Джеймс олдридж последний дюйм краткое содержание. Анализ новеллы «Последний дюйм» Джеймса Олдриджа

Джеймс Олдридж

ПОСЛЕДНИЙ ДЮЙМ

Хорошо, если, налетав за двадцать лет не одну тысячу миль, ты и к сорока годам все еще испытываешь удовольствие от полета; хорошо, если еще можешь радоваться тому, как артистически точно посадил машину; чуть-чуть отожмешь ручку, поднимешь легкое облачко пыли и плавно отвоюешь последний дюйм над землей. Особенно когда приземляешься на снег: плотный снег очень удобен для посадки, и хорошо сесть на снег так же приятно, как прогуляться босиком по пушистому ковру в гостинице.

Но с полетами на «ДС-3», когда старенькую машину поднимешь, бывало, в воздух в любую погоду и летишь над лесами где попало, было покончено. Работа в Канаде дала ему хорошую закалку, и не удивительно, что заканчивал он свою летную жизнь над пустынями Красного моря, летая на «Фейрчайльде» для нефтеэкспортной компании Тексегипто, у которой были права на разведку нефти по всему египетскому побережью. Он водил «Фейрчайльд» над пустыней до тех пор, пока самолет совсем не износился. Посадочных площадок не было. Он сажал машину везде, где хотелось сойти геологам и гидрологам, - на песок, на кустарник, на каменистое дно пересохших ручьев и на длинные белые отмели Красного моря. Отмели были хуже всего: гладкая с виду поверхность песков всегда бывала усеяна крупными кусками белого коралла с острыми, как бритва, краями, и если бы не низкая центровка «Фейрчайльда», он бы не раз перевернулся из-за прокола камеры.

Но все это было в прошлом. Компания Тексегипто отказалась от дорогостоящих попыток найти большое нефтяное месторождение, которое давало бы такие же прибыли, какие получало Арамко в Саудовской Аравии, а «Фейрчайльд» превратился в жалкую развалину и стоял в одном из египетских ангаров, покрытый толстым слоем разноцветной пыли, весь иссеченный снизу узкими, длинными надрезами, с потертыми тросами, с каким-то подобием мотора и приборами, годными разве что на свалку.

Все было кончено: ему стукнуло сорок три, жена уехала от него домой на Линнен-стрит в городе Кембридж, штата Массачусетс, и зажила как ей нравилось: ездила на трамвае до Гарвард-сквер, покупала продукты в магазине без продавца, гостила у своего старика в приличном деревянном доме - одним словом, вела приличную жизнь, достойную приличной женщины. Он пообещал приехать к ней еще весной, но знал, что не сделает этого, так же как знал, что не получит в свои годы летной работы, особенно такой, к какой он привык, не получит ее даже в Канаде. В тех краях предложение превышало спрос и когда дело касалось людей опытных; фермеры Саскачевана сами учились летать на своих «Пайперкэбах» и «Остерах». Любительская авиация лишала куска хлеба многих старых летчиков. Они кончали тем, что нанимались обслуживать рудоуправления или правительство, но такая работа была слишком благопристойной и добропорядочной, чтобы подойти ему на старости лет.

Так он и остался ни с чем, если не считать равнодушной жены, которой он не был нужен, да десятилетнего сына, родившегося слишком поздно и, как понимал в глубине души Бен, чужого им обоим - одинокого, неприкаянного ребенка, который в десять лет чувствовал, что мать им не интересуется, а отец - посторонний человек, резкий и немногословный, не знающий, о чем с ним говорить в те редкие минуты, когда они бывали вместе.

Вот и сейчас было не лучше, чем всегда. Бен взял с собой мальчика на «Остер», который бешено мотало на высоте в две тысячи футов над побережьем Красного моря, и ждал, что мальчишку вот-вот укачает.

Если тебя стошнит, - сказал Бен, - пригнись пониже к полу, чтобы не запачкать всю кабину.

Хорошо. - У мальчика был очень несчастный вид.

Боишься?

Маленький «Остер» безжалостно швыряло в накаленном воздухе из стороны в сторону, но перепуганный мальчишка все же не терялся и, с ожесточением посасывая леденец, разглядывал приборы, компас, прыгающий авиагоризонт.

Немножко, - ответил мальчик тихим и застенчивым голоском, непохожим на грубоватые голоса американских ребят. - А от этих толчков самолет не сломается?

Бен не умел утешать сына, он сказал правду:

Если за машиной не следить и не проверять ее все время, она непременно сломается.

А эта… - начал было мальчик, но его сильно тошнило, и он не мог продолжать.

Эта в порядке, - с раздражением сказал отец. - Вполне годный самолет.

Мальчик опустил голову и тихонько заплакал.

Бен пожалел, что взял с собой сына. У них в семье великодушные порывы всегда кончались неудачей: оба они были такие - сухая, плаксивая, провинциальная мать и резкий, вспыльчивый отец. Во время одного из редких приступов великодушия Бен как-то попробовал поучить мальчика управлять самолетом, и хотя сын оказался очень понятливым и довольно быстро усвоил основные правила, каждый окрик отца доводил его до слез…

Не плачь! - приказал ему теперь Бен. - Нечего тебе плакать! Подыми голову, слышишь, Дэви! Подыми сейчас же!

Но Дэви сидел опустив голову, а Бен все больше и больше жалел, что взял его с собой, и уныло поглядывал на расстилавшееся под крылом самолета бесплодное пустынное побережье Красного моря - непрерывную полосу в тысячу миль, отделявшую нежно размытые краски суши от блеклой зелени воды. Все было недвижимо и мертво. Солнце выжигало здесь всякую жизнь, а весной на тысячах квадратных миль ветры вздымали на воздух массы песка и относили его на ту сторону Индийского океана, где он и оставался навеки на дне морском.

Сядь прямо, - сказал он Дэви, - если хочешь научиться, как идти на посадку.

Бен знал, что тон у него резкий, и всегда удивлялся сам, почему он не умеет разговаривать с мальчиком. Дэви поднял голову. Он ухватился за доску управления и нагнулся вперед. Бен убрал газ и, подождав, пока не сбавится скорость, с силой потянул рукоятку триммера, которая была очень неудобно расположена на этих маленьких английских самолетах - наверху слева, почти над головой. Внезапный толчок мотнул голову мальчика вниз, но он ее сразу же поднял и стал глядеть поверх опустившегося носа машины на узкую полоску белого песка у залива, похожего на лепешку, кинутую на этот пустынный берег. Отец вел самолет прямо туда.

А почем ты знаешь, откуда дует ветер? - спросил мальчик.

По волнам, по облачку, чутьем! - крикнул ему Бен.

Но он уже и сам не знал, чем руководствуется, когда управляет самолетом. Не думая, он знал с точностью до одного фута, где посадит машину. Ему приходилось быть точным: голая полоска песка не давала ни одной лишней пяди, и опуститься на нее мог только очень маленький самолет. Отсюда до ближайшей туземной деревни было сто миль, и вокруг - мертвая пустыня.

Все дело в том, чтобы правильно рассчитать, - сказал Бен. - Когда выравниваешь самолет, надо, чтобы расстояние до земли было шесть дюймов. Не фут и не три, а ровно шесть дюймов! Если взять выше, то стукнешься при посадке и повредишь самолет. Слишком низко - попадешь на кочку и перевернешься. Все дело в последнем дюйме.

Дэви кивнул. Он уже это знал. Он видел, как в Эль-Бабе, где они брали напрокат машину, однажды перевернулся такой «Остер». Ученик, который на нем летал, был убит.

Видишь! - закричал отец. - Шесть дюймов. Когда он начинает снижаться, я беру ручку на себя. На себя. Вот! - сказал он, и самолет коснулся земли мягко, как снежинка.

Последний дюйм! Бен сразу же выключил мотор и нажал на ножные тормоза - нос самолета задрался кверху, и машина остановилась у самой воды - до нее оставалось шесть или семь футов.

Два летчика воздушной линии, которые открыли эту бухту, назвали ее Акульей - не из-за формы, а из-за ее населения. В ней постоянно водилось множество крупных акул, которые заплывали из Красного моря, гоняясь за косяками сельди и кефали, искавшими здесь убежища. Бен и прилетел-то сюда из-за акул, а теперь, когда попал в бухту, совсем забыл о мальчике и время от времени только давал ему распоряжения: помочь при разгрузке, закопать мешок с продуктами в мокрый песок, смачивать песок, поливая его морской водой, подавать инструменты и всякие мелочи, необходимые для акваланга и камер.

А сюда кто-нибудь когда-нибудь заходит? - спросил его Дэви.

Бен был слишком занят, чтобы обращать внимание на то, что говорит мальчик, но все же, услышав вопрос, покачал головой:

Никто! Никто не может сюда попасть иначе, как на легком самолете. Принеси мне два зеленых мешка, которые стоят в машине, и прикрывай голову. Не хватало еще, чтобы ты получил солнечный удар!

Больше вопросов Дэви не задавал. Когда он о чем-нибудь спрашивал отца, голос у него сразу становился угрюмым: он заранее ожидал резкого ответа. Мальчик и не пытался продолжать разговор и молча выполнял, что ему приказывали. Он внимательно наблюдал, как отец готовил акваланг и киноаппарат для подводных съемок, собираясь снимать в прозрачной воде акул.

Год издания рассказа: 1957

Рассказ Джеймса Олдриджа «Последний дюйм» читать следует согласно школьной программы. Туда он был включен еще во времена СССР и с тех пор завоевал немалую любовь в сердцах нашего читателя. По рассказу «Последний дюйм» снят одноименный фильм, да и сам писатель стал известен в нашей стране именно благодаря этому рассказу.

Рассказа «Последний дюйм» краткое содержание

В рассказе «Последний дюйм» кратком содержании вы узнаете о выходце из Канады – Бене. Еще на родине он стал хорошим пилотом и теперь летал над берегами Египта с геологами в поисках нефти. Его любили и уважали за то, что он мог посадить самолет практически в любом месте. Но в последнее время руководство нефтедобывающей компании оставило попытки найти нефть и Бен перебивался случайными заработками. В то же время жена, не выдержав походных условий жизни, вернулась в родной Массачусетс. При этом она оставила их десятилетнего сына с отцом, что для Бена было сравни наказанию. Ведь общего языка с сыном он некогда не находил, да и собственно говоря особенно не пытался.

Далее в рассказе Джеймса Олдриджа «Последний дюйм» читать можно о том, как в порыве чувств Бен решил взять сына с собой в полет на Красное море. Здесь Бен хотел поснимать акул, ведь телевизионные компании хорошо платили за каждый метр пленки с такими снимками. В полете он пробовал научить сына управлять самолетом, пока не довел его до слез очередным своим окриком. Но во время посадки он заставил сына смотреть за посадкой настаивая, что все дело в последнем дюйме.

Если далее читать рассказ «Последний дюйм» кратко, то вы узнаете, как в Акульей бухте Бен занялся съемками. Акулы были достаточно агрессивны, а одна кошачья акула проявила слишком уж живой интерес к Бену. Из-за этого он поспешил выбраться на берег. Здесь он решил устроить обед во время которого обнаружил, что взял только пиво для себя, не позаботившись о своем сыне Дэви. Да и расспросы сына о том, как еще можно попасть в Акулью бухту не тронули Бена. Ведь он даже не понял, что сын боится остаться здесь один если с ним что-то случится.

Если дальше рассказ Джеймса Олдриджа «Последний дюйм» читать краткое содержание, то вы узнаете, что несмотря на страх Бен решается на новое погружение. Ведь на деньги, вырученные от съемок он надеется отправить Дэви к матери. На этот раз он ныряет с лошадиной ногой. Но кошачья акула бросается на него, а не на ногу. Бен едва смог выбраться на берег. Его правая рука была почти оторвана, левая сильно повреждена, а ноги сильно пожёваны. Только теперь Бен понял, что должен жить ради Дэви ведь без него он пропадет.

Главный герой рассказа Джеймса Олдриджа «Последний дюйм» с помощью сына добирается до самолета. Бен смог только немного помочь сыну волочить себя. А для того, чтоб отец забрался на пассажирское кресло самолета Дэви вообще пришлось соорудить пандус из камней. Теперь их судьба, как в завесила только от умения мальчика управлять самолётом, а Бен даже не знал, как его подбодрить. Тем не менее мальчик взлетел и пользуясь компасом долетел до Каира. Чудом предотвратив аварию с большим самолетом мальчику удалось сесть. Бен выжил хоть и потерял левую руку. Но теперь его главной задачей в жизни стало преодолеть последний дюйм, который отдалял его от сына.

Рассказ «Последний дюйм» на сайте Топ книг

Интерес рассказ «Последний дюйм» читать достаточно высок. Благодаря этому книга представлена достаточно высоко среди . Кроме того, книга представлена среди . И учитывая достаточно стабильную динамику интереса к книге мы предполагаем, что и в дальнейшем рассказ будет периодически попадать в наши рейтинги лучших книг по жанрам.

В свои сорок три года Бен был опытным летчиком, но полеты до сих пор приносили ему удовольствия. К сожалению, с этим было покончено: после сорока о настоящей летную работу предстояло забыть. К тому же у него не сложились отношения с женой, а десятилетний сын Дэви был чужим и непонятным обоим родителям.

На этот раз Бен, выполняя полет на стареньком «Остере», взял с собой Дэви и вскоре пожалел об этом: самолет, летевший над Красным морем, безжалостно швыряло в раскаленном воздухе. Но напуганный мальчик держался достойно, и это радовало отца. Все-таки Дэви не выдержал, заплакал, а Бен еще раз подумал о том, что совершенно не умеет разговаривать с сыном. Он слишком резко отвечал на вопросы малыша, хотя обещал рассказать ему, как посадить машину.

«Все дело в том, чтобы правильно рассчитать … Когда уравниваешь самолет, надо, чтобы расстояние до земли было шесть дюймов. Ровно шесть. Если взять выше, то стукнешься при посадке и повредишь самолет. Низкая — попадешь в комок и перевернешься. Все дело в последнем дюйме ».

Сразу же отец показал мальчику, как это делается, мастерски посадил самолет на берег акульей бухты, названной так за ее «населения». Бен и прилетел сюда ради того, чтобы сделать фотографии акул, подобравшись к ним поближе. Попав в бухту, он, казалось, совсем забыл о сыне и только изредка давал ему распоряжения помочь при разгрузке.

«А сюда кто-нибудь когда-нибудь заходит?» — Спросил его Дэви.

«Никто, — пришлось ответить Бену — Сюда можно попасть только на легком самолете».

Приготовив акваланг и фотоаппарат для подводных съемок, Бен вошел в воду. Он еще раз приказал Дэви не подходить к воде, не волноваться о нем и снова почувствовал, что говорит с сыном слишком резко, как с чужим.

Мальчик смотрел на море, поглотило его отца, и думал, что же с ним будет, если отец так и не вынырнет из морской пучины.

А Бен был увлечен работой. Акул было много, но они держались на расстоянии. Летчик решил приманить их поближе после обеда, чтобы снять фильм об акулах, заказанный ему телекомпанией.

Поднявшись на поверхность, он велел сыну принести с самолета завтрак, а сам стал готовить аппаратуру для следующего погружения. Поев, прилег и сразу же заснул.

Проснувшись, Бен стал готовиться к новому спуску под воду. А Дэви беспокойством смотрел на него и снова принялся расспрашивать, знает ли кто-нибудь, что они здесь, и смогут их найти. Бен понял, что мальчик просто боится остаться один, и попытался успокоить его, пообещав пробыть под водой всего полчаса. Он знал, что ждать акул придется недолго, ведь теперь он прихватил с собой приманку — кусок конины. Акулы бросились прямо к конины. Снимки получались замечательные. Когда пленка уже сакинчувалася, Бен заметил, что его руки и грудь измазаны кровью от конины. Теперь акулы шли прямо на него. Мужчина проклял свою глупость, но было уже поздно. Страшные резцы схватили его правую руку и прошли по левой, как лезвие. То резануло по ногам. Вода возмутилась от крови.

Чудом выбравшись на берег, Бен потерял сознание. Опомнившись, он громко позвал сына и через минуту увидел его полное ужаса лицо.

«Что мне делать?» — Кричал Дэви. Если бы Бен знал! Руки горели, словно в огне, ноги не двигались, и все плыло, как в тумане.

Летчик знал, что не сможет вести самолет. А это означало гибель и его, и сына. Превозмогая страшную боль, Бен велел Дэви перевязать ему руки, чтобы остановить кровь, взыскать акваланг. Опять теряя сознание, он понял, что для того, чтобы спастись, десятилетней ребенку предстоит выполнить дело сверхчеловеческой сложности. «Единственная надежда спасти мальчика-самолет, и Дэви придется его вести. Нет ни другой надежды, ни другого выхода … Мальчика нельзя пугать ». Напуганная ребенок заплакал, и отец, собрав последние силы, пытался успокоить малыша, а сам тем временем обдумывал план спасения. Последовали новые распоряжения, и Дэви, напрягая все силы, потянул отца к самолету. «Мальчик не должен знать, что машину придется вести ему, — он перепугается насмерть», — подумал Бен. «Этот маленький" Остер "летает сам, — сказал он.- Стоит лишь положить его на курс, а это несложно».

Поднялся ветер, а они все собирались по склону вверх. Дэви тащил, а Бен отталкивался пятками, поминутно теряя сознание и медленно возвращаясь в сознание. Дважды он срывался вниз, боль пронизывала тело, головокружение участились. Но вот и самолет: Бен приказал Дэви наложить камней у дверцы, чтобы можно было втянуть его в кабину. Дэви взялся за дело. У дверцы выросла горка камней. Осталось самое трудное — залезть в кабину. Бен уже не сомневался, что умрет, но будь что будь желая спасти сына. «Важно дотянуть до Каира и показать мальчику, как посадить самолет. Этого будет достаточно ». Только надежда помогла ему влезть в машину, только она, надежда, удерживала угасающую сознание. Теперь надо успокоить напуганного ребенка … Нет, он не сдастся, ни за что! Бен осторожно сказал Дэви, поэтому придется взяться за дело. Мальчик послушно выполнял отцу приказы. А ветер крепчал. «Тяни ручку на себя … Не бойся ветра … »Гул мотора усиливался. И вот они уже в небе. Бен продолжал объяснять, что надо делать, и Дэви, казалось, успокоился. Выровняв самолет, он повел его вдоль берега.

«Он справится!» — Устало и примирительно подумал Бен и заснул, полуголый, весь истекая кровью.

А Дэви вел самолет. Один, на высоте в три тысячи футов. Он не плакал больше. У него наэто жизнь высохли слезы.

Бен проснулся. «Что ты видишь? — Закричал он сыну.-« Аэродромы и здания Каира ».

Последние усилия. Самолет отказывается идти вниз. Мальчик повинуясь отцовской команде, выключает мотор. "Остер" снижается. Новая опасность: с аэродрома стартует большой самолет. Дэви тянет ручку на себя.

«Нельзя! — Остановил его Бен.- Гни ее вниз!

«Ветер! — В отчаянии закричал мальчик. До посадки оставалась минута. Бен знал, что приближается последний дюйм, и все в руках ребенка.

«Шесть дюймов!» — Кричал он Дэви; язык его словно распух от напряжения и боли, а из глаз текли горячие слезы.

«На последнем дюйме он все-таки потерял самообладание, его охватил страх … и он не мог больше ни говорить, ни кричать, ни плакать …»

Но вот хвост и колеса «Остера» коснулись земли. Это был последний дюйм. Самолет замер, и стало тихо.

Бен выжил, хотя и потерял левую руку. Но в госпитале он думал не о себе. Все решала встреча с Дэви. Отец знал, что им обоим нужно время. А ему, Бену, теперь понадобится вся жизнь, вся жизнь, которую подарил ему мальчик … Он все же доберется до самого сердца мальчика! .. Последний дюйм, который разделяет всех и все, нелегко преодолеть. Но он, Бен, был мастером своего дела, совсем неплохим летчиком.

В рассказе речь идет о летчике, рассекающем небеса над жарким Египтом. Бен холодный, как сталь, из которой сделан его самолет «фейрчайлд». Но опыт пилота он добывал над канадской землей, сидя в кресле «ДС-3». Но теперь его работа иная, он уже в жаркой стране, и далеко от родного дома. Переезд в живописный, но такой неродной Египет стал большим испытанием, как для самого пилота, так и для его семьи.

Бен рассекал облака с целью найти в золотой пустыне месторождения нефти, для крупных компании по ее добыванию. Он был умелым пилотом, который мог приземлить

На шасси свою птичку практически на любую поверхность. Нужно было садиться на песок. На мелководье, или даже на адское пламя, – Бену было все равно. Он мог сделать это где угодно, всего лишь нужно было справиться с последним дюймом перед посадкой, который по словам пилота преодолеть сложнее всего. Но сейчас в его услугах уже не нуждались, и в 43 года Бен остался без работы и без небес.

Жена покинула его, убежав в родные края, оставив Бена одного в жаркой Аравии с маленьким сыном по имени Дэви. Бен обещал вернуться к ней, но он знал, что почвы в этом обещании не было. Так как в его возрасте, как пилот, он никого не мог заинтересовать, а другая работа покорителю небес была неинтересной. Но он должен был заботиться о сыне, и хоть отец он был не лучший, все же понимал, что без работы долго сидеть нельзя.

Десятилетний сынишка был очень замкнутый мальчик. Воспитание отца было очень резким и колючим, и только отталкивало х друг от друга. То касается мамы, то она не интересовалась оставленным сыном, а отца – холодного и колючего, и резкого на слова – малец побаивался. В редких отцовских порывах Бен брался учить сына управлять самолетом, но это всегда переходило на крик и грубые указания из уст отца, и как всегда сводило на нет общий язык отца и сына. Но в целом, для Бена ребенок был чужим человеком, с которым невозможно было сблизиться, да и попыток по-настоящему серьезных он не предпринимал.

Как-то Бен нашел работенку, которая почти его устраивала, но выбора все рано уже не оставалось. Он согласился снимать акул, за метр пленки сьемок могли отлично заплатить. Но путь туда был непростой и самолет, на котором они летели. Болтало и шатало так, что мальчик не мог прекратить ни рвоту ни укачивание.

Но взять сына на Красное море стало очередным порывом отцовского инстинкта, но он тоже провалился, и сблизиться с сыном не удалось. Когда они были уже близко к назначенному берегу, Бен заставил мальчика следить за тем, что он делает. Он говорил, что все дело в последнем дюйме, когда садишь самолет. Но мальчику было не до учения, его тошнило, он все никак не мог собраться.

Именно тут он хотел снимать акул, так как их было очень много в этом краю. Он оставил мальчика одного на незнакомом берегу, и ушел работать, нырнув в оду. Мальчик следил за бесконечным морем, которое будто танцевало небольшими волнами. Он боялся, сто отец не появится, и он останется один, и никогда отсюда не выберется.

Но отец все же вынырнул. Он отснял пару метров пленки, но чуть было не попался в зубы морскому хищнику, и поэтому скоропостижно вернулся. Уже было время обеда, но отец обнаружил, что кроме пива ничего не взял, и сыну не было чем перекусить. Мальчик решил спросить, в силу недавно возникшего страха, может ли сюда кто-то еще добраться. Но отец ответил, что сюда можно попасть только по небу, и что незваные гости не придут. Но мальчика это не утешило, так как он боялся не визита чужаков, а боялся остаться один на один с морем и незнакомым берегом, где он погибнет в одиночестве.

И хоть Бен ненавидел акул, он знал, что деньги ему нужны. Он хотел заработать достаточно, чтобы отправить сына к матери. И поэтому решил пойти новую вылазку в поисках будущих кадров с морскими хищниками. Но эта вылазка была не так удачна, как пошлая. Та акула, которая пыталась напасть на него в первый раз, выследила его, и на этот раз достигла своей цели. Бен сумел вырвать свою жизнь из зубов акулы, и, все же, добрался к берегу. Но он практически потерял одну руку, вторая была очень изранена, а ноги – еле двигались.

Летчик знал, что ему приходит конец, но подбежавший к нему перепуганный сын убедил пилота бороться за жизнь. Мальчик не должен был погибнуть вот так, на каком-то далеком берегу, в одиночестве, таким маленьким. Он знал, что теперь он должен найти нужные слова, чтобы достучаться к сыну. Именно в его маленьких и хрупких руках сейчас находились жизни их обоих. Но успокоить сына было нелегко, так как отец просто не знал, как это делать, так ни разу не сумев достучаться до закрытого мальчика.

Дэви сел за штурвал, и по указаниям отца поднял самолет в воздух. Когда они поднялись, Бен начал терять сознание, и мальчик остался один на один против сурового неба. Но он умел пользоваться картами и компасом, знал дорогу домой, и что он будет пролетать по пути. Он с трудом добрался до аэропорта, когда его отец очухался. Он знал, что посадка близко, и с последних сил поднялся, чтобы помочь сыну совершить очень сложный для пилота-новичка маневр – посадку.

Врачи приложили все усилия, чтобы спасибо отца Дэви, и им это удалось, не смотря на огромные сомнения. Теперь у Бена и Дэви был второй шанс, чтобы найти общий язык и достучаться друг до друга, не смотря на ту пропасть, которая образовалась между ними. Пропасть в тот самый сложны последний дюйм

Работа в Канаде на стареньком самолёте «ДС-3» дала Бену «хорошую закалку», благодаря которой последние годы он летал на «фейрчайльде» над египетскими пустынями, разыскивая нефть для нефтеэкспортной компании. Чтобы высадить геологов, Бен мог приземлить самолёт где угодно: «на песок, на кустарник, на каменистое дно пересохших ручьёв и на длинные белые отмели Красного моря», каждый раз «отвоёвывая последний дюйм над землёй».

Но сейчас и эта работа закончилась: руководство компании отказалось от попыток найти большое месторождение нефти. Бену исполнилось 43 года. Жена, не выдержав жизни в «чужеземном посёлке Аравии», уехала в родной Массачусетс. Бен обещал приехать к ней, но понимал, что на старости лет он не сможет наняться лётчиком, а «благопристойная и порядочная» работа его не привлекала.

Теперь у Бена остался только десятилетний сын Дэви, которого жена не посчитала нужным забрать с собой. Это был замкнутый ребёнок, одинокий и неприкаянный. Мать им не интересовалась, а отца, резкого и немногословного, мальчик боялся. Для Бена сын был чужим и непонятным человеком, с которым он даже не пытался найти общий язык.

Вот и сейчас он жалел, что взял сына с собой: прокатный самолёт «остёр» сильно мотало, и мальчика тошнило. Взять Дэви на Красное море было очередным великодушным порывом Бена, которые редко кончались добром. Во время одного из таких порывов он попробовал учить мальчика управлять самолётом. Хотя Дэви был сообразительным ребёнком, грубые окрики отца в конце концов довели его до слёз.

На уединённый берег Красного моря Бена привело желание заработать: он должен был снимать акул. Телевизионная компания хорошо платила за метр плёнки с таким фильмом. Сажая самолёт на длинную песчаную отмель, Бен заставил сына смотреть и учиться, хотя мальчику было очень плохо. «Все дело в последнем дюйме», - наставлял лётчик.

Отмель образовывала Акулью бухту, названную так из-за зубастых обитателей. Отдав сыну несколько резких приказов, Бен скрылся в воде. Дэви до обеда сидел на берегу, глядя на пустынное море и думая, что будет с ним, если отец не вернётся.

Хищницы были сегодня не очень активны. Он уже отснял несколько метров плёнки, когда им заинтересовалась кошачья акула. Она подплыла слишком близко, и Бен поспешил выбраться на берег.

Во время обеда он обнаружил, что взял с собой только пиво, - о сыне, который пива не пьёт, он снова не подумал. Мальчик интересовался, знает ли кто-нибудь об этой поездке. Бен сказал, что в эту бухту можно попасть только по воздуху, он не понимал, что мальчик боится не незваных гостей, а остаться один.

Бен ненавидел и боялся акул, но после обеда нырнул снова, на этот раз с приманкой - лошадиной ногой. На деньги, полученные за фильм, он надеялся отправить Дэви к матери. Хищницы собрались вокруг мяса, но кошачья акула бросилась на человека...

Обливаясь кровью, Бен выбрался на песок. Когда к нему подбежал Дэви, выяснилось, что акула почти оторвала Бену правую руку и сильно повредила левую. Ноги тоже были все изрезаны и изжёваны. Лётчик понял, что дела его совсем плохи, но умереть Бен не мог: он должен был бороться ради Дэви.

Только теперь отец попытался найти подход к мальчику, чтобы успокоить его и подготовить к самостоятельному полёту. Поминутно теряя сознание, Бен лёг на полотенце и отталкивался ногами от песка, пока сын тащил его к «остеру». Чтобы отец мог забраться в пассажирское кресло, Дэви сложил перед дверцей самолёта камни и обломки кораллов и втащил отца по этому пандусу. Между тем поднялся сильный ветер и начало темнеть. Бен искренне жалел, что не удосужился узнать этого хмурого мальчика и теперь не может найти нужные слова, чтобы подбодрить его.

Следуя указаниям отца, Дэви с трудом поднял самолёт в воздух. Мальчик помнил карту, умел пользоваться компасом и знал, что лететь надо вдоль морского берега до Суэцкого канала, а затем повернуть к Каиру. Почти всю дорогу Бен был без сознания. Очнулся он, когда подлетали к аэродрому. «Бен знал, что приближается последний дюйм и всё в руках у мальчика». С неимоверными усилиями приподнявшись в кресле, отец помог сыну посадить машину. При этом они чудом разминулись с огромным четырёхмоторным самолётом.

К удивлению египетских медиков, Бен выжил, хотя и потерял левую руку вместе с возможностью водить самолёты. Теперь у него была одна забота - найти путь к сердцу своего сына, преодолеть разделяющий их последний дюйм.

Вы прочитали краткое содержание новеллы Последний дюйм. Будем рады, если вы найдете время прочесть ее полностью.