ней уточняются – следом за резолюцией 1514 (XV) – возможные формы самоопределения: «создание суверенного и независимого государства, свободное присоединение к независимому государству или объединение с ним, или установление любого другого политического статуса, свободно определенного народом, являются способами осуществления этим народом права на самоопределение». В тексте косвенно указывается, что «право на самоопределение» применимо к колониальным ситуациям: «Территория колонии или другой несамоуправляющейся территории имеет, согласно Уставу, статус, отдельный и отличный от статуса территории государства, управляющего ею; такой отдельный и отличный, согласно Уставу, статус существует до тех пор, пока народ данной колонии или несамоуправляющейся территории не осуществит своего права на самоопределение в соответствии с Уставом, и в особенности в соответствии с его целями и принципами». «Ничто в приведенных выше пунктах не должно истолковываться как санкционирующее или поощряющее любые действия, которые вели бы к расчленению или частичному или полному нарушению территориальной целостности или политического единства суверенных и независимых государств, соблюдающих в своих действиях принцип равноправия и самоопределения народов, как этот принцип изложен выше, и, вследствие этого, имеющих правительства, представляющие без различий расы, вероисповедания или цвета кожи весь народ, проживающий на данной территории».

Таким образом, признается, что правом на «внешнее» самоопределение обладают народы, находящиеся в колониальной или иностранной зависимости; косвенно признается, что часть населения независимой страны может воспользоваться этим правом при невозможности осуществления «внутреннего» самоопределения, то есть участия на равных в управлении государством.

Новейшие тенденции

В Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе 1975 года «право распоряжаться своей судьбой» признано за всеми народами. Эта же формула приводилась и в более поздних документах СБСЕ. В практике ООН внешнее самоопределение приравнено к деколонизации, однако ни в одном документе нет прямого отождествления этих двух понятий. Хельсинкский Заключительный акт укрепил позиции тех, кто считал, что «внешнее» самоопределение может быть законным не только в колониальном контексте.

Вместе с тем, Хельсинкский Заключительный акт привлек широкое внимание к принципу нерушимости границ как к универсальной обязывающей норме, противостоящей «внешнему» самоопределению. Принцип взаимного признания и недопустимости насильственного изменения государственных границ закреплен во множестве двусторонних договоров и в ряде региональных актов: Уставе Организации американских государств (1948), Уставе Организации африканского единства (1963) и др.

Некоторые правоведы обращают внимание на то, что в Конвенции Международной организации труда № 169 «О коренных народах и народах, ведущих племенной образ жизни, в независимых странах» аборигенные народы определены достаточно широко, фактически как этнические группы, выделенные в особую категорию и обладающие групповыми правами. Несмотря на оговорку в пункте 3 статьи 1: «Использование термина» народы » в настоящей Конвенции не рассматривается как несущее какой-либо смысл в отношении прав, могущих заключаться в этом термине по условиям других международных правовых актов», Конвенция МОТ № 169 свидетельствует об определенном сдвиге в подходах к выделению субъекта групповых прав.

Позиция, изложенная в резолюции ГА ООН 2625 (XXV), была подтверждена в итоговом документе проведенной под эгидой ООН Всемирной конференции по правам человека 1993 года – Венской Декларации и программе действий, где подчеркивалась недопустимость нарушения или ослабления территориальной целостности государств, но оговаривалось право добиваться независимости для народов, находящихся под колониальной и иными формами зависимости.

Практическое завершение в глобальном масштабе процесса деколонизации, воссоединение Германии и распад СССР, СФРЮ и Чехословакии привели к все более широкому распространению мнения о том, что «внешнее» самоопределение не должно увязываться только с колониальными ситуациями. Многие эксперты отмечают общую тенденцию все более широкого толкования идеи права народов на самоопределение международными организациями и профессиональным сообществом специалистов в области международного права.

По вопросам, связанным с идеей права народов на самоопределение (ПНС), высказываются не только юристы, но и этнологи, философы, политологи. Размытость основных дефиниций, противоречивость накопленного опыта, специфика дисциплинарных подходов и политическая ангажированность обусловливают значительное расхождение мнений по целому ряду аспектов. В центре внимания оказываются вопросы, связанные с определением политического статуса территорий.

Среди юристов нет единства в мнении о том, каков статус идеи самоопределения народов в современном международном праве. Некоторые полагают, что право народов на самоопределение является высшей императивной нормой международного права jus cogens (Р.Тузмухамедов, H. Gros Espiell, K.Rupesinghe), другие считают, что ПНС может признаваться только при определенных условиях и в увязке с другими правовыми нормами (J.Crawford, A.Cassese). Распространено мнение, что самоопределение народов является не правовым, а политическим или моральным принципом. Многие полагают, что идея самоопределения народов не только не вписывается в правовые рамки из-за неопределенности связанных с ней дефиниций (прежде всего такого понятия, как «народ»), но и провоцирует деструктивные и не поддающиеся регулированию процессы, такие, как сепаратизм и этнические конфликты, вступая тем самым в противоречие с целями Устава ООН (J.Verzijl, R.Emerson, N.Glazer, C.Eagleton, A.Etzioni).

Большинство специалистов придерживаются мнения, что в соответствии с положениями международного права (наиболее четко зафиксированными в резолюции ГА ООН 2625 (XXV) 1970 года и Венской Декларации 1993 года) и сложившейся практикой право на «внешнее самоопределение» относится только к народам, находящимся в колониальной или иной иностранной зависимости или в условиях иностранной оккупации .

Высказываются мнения, что в иных случаях «внешнее» самоопределение (сецессия) может считаться законной, если власти государства делают невозможным «внутреннее» самоопределение, то есть допускают массовые нарушения прав человека или систематическую дискриминацию, и если нет иного способа изменить сложившееся положение. Все более распространяется мнение, что в плане практической реализации ударение должно переноситься с «внешнего» на «внутреннее» самоопределение, то есть на строительство демократических институтов и механизмов группового представительства (федерализм, автономия и пр.), позволяющих всем членам общества и всем группам эффективно участвовать в управлении и в распределении ресурсов.

Директор Норвежского института прав человека А.Эйде подчеркивал, что существуют международные документы, тексты которых допускают широкое и неопределенное толкование идеи самоопределения. В то же время большинство юристов понимают ПНС определенно: народы могут реализовывать это право, только находясь в колониальной зависимости или под оккупацией.

Авторы Доклада Центра по правам человека и народов при Падуанском университете, представленного на вторую Хельсинкскую гражданскую ассамблею, проходившую в Братиславе в 1992 году, следуя за другими специалистами, например, А.Риго Суреда, выделяют внешний и внутренний характер самоопределения. Первым называется такой тип самоопределения, когда народы самостоятельно, без внешнего вмешательства, определяют свой политический статус в системе международных отношений: «или создавать новое государство, или присоединяться, на федеративной или конфедеративной основе, к другому предсуществующему государству». Внутреннее самоопределение осуществляется в рамках одного государственного образования.

«Существует дилемма в концепциях суверенитета и права, причем идея всеобщих прав человека – на стороне необязательного права. С другой стороны, принцип наций на самоопределение колеблется внутри этой дилеммы. К нему взывают суверенные государства, когда им угрожают внешние силы, к нему же взывают внутренние силы, стремящиеся к автономии или отделению, которым угрожают репрессии государственных властей. Требование самоопределения с одной стороны постоянно сталкивается с соответствующими требованиями с другой. Соображения порядка, исходящие из того факта, что международные отношения основаны на государственной системе, больше склоняются в пользу суверенитета».

Есть расхождения в вопросе о том, как должно трактоваться понятие «народ» – как этническое или территориальное сообщество. Некоторые специалисты высказывают идеи, относящиеся к области националистического дискурса, – о том, что правом на политическое самоопределение должны обладать так называемые «исконные» или «коренные» этнонации, населяющие определенные территории или административные образования. В основе такой позиции лежит представление об этнических группах как базовых структурных единицах человечества, о «воле народа» как высшей ценности и о необходимости удовлетворять все притязания «народа» на самоопределение, если им будет заявлено об отделении от государства, в котором он проживает, и создании собственного государственного образования.

Крайности (в данном случае этнонационализм и либерализм) сходятся. Некоторые политические философы рассматривают идею самоопределения с «либеральных» позиций. Например, Х.Беран (H.Beran) считает, что если ответственное решение может принимать индивид, то такой же способностью обладает, и группа ему подобных. Следовательно, группа является «коллективным индивидом», а государство представляет собой союз индивидов и групп, который должен быть основан на согласии. Если это согласие теряется, то у любой группы есть полное право на создание собственного государства.

Дмитрий ГРУШКИН, Московский государственный университет

Цикл передач "Обретение смыслов". Выпуск №108.

Степан Сулакшин: Добрый день, дорогие друзья, друзья нашего сайта, читатели, наши соратники по походам за смыслом. Сегодняшняя категория, которую мы будем анализировать, некоторым образом синтезирует два наших телевизионных интернет-продукта, потому что относится, помимо своего словарного, категорийного назначения, еще и к актуальному политическому процессу, актуальным политическим событиям в жизни нашей страны, в жизни соседней страны – Украины. Это категория «Право народов (наций) на самоопределение».

Категория, термин очень индикативный в отношении смысловой сложности построения этого термина. Сегодня мы с этим будем разбираться, но прошу вас обратить внимание именно на эту сторону вопроса – методологическую сторону. Очень сложная конструкция, демонстрирующая классические проблемы смыслообразования и смыслораспознавания, и, наконец, смыслостроительства.

Потому что наша с вами общая цель и цель будущего междисциплинарного терминологического словаря – как раз помогать специалистам понимать эти сложности, преодолевать их и быть предельно точными в профессиональном отношении, употребляя те или иные специальные термины, с тем, чтобы понимать друг друга, и с тем, чтобы быть максимально понимаемыми со стороны аудитории, с которой специалист, профессионал, пользующийся этими терминами, имеет дело. Итак, «Право народов (наций) на самоопределение».

Вардан Багдасарян: Известна коллизия между правом народов (наций) на самоопределение и принципом территориальной целостности, поскольку эти принципы могут противоречить и часто противоречат и сталкиваются друг с другом. И возникает вопрос, а из какого принципа надо исходить в той или иной ситуации: из права народа на самоопределение или из принципа территориальной целостности? И каждый раз это вопрос интерпретационный.

Тогда возникает вопрос, а кто обладает правом на интерпретацию? По сути дела, правом на интерпретацию, как выстраивается сегодня современный миропорядок, обладает тот, кто более сильный. Значит, чья сторона более сильна в том или ином геополитическом раскладе, тот и интерпретирует, что, из какого принципа мы исходим – права народов на самоопределение или территориальной целостности.

Если посмотреть исторически, то в введении этой категории, ее использовании в актуальной политике прослеживается ее проектный характер. Существовали традиционные империи. Все эти традиционные империи имели этнически гетерогенный характер – много народов. Вспомним Австро-Венгерскую империю, Российскую империю, Османскую империю.

Появляется этот концепт – право народов на самоопределение, и, по сути дела, он наносит удар по всем этим традиционалистским империям, которые были построены гетерогенным образом.

И вот один народ выделяется, один, другой народ заявляет о своем праве, и империи начинают сыпаться. Собственно, так и этот сценарий, когда после первой волны разрушений, после Первой Мировой войны так посыпались и колониальные империи – Французская, Английская.

Но вот возникает другой принципиальный тип государственности. Этот другой тип государственности тоже можно назвать империей, но это была империя другого типа – Соединенные Штаты Америки. Там выдвигается проект плавильного котла, он снимает этничность – этносов нет. И вот эту модель, застраховав себя от выдвижения тезиса права народов на самоопределение, потому что народов нет, а есть только американцы, именно Соединенные Штаты Америки поддерживают этот концепт и выступают наиболее активно за декларацию прав народов на самоопределение, и, в общем, начинается процесс дробления.

Можно хронологически посмотреть, сколько, как и когда возникало государств, какое количество государств существовало в мире. Мы видим, этот процесс идет с ускоренной динамикой, и можно дробить в этом плане до бесконечности. То, что это имело подрывной характер по отношению к большим цивилизационным геополитическим пространствам, можно понять, сославшись на действующий по сей день закон о порабощенных нациях 1959 года. В нем пространство бывшего Советского Союза предполагалось подробить, указывая на то, что множество народов и их право на самоопределение не реализуется, и, в общем, задавался такой тренд раздробления этого большого пространства.

Глобализация – это одна сторона современных геополитических процессов, но есть еще и другая сторона – глокализация.

Глобализация подразумевает некую унификацию под некие общие стандарты, в данном случае стандарты американоцентричные, глокализация выражает другое. Там утверждается самобытность существования народов, но через самобытность существования народов более крупные геополитические цивилизационные пространства оказываются деструктурированными. В международное право прочно вошла эта категория, по сути, с Устава ООН с 1945 года, но, изучая международные документы, сталкиваешься с такой ситуацией.

В российском дискурсе традиционно чаще используется право наций на самоопределение, но смотришь документы, и никакого права наций на самоопределение нет. Есть право народов на самоопределение.

Можно зачитать это положение из Устава ООН, статья 1-я: «Развивать дружественные отношения между нациями на основе уважения принципа равноправия и самоопределения народов, а также принимать другие соответствующие меры для укрепления всеобщего мира». И вот тут возникает вопрос. Право на самоопределение есть и сегодня в российской Конституции, было оно и в Конституции советской, но в российской Конституции это право народов на самоопределение, а в советской Конституции было право наций на самоопределение. В чем разница?

В первых Конституциях, 1924-го, 1936-го годов, ни о каком самоопределении речь вообще не шла, этот принцип был заложен после принятия соответствующих международных документов только в Конституции 1977 года, но именно право наций. Почему? То есть не каждый этнос способен на национальное государственное существование.

Нация предполагает национальное государство. А возникновение национального государства, по сути дела, блокировано тем, что соответствующая национальная общность, политическая общность не сформирована. Получается замкнутый круг. Наверняка советское руководство понимало это изменение, вместо права народов вводя право наций. По сути дела, устанавливалась блокировка на это отделение народов, блокировка на возможный сценарий распада. У нас взят принцип права народов на самоопределение, и этот принцип достаточно угрожающий. Анализ подавляющего большинства Конституций стран мира приводит к следующему. Хоть мы говорим о том, что это мировое международное право, в подавляющем большинстве ни о каком самоопределении речи нет вообще. Только 17% Конституций это право утверждают.

Этого нет ни в одной территориально сопоставимой стране – ни в Индии, ни в Китае, ни в Бразилии. Понятно, что Китай и Индия – страны многоэтничные, и понятно, что введение такого права на самоопределение было бы угрозой для этих стран, но это есть в Конституции Российской Федерации. Причем в тех Конституциях, где право на самоопределение вводится, оно вводится специфическим образом.

Например, в Германии говорится не «право наций», не «право народов», а «самоопределение Германии». Согласитесь, это принципиально другой подход. Самоопределение Германии не предполагает выделения из Германии каких-то территорий. Или белорусская Конституция: «Территория Республики Беларусь является естественным условием существования и пространственным пределом самоопределения народа, основой его благосостояния и суверенитета Республики Беларусь». Да, право на самоопределение заявляется, но оно ограничено пределом территории Республики Беларусь. То есть, по сути дела, право на выход из Беларуси какой-либо этнической или иной группы оказывается заблокированным.

И, конечно, это право народов на самоопределение нельзя не спроецировать на современную геополитическую ситуацию – ситуацию с Крымом, когда это право на самоопределение было предъявлено, и справедливы были ссылки и на Косовский сценарий, и на другие сценарии, когда говорили: «Ну, как же? Косово можно, почему же нельзя другим?»

Это все правильно и справедливо, но возникает такая проблема, и почему нас активно не поддерживают ни Китай – он оказался как бы в нейтральном положении, ни Индия? А как может Китай поддерживать позицию России? Если Китай заявит о поддержке права народов на самоопределение, он сам окажется перед угрозой выхода, например, Тибета, Синьцзян-Уйгурского округа и так далее.

Индия еще более подвержена таким коллизиям. По сути дела, все наши естественные союзники, которые могли бы быть с нами в этом конфликте, заняли осуждающую или нейтральную позицию. Почему? Потому что запуск этого механизма – права народов на самоопределение – коснется и их.

Поэтому я полагаю, что выдвижение в Крымской проблеме этого подхода и через эту дефиницию попытка раскрыть тему права народов на самоопределение не совсем верна, потому что о каком народе идет речь? Об этносе, значит, о нации? Но нация – это гражданская нация, она предполагает государство. О народе? Но там позиция различная. Есть крымские татары, есть русские, есть украинцы – о ком?

Я полагаю, что есть другая категория. Есть понятие «идентизм», есть понятие «расколотый народ», есть понятие «воссоединение народа». По-видимому, в Китае тоже есть проблема расколотого народа. Есть Тайвань, и в Конституции Китая записано о расколе и священном долге каждого китайца добиваться воссоединения его. Есть другие страны. Категория расколотого народа и права на воссоединение была бы понятна и немцам, которые исторически складывались через восстановление единства немецкой общности, и для итальянцев, и для многих других.

Я полагаю, что вместо права на самоопределение, которое может быть интерпретационно правом на самоопределение или сепаратизмом и так далее, было бы более правильно, оправдано и геополитически верно использовать другой подход – право на воссоединение, право на национальное выражение, политическое выражение расколотого народа.

Владимир Лексин: Мне очень близко все, что сказал Вардан Эрнестович. Я только хотел бы сделать одно маленькое уточнение, связанное с тем, что при распаде великих, некогда существовавших империй народы заявляли свои права и становились отдельными государствами. Так получилось, что ни один народ до времени появления Соединенных Штатов, именно народ как таковой, ни разу не заявлял такие права. Все распады великих империй чаще всего инициировались деятельностью небольших политических групп, так называемых элит. Здесь народ практически переходил из одного подданства в другое. История великой византийской цивилизации, Византийской империи – это самый, наверное, наглядный пример, да и не только. То же самое было с Османской империей и так далее.

То есть народ как субъект именно права на самоопределение – очень странная дефиниция. И, может быть, впервые за всю известную, мне, по крайней мере, историю то, что произошло сейчас в Крыму, было выражением воли народа как такового.

Чаще всего, еще раз повторяю, народ обычно играет роль некого хора греческой трагедии, а главные выступающие – это элита или некие люди, стремящиеся к тому, чтобы захватить власть и выделиться из какой-либо другой государственной структуры. Я хотел бы остановиться на жестких формулировках этого понятия – «самоопределение народов», сейчас пишут «самоопределение народов (наций)». Вардан Эрнестович абсолютно прав, и хорошо, что он обратил внимание на то, что это, конечно, разные понятия. Но, тем не менее, такого рода формулировки существуют. Я просто буду приводить цитаты из разного рода документов.

Один из самых известных и самых популярных юридических комментариев к вопросам самоопределения и вообще всех территориальных проблем утверждает, и мне нравится это определение, потому что оно очень широкое: «Под самоопределением народов принято понимать их самостоятельный и свободный выбор формы своего государственного бытия в виде отдельного суверенного государства, в виде внутригосударственной автономии, в виде культурной автономии или без выделения какой-либо организационно-правовой формы».

Нетрудно увидеть, что реализация такого права, особенно в форме появления нового национально-государственного образования в условиях уже полностью разделенного всего пространства земли между отдельными государствами, входит в противоречие с принципами сохранения целостности существующих государств, о котором тоже уже говорилось.

Вот эта двойственность – она не только какая-то поверхностная или все время закрадывающаяся в наше сознание, когда мы об этом говорим, нет. Во всех документах, которые формулируют этот принцип, а это принцип, и принцип международный – самоопределение народов (наций), эта двойственность прослеживается.

Читаю преамбулу Декларации ООН, это здесь основополагающий документ, он называется «О принципах международного права, касающихся дружеских отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом ООН». Но в Уставе ООН эта дефиниция в определении народов уже была заявлена, Вардан Эрнестович говорил об этом. Я просто пройду по тексту этой Декларации.

Что же там говорится? С одной стороны, утверждается: «Принцип равноправия и самоопределения народов является существенным вкладом в современное международные право, и его эффективное применение имеет первостепенное значение для содействия развитию дружественных отношений между государствами, основанных на уважении принципа суверенного равенства». С другой стороны, «Любая попытка, направленная на частичное или полное нарушение национального единства и территориальной целостности государства или страны или их политической независимости, несовместима с целями и принципами Устава».

Отдельный раздел этой же Декларации, еще раз скажу, что это сейчас документ, на который ссылаются все при обсуждении проблемы самоопределения Крыма и не только этой, называется «Принцип равноправия и самоопределения народов». Кто хотел бы более внимательно подойти к смыслу этого понятия, может легко найти в интернете эту Декларацию, и этот раздел нас, наверное, интересует больше всего.

Там сказано: «В силу принципа равноправия и самоопределения народов, закрепленных в Уставе ООН, все народы имеют право свободно определять, без вмешательства извне, свой политический статус и осуществлять свое экономическое, социальное и культурное развитие, и каждое государство обязано уважать это право в соответствии с положениями Устава. Каждое государство обязано содействовать с помощью совместных и самостоятельных действий осуществлению принципа равноправия и самоопределения».

И далее: «Создание суверенного и независимого государства, свободное присоединение к независимому государству», - это я опять цитирую Декларацию, но в голове-то у меня Крым, конечно. Повторю: «Создание суверенного и независимого государства, свободное присоединение к независимому государству или объединение с ним, или установление любого другого политического статуса, свободно определенного народом, является способами осуществления этим народом права на самоопределение».

Но после этого заявления в этом же самом тексте Генеральная Ассамблея ООН, словно спохватившись, как и в ранее цитированной Декларации, заявляет: «Ничто в приведенных выше абзацах не должно толковаться как санкционирующее или поощряющее любые действия, которые вели бы к расчленению и к частичному или полному нарушению территориальной целостности или политического единства суверенных и независимых государств, - каких? - действующих с соблюдением принципа равноправия и самоопределения народа».

Это неслучайно – вот такое противоречие, такие странные конструкции наблюдаются в самом главном документе, который сейчас определяет миропорядок, по крайней мере, хотя бы формально. То же самое и в комментарии наших юристов, самом известном комментарии Конституции Российской Федерации. Там сказано то же самое – что этот принцип замечательный, но он должен осуществляться при определенных условиях, и эти условия тоже там сформулированы.

Есть ли вообще в мире примеры наиболее четкого и успешного самоопределения народа, реализации его права? Да, есть. Это Соединенные Штаты Америки. Это страна, наиболее четко выполнившая свою миссию самоопределения в то время, когда этого слова вообще не существовало в политическом словаре.

Они сделали все, что могли. Они вооруженным образом вышли из-под британской короны, это ведь была часть Великобритании или часть Англии. Они, грубо говоря, наплевали на все установления английского законодательства, действовавшего в то время. Они создали свою собственную страну, реализовав этот принцип самоопределения, и утвердили его геноцидом коренного народа, рабством, которое там было, сегрегацией народа, рождением так называемой нации, когда Ку-клукс-клан утверждал права белого человека.

Они реализовали это право, считая, что ни одна другая страна в мире не может каким-то образом его корректировать. И была одна-единственная страна, которая первая признала право Соединенных Штатов на самоопределение – это была Российская империя. Это исторический факт, это все было. Все, что связано с самоопределением народов, есть правовая конструкция, очень жестко прописанная в документах Организации Объединенных Наций. Эта правовая конструкция двусмысленна, но она позволяет одновременно, если правильно вчитываться в то, что там написано, определить единственно правильный путь, по которому может пойти самоопределение как таковое – это самовыражение воли народа. Не двух-трех политических деятелей, не тех, кто захватил власть.

И если это проходит в форме общегосударственного или, скажем, регионального или какого-то референдума, если это все проходит в формах, которые сейчас принято считать цивилизованными, наверное, такой народ имеет право на самоопределение со всеми последующими действиями, о которых я сейчас только говорил.

Степан Сулакшин: Сегодняшний термин и категория особая, потому что она вершит судьбами народов, судьбами стран. Эта категория пахнет войной, пахнет кровью, и к ней особое отношение.

Обычно, и сегодня это уже звучало, понимается право народов на самоопределение в конституционном, международном праве как право народов (наций) определять форму своего государственного существования в составе другого государства или в виде отдельного государства.

Имеется в виду, что, кроме отделения, может быть и значительное количество вариантов самоопределения, от полного отказа от каких-то особых прав до самоуправления, автономии, форм культурного обособления, конфедеративных отношений с материнским ядром – государством.

Чем меня не устраивает этот подход и это определение? Это определение неопределенно, и оно устарело. Оно содержит в себе противоречия и генерирует опасности, и оно, на самом деле, более деструктивно, чем конструктивно. Причины фундаментальны, и надо понимать, что они связаны, прежде всего, с тем, что эта категория лежит на границе, в таком смысловом приграничье между правовым и политическим бытием человеческих сообществ. Поэтому остановлюсь на трех важных проблемах в смысловой реконструкции или, наоборот, конструировании определения, и в конце рассуждения я дам свое определение.

Первая проблема – это проблема дефиниций, вторая – проблема соотношений права и политики, и третья проблема – это противоречие в самом международном праве как особой отрасли права, отличающейся существенно от внутристранового, внутригосударственного права.

Итак, первая проблема – дефиниции. Здесь есть внутренняя неопределенность и противоречие: что такое «народ», что такое «нация»? Дело в том, что нации возникают и сегодня, и нет особой проблемы какой-то социальной группе собраться, объявить себя нацией или объявить себя народом и претендовать на эту правовую позицию. Обычно в эти категории вкладывают такие определяющие позиции как этничность и социальность.

Рассмотрим на примере нашей страны. Русские, татары, буряты, евреи и так далее – ни у кого не возникает сомнения, что вроде бы это народ, потому что это совпадает с понятием этничности. А кто такие казаки, кто такие поморы? И этот перечень не исчерпан.

Сама этничность – вещь дуальная. В ней содержатся как биологические, генетически заложенные признаки общности, внешние признаки, некоторые характерные поведенческие признаки, связанные, опять-таки, с генетическим кодом и физиологией, но есть совершенно очевидное социальное содержание, потому что люди – это не стайка обезьян или рой пчел.

Человек – существо дуальное, социальное. И совершенно очевидно, что в мегаистории человечества сообщества, этничные народы или нации все больше обретают себе содержание социальное, то есть наведенное в кооперативном бытии, и, если угодно, закрепленное в так называемом социальном генетическом коде, то есть в культуре, в поведенческих укладах, в традициях, в том числе и в традиционных правовых укладах и положениях.

И вот, смотрите, этнос от одного состояния, сугубо биологического, эволюционирует к состоянию иному, сугубо социальному. А на сегодня мы имеем какое-то сочетание, в каждом случае разное, что и порождает ту самую неопределенность. Итак, самое главное в этом отношении, что это социальная группа.

Теперь, что такое «нация»? Здесь есть проблемы иноязычных трактовок и трансляций перевода. Скажем, nation – это может включать в себя в английском языке и все население страны, и политический субъект. Civil nation или civic nation – гражданское общество как политический актор, противостоящий государству и так далее. Чаще всего под нацией, конечно, понимается общестрановое население, но оно может быть и разноязычным, и разноисповедальным, религиозным, и разноэтничным, и тому подобное. Главное, что эту социальную группу характеризует, это то, что ей соответствует государственность – границы, власть, аппарат насилия, политическая, избирательная система и так далее. За полторы минуты я рассказал только о самых вершках, и уже совершенно понятно, что, оперируя с определением «право народов или наций», мы ничего еще не определяем. Мы только порождаем неопределенность и подходим к той самой грани, о которой я сейчас буду говорить.

Вторая проблема – это соотношение права и политики. Бытие человечества, социальной группы, индивидуумов происходит в разных пространствах общения и кооперации, и право это юридизировано, и это юридически договорно оформленная правилами поведения, правилами санкций форма бытия.

Политика – вещь менее определенная. Там не столько работает юридический договор и правила поведения, сколько работает право силы. Кто сильнее, тот и навяжет решение, тот и навяжет следующий уклад бытия себе и тем, над кем совершается политическое насилие в бесконечном случае политических соревнований – межстрановых, межрегиональных, внутристрановых и так далее.

Поэтому, если право – это состязательность сторон по правилам, например, в суде, защита и обвинение, международные суды, оно порождает такую возможность, то на границе и при переходе границы в политическое пространство бытия состязательность перерастает в конкуренцию, в военную состязательность, и там, кто сильнее, тот и прав.

И эту границу, и эти объективные сферы бытия надо видеть, различать и не впадать в ошибку их смешения и утраты определенности для констатации и для нахождения соответствующих решений. В политическом пространстве судей нет. Ну, кто там судья? Судья только победитель. Победители во Второй Мировой войне, победители в локальных конфликтах.

Никакая Организация Объединенных Наций, никакой Брюссель, никакой Совет Безопасности в случае военных конфликтов не обладает правами и возможностями последней инстанции определить, кто прав, и кто виноват. Часто констатируют статус-кво, с ним смиряются и постепенно облекают в новую форму правовых порядков бытия. Так революции проходят через разрушение предыдущей правовой конструкции и порождают, в лучшем случае, вместо хаоса и распада государственности новый правовой источник – легитимность. Этот рассказ очень близкий к сегодняшним событиям на Украине.

И третья проблема противоречия в самом международном праве особенная. Она отличается от внутригосударственного права и юридического его оформления. Сегодня уже об этом говорили – о праве государств на суверенитет и территориальную целостность, но одновременно и о праве неких народов (наций) на самоопределение вплоть до отделения. Говорилось уже много раз об этих прецедентах.

Несколько важнейших слов о том, какая мина в этом отношении заложена в российском бытии, в российской Конституции. В преамбуле нашей Конституции записано следующее: «Исходя из общепризнанных принципов равноправия и самоопределения народов», - во множественном числе, но кто такой народ, наша Конституция не определяет. Она говорит, что мы – многонациональный народ, значит, народ – это нечто внеэтничное, или надэтничное, или интегроэтничное.

Но в статье 5, пункт 3 Конституции говорится, что федеративное устройство России основано на ее государственной целостности и самоопределении народов в Российской Федерации. Множество народов Российской Федерации – это кто? Это какие-то социальные группы, о чем я говорил, либо консолидированные этнично, либо еще каким-то образом, но опять это неопределенность. Не определено, кто такой народ.

В статье 68, пункт 2, установлено еще веселее: «Республики, - это субъект федерации в России, - вправе устанавливать свои государственные языки». Республики – они ведь порождены по принципу этнического титула, являются государствами внутри государства Россия. Пункт 3-й 68 статьи: «Российская Федерация гарантирует всем ее народам, - опять идея множественности народов, - право на сохранение родного языка». Таким образом, Россия сейчас в правовом и фактическом политическом смысле, благодаря ее либеральной Конституции 1993 года, расположена на мине. А как взрываются такие мины, мы видим сегодня на трагических примерах мира и Европы.

Право наций на самоопределение было и в каком-то отношении остается прогрессивным, гуманистическим, когда в истории заканчивался период колониализма, в период разрушения колониальных империй. Но на сегодня в мире народы уже создали свои государственности, они уже самоопределились.

В России даже многонациональный народ самоопределился с российской государственностью и так далее. Поэтому вопрос с определением невероятно важен. На сегодня он находится в поле трактовок, а для международных скобок трактовки – это право силы. Поэтому я предлагаю не только нам с вами, а всему миру собственное определение, что есть право народов на самоопределение. Это право ставить вопрос о политическом и правовом положении социальной группы, сформированной по этническому и социальному признакам, в соответствии с действующими конституционными нормами соответствующего государства, в котором группа находится на правах граждан.

Право народов на самоопределение не включает право вооруженного мятежа против государства гражданского пребывания группы. В чем отличие? Отличие в том, что здесь в явном виде предлагается градация права как юридически договорные правила организации бытия, затем граница – идет политика, где соревнуются силы разного сорта, идет следующая граница, за которой соревнуются силы определенного сорта – военная сила.

И если открытыми глазами смотреть на эти реалии, то тогда появляется шанс пройти назад и жить в правовом пространстве, в мирном пространстве, в пространстве бытия, в котором жертвы, кровь, разрушения, ущербы, конфликты минимизированы. В этом пафос и смысл того определения, которое я предложил, и которое включает, инкорпорирует все сложные детали, все умолчания и противоречия, о которых было сегодня сказано выше. Спасибо за внимание.

И следующий термин, с которым мы с вами будет разбираться, термин, может быть, не для всех часто слышимый, употребляемый, но он очень важен для специального профессионального языка государственного управления, государственного строительства, ̶ «этатизм».

Право наций на самоопределение является одним из самых щекотливых принципов в международном праве. Что касается, собственно, практики, то история показывает, что никаких общепризнанных международных норм в части реализации просто не существует — все решается в зависимости от исхода политической и вооруженной борьбы.

"США невыгодна независимость Крыма"

Говоря об украинской проблеме, президент РФ Владимир Путин подчеркивает право крымского народа на самоопределение: "Только граждане, проживающие на той или иной территории, могут определять свое будущее". Представитель МИД России Александр Лукашевич добавляет: "У США нет и не может быть морального права на нравоучения по поводу соблюдения международных норм и уважения суверенитета других стран. Как быть с бомбардировками бывшей Югославии или вторжением в Ирак по сфальсифицированному поводу?"

Со времен Великой французской революции в ходе войн, перекраивающих карту мира неоднократно, на повестку дня дипломатических дискуссий входит понятие "самоопределение наций". К праву на самоопределение взывают и суверенные государства (например, Ливия перед бомбежками НАТО или Сирия в условиях попыток Европы и стран Персидского залива навязать сирийскому народу свою политическую волю), когда им угрожают извне, но к нему же взывают внутренние силы, стремящиеся к автономии или отделению. Являются ли сербы в Боснии и русины в Закарпатье (или албанцы в Косове, или армяне в Нагорном Карабахе, или сардинцы в Италии, или шотландцы и уэльсцы в Англии) "национальным меньшинством"?

Тогда этот принцип был дискуссионным, на Венском конгрессе победители Наполеона его не принимали всерьез, деля, например, Германию или Италию между монархами по собственному усмотрению. Собственно говоря, для победителей — многонациональной Австро-Венгрии, закатывающей ирландцев в мостовую, или утверждающейся в Индии Великобритании, или царской России этот принцип был абсолютно противоестественен, и до 1848 года с его революциями он никем не признавался, хотя Техас был захвачен США у Мексики в 1845 году в результате восстания и последующего "свободного самоопределения" колонистов, ранее переселившихся туда с севера.

Позднее объединение Германии и Италии, разрушение Австро-Венгерской и Оттоманской империй, отторжение от СССР Польши, Финляндии и лимитрофов шло именно под этим принципом, поддерживаемым президентом США Вильсоном. Развязывая конфликты, Гитлер часто апеллировал именно к праву проживающих компактно за границей немцев, хорватов, словаков на определение своей судьбы.

Сейчас часто говорят о противоречии между самоопределением наций и принципом нерушимости границ. Второй принцип совершенно умозрителен — где и когда в мире за всю историю человечества была нерушимость границ? Границы менялись и будут изменяться, пока существуют государства. Крах колониальной системы, распад СССР, Югославии, Чехословакии, объединение Германии — все это происходило на наших глазах. В Уставе ООН говорится о принципе самоопределения народов, а не о праве на него, но в 1952 году была принята резолюция ООН №637 "Право народов и наций на самоопределение".

Важно понимать, что западные страны рассматривают ряд положений, например, Хельсинского Заключительного акта 1975 года, в части принципа нерушимости границ не как юридически обязывающего "твердого" источника права, а в качестве политической договоренности, от которой можно отказаться.

Но внешние вторжения даже в гуманитарных целях нарушают демократическое право на самоопределение, национальный суверенитет и представляют собой неприемлемые вмешательства во внутренние дела других государств. Опыт бывшей Чехословакии и бывшей Югославии свидетельствует, что предоставление права на самоопределение национальным меньшинствам может привести к распаду страны.

Важно понимать, что настроение населения очень изменчиво — грузины избирают первым президентом подавляющим большинством ультра-националиста Гамсахурдию с лозунгом "Грузия для грузин!", заставившего народы Абхазии и Южной Осетии провозгласить независимость, а сейчас говорят о равноправии всех народов, "в марте 1991 года на всесоюзном референдуме жители Азербайджана и Средней Азии почти поголовно проголосовали за единство СССР, а в конце того же года они чуть ли не единогласно высказались за независимость своих республик".

Косово, Эритрея, Приднестровье, Абхазия и Южная Осетия, раскол Британской Индии на Индию и Пакистан, а Пакистана на Пакистан и Бангладеш, Биафра, Сингапур, Сомали — только анализ реальных изменений в мире может позволять понять настоящие принципы международных отношений, а не пустые сотрясения слов благодушных или жуликоватых теоретиков международного права.

Англичане по плану Маунтбеттена выделили из светской, но с преобладающим индуистским большинством Индии мусульманский Пакистан, который позднее после проигранной Пакистаном очередной войны с Индией раскололся на урдуговорящую западную часть и бенгальскую Бангладеш.

После отхода от власти генерала Франко в 1975 году Испания передала административные функции на управление Западной Сахарой Марокко и Мавритании и вывела свои войска из региона, и одновременно Фронт освобождения Вади Захаб и Сегиет аль-Хамра (ПОЛИСАРИО) начал борьбу за самоопределение западносахарского народа, одолев мавританцев, но потерпев поражение от Марокко. Большинство местного населения ушло на Восток в пустыню, а территория, на которой были найдены огромные запасы фосфатов, заселяется марокканскими переселенцами, огражденными гигантским валом.

В 1966 году ООН приняла резолюцию, призывавшую Испанию провести плебисцит в Испанской Сахаре по вопросу самоопределения этой территории, а в 1975 году Международный суд в Гааге принял заключение, в котором указал, что в доколониальное время эта территория не была "ничьей землей", что не может препятствовать осуществлению населением Западной Сахары права на самоопределение. ООН признала ПОЛИСАРИО "единственным и законным представителем народа Западной Сахары".

Провалилась попытка добиться независимости для народа игбо в Нигерии. В 1967 году была провозглашена республика Биафра, которая была уничтожена после трехлетней гражданской войны, итоги которой в очень большой степени были предопределены изменением позиций нефтяных ТНК.

С другой стороны, провозглашение независимости Сингапура (недавно предложившего создание зоны свободной торговли с Таможенным союзом) от Малайзии в 1965 году было признано Великобританией, Китаем, странами Европы и Юго-Восточной Азии. Успехом завершилось многолетняя борьба народа Эритреи за независимость от Эфиопии в 1993 году.

После получения независимости в 1960 году Кипром гарантами существования нового государства, в соответствии с Договором 1960 года о гарантиях, стали Великобритания, Греция и Турция. В июле 1974 года при поддержке греческой хунты черных полковников сторонники присоединения Кипра к Греции осуществили путч, отстранивший от власти президента архиепископа Макариоса, и в ответ на это, в соответствии с Договором 1960 года, на Кипр были введены турецкие войска, что привело к падению греческой хунты и восстановлению законной власти в греческой части острова. Но дело уже было сделано.

Турки требовали и продолжают требовать создания Кипрской федерации, но греки на это не соглашаются, как мера давления в 1983 году провозглашена Турецкая Республика Северного Кипра, которая официально не признается, хотя резиденции послов США и Британии находятся в турецкой части Никосии, а ТРСК входит в Организацию Исламская Конференция как наблюдатель. В общем, вся это история — это торг турок-киприотов за федерацию.

При кровавой трагедии распада Югославии (когда бундесвер впервые распробовал вкус крови) ЕС рассматривал возможность признания республик, вышедших из состава СФРЮ, лишь при условии, что оно будет результатом соглашения противоборствующих сторон. Еще в июне 1991 года министры иностранных дел стран СБСЕ на конференции высказывались за сохранение "единства и территориальной целостности Югославии" и мирное урегулирование внутриюгославских проблем.

Но по мере развития событий и установления связей европейцев с хорватскими усташами, позиция ЕС стала меняться. Австрия и Германия заговорили о признании государств, объявивших о своей независимости. Уже к концу года "ЕС решило прибегнуть к жестким экономическим санкциям, которые предполагали денонсирование договора о торговле и сотрудничестве ЕС с Югославией, прекращение экономической помощи и так далее" при оказании финансовой помощи тем югославским республикам, которые станут содействовать планам ЕС — Словении, Хорватии, Македонии и Боснии-Герцеговине.

Тогда же члены ЕС провозглашают курс на признание новых государств, Германия первой заявила о признании в одностороннем порядке независимости Словении и Хорватии. Начиная с января 1992 года следует полоса признаний этих новых государств в качестве независимых. "ООН и США не поддержали Евросоюз, опасаясь, что поспешность действий и выборочное признание могут привести к еще большему обострению взрывоопасной ситуации. Однако ООН все-таки признает свершившийся факт, и 22 мая 1992 года Словения и Хорватия становятся членами этой организации".

После этого настал не мир, а наоборот, началась война, в которой германские летчики уже в четвертый раз за век стали бомбить Белград.

Зимой 2008 года парламент Косова в одностороннем порядке провозгласил независимость. Конституция Сербии не дает таких полномочий парламенту края, и в Белграде считают, что "Косово по-прежнему входит в состав Сербии как автономный край Косово и Метохия".

Первыми независимость Косово признали оккупированный Афганистан и мало кем признанный Тайвань, затем к мнению этих держав присоединились Франция, Англия, США и Италия. Против признания независимости края выступила Испания. Сейчас независимость Косова признают 108 государств из 193 членов ООН, тогда как для принятия в ООН нужны голоса 2/3 государств-членов ООН (то есть 129) и решение Совбеза ООН, тогда как Россия и КНР его не признают.

Эти примеры очень явно показывают, что никаких общепризнанных международных норм в части реализации права наций на самоопределение просто не существует, и все решается в зависимости от исхода политической и вооруженной борьбы. И это то, о чем нужно помнить народам Крыма и братской нам Украины.

Читайте самые последние новости часа о событиях и ситуации в Крыму и на Украине:

А что вы думаете о самых последних новостях о ситуации и событиях на Украине? Что вы думаете о результатах референдума в Крыму? Что будет с Крымом? Что будет с Украиной? Насколько реальна угроза войны за Крым?

Право наций, народностей на самоопределение закреплено в Уставе ООН, Международных пактах о правах человека, Декларации о государственном суверенитете РСФСР от 12 июня 1990 г., Конституции Российской Федерации. Необходимо подчеркнуть, что и международно-правовые акты, и российское законодатель­ство закрепляют право на самоопределение не непосредственно за нациями, народностями, а за народами. Однако термин "наро­ды" в контексте международно-правовой практики подразумевает и национальные общности.

Под правом на самоопределение понимается право, в силу которого все народы свободно устанавливают свой политический статус и свободно обеспечивают свое экономическое, националь­ное и культурное развитие. Российская Конституция содержания права на самоопределение не раскрывает, однако в ст. 4 Деклара­ции о государственном суверенитете РСФСР говорится об обес­печении каждому народу права на самоопределение в избранных им национально-государственных и национально-культурных формах (ст. 4). Таким образом, сфера реализации права на само­определение очерчивается предельно широко и охватывает все области социальной деятельности.

В то же время нельзя упускать из виду тот факт, что право на самоопределение не распространяется в полном объеме на национальные, религиозные, языковые меньшинства. Самоопределенческая активность меньшинств предусмотрена ст. 27 Международного пакта о гражданских и политических правах, которая гласит: В тех странах, где существуют этнические, религиозные и языко­вые меньшинства, лицам, принадлежащим к таким меньшинствам, ее может быть отказано в праве совместно с другими членами той же группы пользоваться своей культурой, использовать свою ре­лигию и исполнять ее обряды, а также пользоваться родным язы­ком". Поскольку самоопределенческая деятельность трактуется через формирование обязанности государства не препятствовать на своей территории культурному самоопределению меньшинств, что предполагает содействие им со стороны государства, то пред­ставляется верным определение зафиксированного в ст. 27 Пакта права как права меньшинств на защиту. Кстати, именно о защите прав национальных меньшинств говорится и в российской Кон­ституции (п. "в" ст. 71, п. "6" ст. 72).

Право меньшинств на защиту ограничивается сферой куль­турной самобытности в отличие от права на самоопределение» ко­торое предоставляет нациям, народностям возможность свободно устанавливать свои отношения с другими народами, с государ­ствами проживания, свободно выбирать формы собственной поли­тической самоорганизации, конечно, в рамках международного и национального законодательства. Право на самоопределение яв­ляется юридическим выражением национального суверенитета, или фактического верховенства наций, народностей в решении собствен­ных проблем и их независимости в отношениях с другими наро­дами. Данное право и иные юридические средства упорядочива­ют реализацию национального суверенитета, делают его предсказуемым, подлинно свободным. Однако если государства препят­ствуют суверенному самоопределению народов, суверенитет осу­ществляется как непосредственно-социальное притязание, вне пра­вовых форм. Например, в условиях противодействия государств проживания пытаются в местах своего традиционного расселения решить проблему территориального самоопределения курды, па­лестинские арабы.

Означает ли право народов на самоопределение их право на одностороннее создание собственных государств? Да, но только в двух случаях.

Во-первых, этим правом обладают народы зависимых терри­торий, находящиеся под опекой, На государства, несущие ответ­ственность за управление зависимыми территориями, налагается обязанность обеспечить народам этих территорий возможность самоопределения.

Одной из шаблонных ошибок в трактовке и способе регулирования национальных проблем в бывшем СССР было смешение нескольких разных типов национальных движений. Как показывает анализ функционирования постсоветских республик, разная

В направленность национальных движений сказывается и сегодня.

Национальные движения могут иметь различную окраску. В истории XX в. одним из наиболее ярких примеров эффективного решения многонациональных проблем является деятельность Кемаля Ататюрка, который сумел создать современное турецкое государство и нацию. Суть его подхода заключалась в эффективной модернизации ментальности турецкого народа в рамках единого национального движения, в корне отличающейся от архаического имперского сознания как наследства Османской империи. Антимодерпистский по своему духу и по средствам избираемых действий тип национального движения основан на консервации некоторых традиционных форм как культурной, так и социальной жизни. Шаблонная оценка национальных движений и ихI анализ только с точки зрения их оппозиции союзному центру были сами по себе ошибочными. Демократизация советского общества, проходившая под лозунгом перестройки, ознаменовалась беспрецедентным ростом национальных движений. При этом на первом этапе перестройки национальные и демократические лозунги и задачи сливались в единое целое. Наиболее интенсивным и организованным национальное движение было в странах Балтии. С самого начала его радикальное крыло имело в виду восстановление независимости Латвии, Литвы и Эстонии на основе выхода из СССР, т. е. возвращение к тому статусу, который сформировался в так называемый межвоенный период. Данной задаче была подчинена деятельность народных фронтов республик, координировавших свои действия. Им противостояли не только центр, но и правящие структуры и прежде всего партийные и государственные органы этих республик. Ошибка центра состояла в непонимании того, что нарастиние требований в пользу самостоятельности и суверенитета неустранимо.

В Молдавии события приняли несколько иной характер, который был обусловлен образованием Приднестровской и Гагауэской республик и превращением Приднестровья в зону вооруженного конфликта. Кроме того, Молдова не выступала за распад СССР, ее политические лидеры рассчитывали на поддержку центра в решении круга внутренних проблем, приобретших характер статусного конфликта: признание или непризнание Приднестровья в качестве некоторого государственного образования.

Национальные движения в Закавказье были более драматическими. Конфликт по поводу статуса Нагорного Карабаха постепенно переродился в межнациональную войну. Именно в связи с этими событиями сформировалась своего рода позиция центра - принципиальное невмешательство в конфликт. Обе конфликтующие стороны усматривали в этом поддержку центром противоположной стороны, результатом чего стало формирование ими лозунгов антиимперского содержания.

Среднеазиатский регион бывшего СССР вместе с Казахста­ном продемонстрировал новые варианты национальных движений и национально-этнических конфликтов, Результаты референдума 17 марта 1991 г. о сохранении СССР показали, что население всех среднеазиатских республик было настроены даже более просоюзно, чем население России. По сути дела, эти республики были поставлены перед необходимостью самоорганизоваться в качестве; суверенных государств под давлением российско-украинско-бе­лорусского союза.

События в Грузии развивались примерно по балтийскому варианту. Существенное отличие в них внес трагический инци­дент в Тбилиси 9 января 1989 г. - первый опыт применения войск против массового митинга, проходившего под лозунгами нацио­нальной демократии.

В Таджикистане гражданская война, разразившаяся на клас­совой и идеологической почве, приобрела наиболее ожесточенные, формы и унесла тысячи жизней. Воюющие группировки проде­монстрировали при этом крайние формы жестокости и бесчело­вечности.

В последние десятилетия во многих странах мира возникли региональные партии. В Италии - это Лига Севера, в Испании - Баскская националистическая партия, в Великобритании - Партия^11Шотландских националистов, во Франции - Бретонская национальная партия, в Канаде - Квебекская партия. С сугубо националистических позиций заявили о себе французский "Национальный фронт", Британская национальная партия, "Венгерский путь", "Конфедерация независимой Польши", "Движение за национальную независимость Латвии", "Партия национальной независимости Эстонии". Существуют и партии, которые представляют интересы национальных меньшинств, - Шведская народная партия в Финляндии, Датский союз в ФРГ, Партия венгерских румын в Румынии, Курдская партия в Турции.

4. Межнациональные противоречия, конфликты
и пути их разрешения

Исторический опыт показывает, что отношения между нациями нередко были напряженными и трагическими. Так, русские земли испытывали на себе удары монгольских кочевников, немецких рыцарей, польских захватчиков. По Средней Азии и Закавказью огненным валом прокатились войска Тамерлана. Открытие Колумбом Америки сопровождалось ограблением и уничтожением индейцев. Племена и народы Африки захватывались колони-I заторами. В ходе мировых войн XX в. беспощадно уничтожались или подвергались жесточайшему угнетению те или иные нации, народности. Историческая вражда не смогла не сказаться на В национальном сознании. В нем до сих пор бытуют национальные предрассудки, неприязнь, корни которых уходят в далекое и не 1 очень далекое прошлое. Сегодня стало очевидным, что прежние варианты решений национальных проблем себя исчерпали, что национальная рознь, национальная вражда, национальное недоверие - как правило, следствие накапливавшихся годами ошибок и промахов в национальной политике.

Обостренное национальное самосознание, нетерпимость к малейшим нарушениям национального равноправия пронизывают духовную атмосферу нашего времени. Не случайно именно во второй половине XX в. национальный вопрос обозначился там, где он, казалось бы, уже решен (Квебек в Канаде, Шотландия и Уэльс в Великобритании, Корсика во Франции и т. д.). Национальный конфликт - вид социального конфликта, особенностью которого является переплетение социально-этнических и этносоциальных факторов и противоречий.

Непосредственная причина возникновения межнациональных конфликтов - расхождение и столкновение интересов субъектов межнациональных отношений (национально-государственных образований, наций, народностей, национальных групп). Конфликт возникает при непоследовательном и несвоевременном разрешении таких противоречий. Мощным катализатором развития конфликта является политизация национальных интересов, перекрещивание национального и государственного. Провоцируемый вплетением политических интересов в национальные, конфликт достигает высшей стадии обострения, переходит в национальный антагонизм.

В основе национальных конфликтов на территории бывшего СССР лежат следующие национально-территориальные проблемы.

1.Нерешенные проблемы в отношениях между суверенными государствами - бывшими союзными республиками. Противоречия между некоторыми из них перерастают в вооруженные столкновения, например между Азербайджаном и Арменией.

2.Внутриреспубликанские проблемы. Абсолютизация суверенитета обычно порождает сепаратистские устремления национальных меньшинств внутри самих суверенных государств. Примеры тому - гагаузский в Молдове, абхазский и югоосетинский в Грузии и другие подобные им конфликты, сопряженные с большими жертвами. Возникло движение территорий (краев, областей) Российской Федерации за их равное правовое положение с республиками в составе РФ. Выравнивание правового статуса субъектов Федерации стало одной из ключевых проблем, от решения которых зависит региональное развитие страны. (Сходные процессы наблюдаются и в других частях мира. Африканские государства, например, в межэтнических войнах потеряли убитыми значительно больше, чем в борьбе за свою независимость.)

Национальное обособление обычно приводит к тому, что население делится на "коренное" и "некоренное", а это лишь обостряет межнациональные противоречия.

3.Проблемы разделенных народов. Исторически сложилось так, что и границы между национально-государственными образованиями, и политико-административные рубежи в стране неоднократно сдвигались. Результатом стала разделенность многих народов двоякого рода: государственной границей бывшего СССР (например, таджики в Таджикистане и Афганистане, азербайджанцы в Азербайджане и Иране) и внутриреспубликанскими границами новых суверенных государств (в Закавказье, Средней Азии, Pocсийской Федерации).

4. Нарушения прав человека, определенных Декларацией прав
человека, Международными пактами о правах человека; проблемы, вызванные насильственным выселением ряда народов из мест постоянного проживания (депортация). Государственно-правовая реабилитация таких лиц оказалась довольно сложным и противоречивым процессом. Здесь принцип восстановления справед­ливости столкнулся с принципом необратимости исторических изменений. Интересы реабилитированных народов (немцев, крым­ских татар, месхетинских турков и др.) вступили в противоречие с интересами народов, заселивших места их бывшего прожива­ния.

В результате развала СССР свыше 60 млн. человек оказа­лись "за границей", из них 34 млн. - русские, украинцы и белорусы, живущие в других республиках. Всплеск национализма в новых независимых государствах, политика дискриминации по от- 1 ношению к русскоязычному населению, массовые нарушения его прав привели к активной миграции людей.

5. Отсутствие программы решения национального вопроса, анализа проблем межнациональных отношений и путей их разре­шения.

6. Личностно-бытовые конфликты, которые выливаются в конфликты между коренным и некоренным населением. Важней­шим элементом этничности является исторически сложившаяся национальная психология, которая отражает индивидуальные осо­бенности любого народа, те его свойства, что отличают его от дру­гих народов. Национальная психология - это определенный стиль мышления, поведения этноса. Игнорирование особенностей наци­ональной психологии в межличностных отношениях может по­служить причиной возникновения различного рода предрассуд­ков, национальной предубежденности и в итоге привести к межна­циональным конфликтам.

7. Борьба криминально-мафиозных структур за передел вла­сти.

С момента развала СССР зафиксировано более 164 воору­женных конфликтов, территориальных споров и претензий, круп­нейшие из которых - Нагорный Карабах, Южная Осетия, Абха­зия, Узбекистан, Приднестровье, Таджикистан, Чечня. Конфликты привели к гибели многих тысяч людей, к огромным материаль­ным и духовным потерям.

К сожалению, вооруженные конфликты в России до сих пор развиваются по одной схеме. Хотя их возникновение обычно прогнозируется, реакция на них запаздывает. Не выполняется одно из главных условий прекращения конфликта: общественность не по­лучает ответа на вопрос, кто в нем виноват. Из дипломатической и политической лексики ушло понятие "агрессор". Однако анализ конфликта должен начинаться с определения именно этого "действую­щего лица". "Замазывание" же фигуры агрессора, растворение ее в массе абстрактных факторов и сил фактически стимулирует его к активным действиям и делает еще более беззащитной его жертву.

Не используются все возможности как вертикального (пра­вительство - армия - местные власти - органы внутренних Дел - отдельные граждане), так и горизонтального (правитель­ство - правительство; армия - армия; общественные движе­ния - общественные движения; непосредственно конфликтующие лица) блокирования вооруженных конфликтов.

Серьезным препятствием в деле разрешения конфликтов яв­ляется страх правящих кругов и общественных движений попасть в разряд "недемократичных", "нецивилизованных", "имперских", "гегемонистских", "тоталитарных", "путчистских" и т. д., который обычно приводит их в заранее расставленную информационно-психологическую ловушку агрессора.

Во взаимосвязанном и взаимозависимом мире вооруженные конфликты бесследно не проходят. Через систему экономических, политических, этнических и геополитических связей они "переки­дываются" на многие государства и народы. Так, нарушение или раз­рыв экономических и торговых связей в ходе конфликтов в одной стране отрицательно воздействуют на хозяйственную жизнь дале­ких от конфликта стран. Дискредитация, нарушение прав человека, преследования и геноцид создают такую миграционную волну, которая способна поколебать социальные устои других государств, обо­стрить в них социальную ситуацию и вызвать новые конфликты.

Анализ результатов вооруженных конфликтов позволяет сде­лать следующие, возможно, небесспорные выводы:

1) большинство вооруженных конфликтов на территории бывшего СССР (карабахский, абхазский, югоосетинский, приднестровский и др.) возникло по поводу споров о статусе национально-территориальных образований и справедливости границ, разделяющих этносы. Субъектами этнополитических конфликтов выступали этнически консолидированные группы населения, организованные и возглавляемые национальными движениями;

2) использование в конфликтах вооруженных сил должно быть политически и юридически обоснованным, носить исключительный характер, пределы их применения важно очертить зако­нодательно;

3) с вооруженными конфликтами, как и с войнами, надо бороться задолго до того, как они возникнут. Для этого необходимо издание разветвленной системы блокирования конфликтов, меха­низмов их предотвращения и прекращения.

Прежде чем начать поиск конкретных вариантов разрешения конфликта, следует попытаться снизить уровень напряженности между противоборствующими сторонами, например, договориться о прекращении вооруженных действий. Затем устанавливаются каналы коммуникации и, наконец, начинается диалог. Попытки участников конфликта сразу решить проблему путем переговоров обычно приводят к их провалу.

Принцип постепенности основывается на той посылке, что другой участник ответит тем же. Важнейшая проблема здесь - наличие доверия между участниками конфликта.

Главное же условие предотвращения любых конфликтов, в том числе вооруженных, - гармонизация национальных отно­шений в стране. Для этого необходимо следующее:

наличие демократического правового государства. Существует две основные гарантии общественного спокойствия, гармонично влияющие друг на друга, - сильное государство, базирующееся на справедливых законах, и разумная организация общества, в котором каждый имеет средства к достойному существованию;

обеспечение единства страны, отказ регионов и национальных меньшинств от сепаратизма, признание за верховной властью всех полномочий в деле обороны страны, ведения иностранных, дел, борь­бы с организованной преступностью;

предоставление компактно проживающим меньшинствам широкой автономии и права решения собственных дел, включая местные налоги, на региональном и местном уровнях;

признание культурной автономии территориально рассеян­ных национальных меньшинств, финансирование из центрально­го бюджета преподавания и вещания на их языке и других куль­турных мероприятий;

максимальное перемещение центра тяжести принятия власт­ных решений на локальный, местный уровень;

проведение политики упреждения перерастания противоре­чий в кровопролитные конфликты. В последнее время для норма­лизации обстановки в зонах локальных и региональных конф­ликтов используется политика национального примирения, оправ­давшая себя, например, в Никарагуа и Сальвадоре;

демократизация межгосударственных отношений, отказ or-произвольного толкования общепризнанных норм международного права;

координация (компромисс) национальных интересов как; предпосылка их реализации, в чем и заключается смысл нацио­нальной политики. Ее ведущим принципом должно стать управление интересами и через интересы национальностей;

равноправие всех наций, удовлетворение их национально-культурных, языковых, религиозных и иных потребностей, интернационализм и патриотизм, укрепление демократии и централизма.